Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ) провел публичные слушания по так называемому "Катынскому делу" (официально в Страсбурге именуется как "Яновец и другие против России"), предоставив сторонам возможность дополнить, расширить и конкретизировать свою точку зрения, заявленную ранее в письменном виде. Родственники жертв событий весны 1940 года требуют официально признать "катынскую резню" военным преступлением и продолжить расследование. Российская сторона уверена, что следственные мероприятия были проведены с должной тщательностью, к тому же за несколько лет до ратификации Россией Конвенции по правам человека. Польское правительство вступилось за своих граждан в Страсбурге, а ответчикам, как казалось, попытался помочь российский судья Анатолий Ковлер.
Massacre, то есть "резня" или "бойня", — именно такой эмоциональный термин выбрала польская делегация для наименования расстрела офицеров армии, судей, учителей и других поляков, произведенного силами НКВД в Катынском лесу, а позднее — в нескольких лагерях интернирования в СССР. В 1940 году советские войска вошли в Польшу и взяли в плен более 300 тысяч жителей. Из них почти 22 тысячи погибли в заключении или были казнены. Во время Нюрнбергского процесса прокуроры из страны советов переложили вину за Катынь на нацистов, и "резня" была официально внесена в список преступлений фашистской Германии.
Существовали и альтернативные версии событий. Впервые о массовых убийствах под Смоленском заговорили сами нацисты в 1943 году, когда во время наступления обнаружили масштабные захоронения расстрелянных поляков, но в Нюрнберге слушать немцев, конечно, не стали. В начале 50-х в США была создана комиссия Конгресса по Катыни, пришедшая к заключению о вине офицеров НКВД и лично Сталина, Молотова и Берии. Белый дом, однако, не дал хода этим материалам. Наиболее вероятно, что президент Трумен просто не рискнул повысить градус начинавшейся холодной войны, либо же решил приберечь этот аргумент.
С падением железного занавеса доживающий свой последний год СССР пересмотрел позицию по Катыни: свет увидели ряд официальных документов, подтверждающих вину НКВД. Было инициировано расследование, которое длилось до 2004 года, когда военная прокуратура прекратила дело в связи со смертью подозреваемых. Его результаты были опубликованы лишь частично в связи с положением о государственно тайне.
Свою жалобу в ЕСПЧ 15 родственников жертв Катыни направили в 2007 году, требуя признать расследование неэффективным, а трагические события весны 1940-го — военным преступлением. Заявители просили рассмотреть их дело в свете ст.2 и 3 Конвенции по правам человека, декларирующих право на жизнь и запрещающих пытки и любое бесчеловечное обращение с заключенными.
Ириней Каминский, представитель авторов жалобы в суд, начал свое выступление в ЕСПЧ с мысли о том, что отношение к катынским событиям в России неоднозначно. Он привел результаты опроса россиян (источник указан не был), согласно которым, до сих пор 53% жителей страны не знают, кто виновен в массовых расстрелах, несмотря на то, что в 2010 году Госдума приняла заявление, в котором катынские события официально называются "преступлением сталинского режима". Кроме того Каминский попросил заметить, что одним из юристов истцов стала россиянка Анна Ставицкая, "наша коллега и друг" в его определении.
Но главным тезисом Каминского был вопрос о том, можно ли рассматривать Катынь как военное преступление, и вправе ли Европейский суд выносить здесь решение. Дело в том, что Россия ратифицировала Конвенцию по права человека, а значит, признала юрисдикцию Страсбургского суда, только в 1998 году, тогда как основная часть постсоветского расследования, о чем потом напомнит представитель России Георгий Матюшкин, завершилась в 1995 году. Плюс ко всему, сама "резня" случилась задолго до основания ЕСПЧ и, соответственно, принятие Конвенции по правам человека.
Каминский обратился к двум международным соглашениям, регулирующим правила ведения войны, — Женевской и Гаагской конвенциям (имеется в виду так называемая "вторая Гаагская конвенция" 1907 года "о законах и обычаях войны"). Оба документа, запрещающие военные экзекуции без суда и следствия, были приняты Россией, а позже — Советским Союзом, "и власти прекрасно об этом помнили", — добавил адвокат.
