Почему в сизо сидят и умирают до суда тяжело больные люди? Почему судьи идут на поводу у следователей, которые, облегчая себе жизнь, ходатайствуют о крайней мере пресечения — аресте? Способна ли сегодняшняя российская уголовно-исполнительная система сохранить здоровье и жизнь граждан, взятых под стражу? Как остановить череду смертей за высокими заборами сизо?
Эти и многие другие вопросы впервые со всей остротой встали перед общественностью в связи со смертью в "Матросской тишине" юриста британского инвестиционного фонда Hermitage Capital 37-летнего Сергея Магнитского, обвинявшегося в экономическом преступлении. Но не успел пройти шок, вызванный этой трагедией, как появилась новая жертва современной судебно-правовой и уголовно-исполнительной систем России — 30 апреля в той же "Матросской тишине" умерла предприниматель Вера Трифонова.
Следствие и суд приговорили Трифонову к "высшей мере" пресечения, а в сизо приговор привели в исполнение
Наше издание неоднократно обращалось к делу Веры Трифоновой. 53-летняя глава фирмы "Китэлитнедвижимость" Трифонова и депутат Магаданской областной думы Георгий Шамирян, по версии следствия,пытались за $1,5 млн продать одному банкиру место в Совете Федерации от Магаданской области. Как утверждает адвокат Трифоновой Владимир Жеребенков, его подзащитная только познакомила банкира и Шамиряна, но ни о какой сделке между ними слыхом не слыхала.
Вероятно, мы уже никогда не узнаем всей правды. Но это и не важно. Вина Веры Трифоновой не была установлена судом, и она ушла из жизни невиновной. Важнее понять, почему подозреваемая содержалась в сизо несмотря на диабет в тяжелой форме, осложненный нефропатией "в терминальной стадии" — у женщины отказывали почки. Болезнь была диагностирована задолго до ареста Трифоновой. По медицинским показаниям ей требовался регулярный гемодиализ, ни в одной тюремной больнице России нет необходимой для этого аппаратуры. Тем не менее, суд удовлетворил ходатайство следствия и санкционировал заключение Трифоновой под стражу. И срок ареста неоднократно продлевался вплоть до ее смерти.
"После смерти Магнитского не было наказания всех виновных. Вот все и повторилось"
Юриста Сергея Магнитского также продолжали удерживать под стражей несмотря на тяжелое хроническое заболевание. Ему не оказывали своевременную медицинскую помощь, мало того — требовали признательных показаний взамен на лечение. Это и привело к его смерти.
Член Московской Хельсинской группы Валерий Борщев, увязывая две трагедии, заметил, что "случай с Магнитским абсолютно никого ничему не научил. После смерти Магнитского не было наказания всех виновных. Вот все и повторилось".
Какую же ответственность понесли должностные лица после смерти двух последственных?
"Хозяина" Бутырской тюрьмы понизили до заместителя в сизо "Медведь"
После смерти Магнитского лишился своего места лишь начальник УФСИН по г. Москве Владимир Давыдов. Директор ФСИН Александр Реймер так прокомментировал отставку генерала: "Давыдов не будет переназначен на должность, он освобожден от занимаемой должности указом президента от 4 декабря".
Общественность также требовала наказать Дмитрия Комнова, начальника ФБУ ИЗ-77/2, так называемых "Бутырок", где Магнитский содержался почти до дня гибели. Директор ФСИН РФ "успокоил" СМИ, заявив, что Комнов "освобожден от занимаемой должности и будет использоваться с понижением". Где же использовали бывшего начальника тюрьмы? Комнова назначили… заместителем начальника сизо N4 "Медведь". Это и есть наказание для бывшего главы тюрьмы, в которой творится беззаконие? Между тем, оснований снять служаку с должности и даже возбудить уголовное дело было предостаточно…
"Хорошая" камера для "спецконтингента" и нелегальное свидание с родственниками в тюремной церкви стоит от 100 тысяч рублей
В "Бутырках" не раз проходили служебные проверки ФСИН, в том числе еще до смерти Магнитского. Материалы этих проверок свидетельствовали о том, что в сизо налажена система поборов с арестованных. И прежде всего — с обвиняемых по экономическим статьям. За огромные деньги — от 100 тыс. рублей в месяц — их устраивали в "хорошие" камеры, где зимой есть горячая вода, а стекла не выбиты (летом от духоты это делают сами подследственные). "Спецконтингенту" продавали нелегальные свидания с родственниками на территории тюремной церкви (тоже от 100 тыс. рублей), закрывали глаза на контрабандные передачи и т.д.
Эти вопиющие факты были подкреплены документами и показаниями свидетелей! Но начальники "Бутырок" крепко сидели на своих местах вплоть до резонансного дела Магнитского. Лишь после этого произошла ничего не изменившая в принципе кадровая встряска: Комнов ушел в изолятор "Медведь", его обязанности исполнял сначала штатный заместитель, а после побега заключенного — лично замначальника УФСИН по Москве подполковник Сергей Телятников.
Судья продлила на несколько месяцев срок содержания под стражей человека, которому оставалось жить четыре дня
Система увода должностных лиц от ответственности в московских сизо хорошо отработана. В худшем случае проштрафившегося отправляют на "заслуженный отдых" — в отставку. Но нередко дело оборачивается лишь "отстранением от должности" с последующим возвратом на нее или на другое теплое местечко. А чаще все спускают на тормозах, и виновные остаются безнаказанными.
Так, например, в декабре 2009 г. был "временно отстранен от должности" Фикрет Тагиев, начальник сизо N2 ("Матросская тишина"), где в больнице умер Магнитский, а теперь и Трифонова. Но Тагиев продолжил исполнять обязанности главы изолятора, а потом избавился и от приставки "и.о.". Сегодня он возглавляет "Матросскую тишину" как ни в чем ни бывало.
Что касается судьи Тверского районного суда Москвы Елены Сташиной, которая продлевала Сергею Магнитскому срок содержания под стражей (последний раз это произошло за четыре дня до его мучительной смерти), то она никакой ответственности не понесла. Отделался легким испугом и следователь Олег Сильченко, который вел дело юриста Hermitage Capital и создавал ему невыносимые условия в сизо, чтобы добиться нужных показаний.
Стоит ли удивляться, что в деле Трифоновой и следователь, и судья продолжали, несмотря на критическое состояние здоровья обвиняемой, держать ее под стражей?
На всякий случай судья, следователь и начальники сизо перекладывали друг на друга ответственность за судьбу Трифоновой
Мытарства Веры Трифоновой в сизо — отдельная тяжелая тема. По словам адвоката Трифоновой Владимира Жеребенкова, ее состояние постоянно ухудшалось. Она почти ослепла, не могла двигаться, в ее легких скапливалась жидкость, все тело отекло. Трифонову не раз направляли из сизо в 20-ю московскую горбольницу, в которой есть охраняемое реанимационное отделение и оборудование для гемодиализа. Еще в конце марта были составлены три медицинских заключения: одно — из тюремной больницы "Матросской тишины", еще два — из 20-й горбольницы (последние доступны здесь). Из них следует, что Трифоновой необходимы гемодиализ и специальное лечение, которые невозможно обеспечить в тюремных условиях. Дважды из "Матросской тишины" следователю направлялись ходатайства об изменении Трифоновой меры пресечения — случай почти уникальный.
В результате следователь Сергей Пысин и сам подал ходатайство в Одинцовский суд Московской области об изменении Трифоновой меры пресечения на не связанную с арестом. Попросту говоря, следователь решил переложить ответственность на судью, прекрасно понимая, что состояние здоровья арестованной близко к критическому. Причем, по словам адвоката Трифоновой, следователь в целом был не против того, чтобы суд отпустил ее под залог — но только в обмен на признательные показания.