По всей видимости, Каминский хотел наглядно шокировать суд чудовищностью преступлений. "В Катыни были казнены более 180 польских судей, — он посмотрел внимательно на судейскую семерку ЕСПЧ и ту же обернулся к слушателям, — Это примерно столько человек, сколько присутствует сегодня в зале суда". Зрители мрачно переглянулись.
Другим аргументом Каминского стала невозможность адекватно оценить эффективность расследования, так как его итоги охраняет гриф "секретно". Нежелание делиться материалами дела не раз играло против России в ЕСПЧ (смотрите, например, дела "Лю против России" и "Бексултанова против России"). Однако, возразил Матюшкин, ответчик регулярно рассекречивает новые подробности расследования, когда находит такую возможность. Это действительно так: за один 2010 года Россия предоставила полякам более 130 ранее секретных томов "катынского дела".
Георгий Матюшкин, заняв условную трибуну, был не эмоционален, а события в Катыни называл в основном "массовым убийством". "Я прошу суд учесть раницу между двумя ситуациями: нарушение Конвенции, на которое не распространяется юрисдикция суда, и отсутствие какого-либо нарушения в принципе, — обратился он к судьям, — Очевидно, что нарушения Конвенции не может быть, если нет самой Конвенции". Далее Матюшкин заявил, что ранее ЕСПЧ никогда не выносил решения, касающегося преступлений, совершенных до написания Конвенции. Так он эффектно закрыл вопрос об интерпретации событий весны 1940-го.
Мнение Матюшкина об эффективности расследования было также сформулировано бескомпромиссно: "Ранее суд не брался судить об эффективности расследования, проведенного до принятия государством-ответчиком Конвенции". В качестве прецедента Матюшкин вспомнил дело "Молдован и другие против Румынии", когда при схожий исходных данных ЕСПЧ признал жалобу не подлежащей рассмотрению по существу.
Представляющая польское правительство Александра Межиковска, как и ожидалось, поддержала родственников жертв Катыни: "Расследование дела длилось с 1990 по 2004 год. Россия ратифицировал Конвенцию в 1998-м, а значит, существенная часть мероприятий проводилась в то время, когда юрисдикция суда уже распространялась на страну-ответчика". По ее мнению, только коллапс Советского Союза позволил начать расследование, а фактов, даже несмотря на наличие существенной части секретных материалов, все равно достаточно, чтобы четко классифицировать убийства поляков как военное преступление.
Правом на вопросы сторонам воспользовался лишь Анатолий Ковлер из России. Если читать стенограмму слушаний, его реплики можно перепутать с риторикой Матюшкина. Так, Ковлер поинтересовался у Ставицкой, верно ли утверждение, что юристы заявителя имели доступ ко всем запрошенным документам? "Другой вопрос у меня к польской стороне: вы многократно заявляли, что не ищите материально компенсации в этом деле, но теперь я вижу, что заявлены достаточно круглые суммы, — Ковлер морщил лоб над бумагами, — Как вы это прокомментируете?".
На вопросы взялся отвечать Йозеф Жевчек, один из юристов со стороны ответчика. "Мы получили лишь те документы, которые нам предоставила Россия, хотя это были не все затребованные нами материалы", — пояснил он, добавив, что отвечает за Ставицкую, потому что она не говорит по-английски. Пояснил он и проблему денежной компенсации: она была заявлена одним из заявителей (до объединения нескольких дел в одно), тогда как другие предпочли оставить этот вопрос на усмотрение суда.
После слушаний обсуждение "катынского дела" перешло в закрытый режим. Суд должен будет принять и огласить решение в течение года. И оно определенно войдет в учебники. Суду придется либо признать, что его компетенция не распространяется на оценку обсуждаемых событий, либо пересмотреть границы своей юрисдикции, но сделать это максимально тонко, чтобы не допустить, например, жалобы родственников жертв 30-летней войны. Предположительно, существует и третий, компромиссный, вариант развития событий, что еще интереснее.