Судья Ольга Макарова не осталась в долгу и ходатайство отклонила (это решение доступно здесь) — дескать, до суда следователь и сам может выпустить обвиняемую из сизо под подписку о невыезде. Также она сослалась на справку от 25.03.2010, подписанную начальником "Матросской тишины" Фикретом Тагиевым и начальником тюремной больницы, из которой "не следует, что Трифонова В.В. не может содержаться в условиях изолятора".
Но тут от Трифоновой попыталась откреститься и "Матросская тишина". По словам адвоката Жеребенкова, после очередной госпитализации ее просто отказались забрать в сизо! Вместо этого был организован перевод умирающей женщины в сизо Можайской колонии. Но и здесь ее не приняли, а отправили в Можайскую горбольницу в реанимационное отделение. Здесь Трифоновой тоже некому было помочь: в больнице нет оборудования для гемодиализа.
Процедуру удалось провести только один раз — родственники оплатили реанимобиль, на котором Трифонову отвезли в Клинический институт им. Владимирского на сеанс гемодиализа. А потом, 29 апреля, снова на реанимобиле перевезли в больницу "Матросской тишины". 30 апреля Вера Трифонова умерла.
Суды принимают "медсправки" за подписью начальства сизо, а подлинные медицинские документы, свидетельствующие о тяжелом состоянии подследственного, к делу не приобщают
Кстати, о справках о состоянии здоровья арестованных. Фикрету Габдуллаевичу Тагиеву не впервой выдавать их даже без участия медиков. Мы уже рассказывали, как на основании такой справки суд продлевал арест 77-летней больной женщины — Александры Звонаревой. Под той справкой не было подписи врача, только главы сизо. При этом реальные медицинские документы, свидетельствующие о тяжелом состоянии Звонаревой, суд приобщить к делу отказался. Звонарева оказалась на свободе только после приговора — 25 марта судья Хамовнического райсуда Москвы Марина Фильченко признала ее виновной и приговорила к 6 годам колонии условно.
Понесет ли ответственность по "делу Трифоновой" судья Одинцовского суда?
После смерти Веры Трифоновой на служивых посыпались кары. Уволены начальники следователя Пысина — первый замглавы СКП по Московской области Александр Филиппов и руководитель отдела по расследованию дел коррупционный направленности Валерий Иварлак. Руководителю следственного управления по Московской области Андрею Маркову объявлено о неполном служебном соответствии.
Что еще важнее — против следователя Пысина возбуждено уголовное дело по обвинению в халатности (ч. 2 ст. 293 УК РФ). Одновременно Общественная палата РФ выступила с заявлением о том, что будет добиваться лишения Ольги Макаровой судейского статуса. Приговор следователю и отстранение судьи могли бы стать прецедентом в таких делах и дать острастку их коллегам.
Будет ли остановлена череда смертей в сизо?
С другой стороны, есть ощущение, что системных улучшений в состоянии российской уголовно-исправительной системы в ближайшем будущем не произойдет. Как и в деле Магнитского, отставки и проверки по "делу Трифоновой" начались только тогда, когда в дело вмешался лично президент Дмитрий Медведев и дал соответствующие поручения главе СКП Бастрыкину. По-прежнему остаются под стражей многие тяжело больные обвиняемые — такие как Валерий Дупак, о котором мы не раз рассказывали, или 60-летняя Елена Латышева, которую также держат под арестом по обвинению в мошенничестве несмотря на страшную болезнь — туберкулез спинного мозга.
Мало того, появились сообщения, что в медчастях следственных изоляторов поднялась паника: опасаясь проверок, начальство переводит тяжелых больных в общие камеры. Например, так поступили в Бутырке с 62-летним Григорийсом Спекторсом, обвиняемым в экономическом преступлении. Конечно, в камере никто не окажет вам медицинской помощи. Зато вы не попадетесь на глаза строгим проверяющим и никто, кроме вас, не пострадает.
