Заседание дискуссионного клуба АЮР о реформе МВД и перспективам развития правоохранительных органов на самом деле оказалось посвященным провалу реформы: говорили о псевдостатистике и потере "честных людей". Впрочем, зашла речь и об искоренении "патологических отношений между адвокатами и сотрудниками полиции" и об ответственности за игнорирование адвокатских запросов.
Полпред Правительства РФ в Конституционном, Верховном и Высшем арбитражном судах Михаил Барщевский, выступавший в четверг в роли модератора проходившего вчера в РИА "Новости" заседания дискуссионного клуба АЮР на тему "Реформа МВД и перспективы развития правоохранительных органов" начал с того, что попросил участников высказываться не о том, как все этой сфере плохо, а делать конкретные предложения по способами исправления ситуации. Не получилось. Дискуссия регулярно переходила к перечислениям существующих недостатков в системе МВД.
Первым слово взял депутат-единоросс Александр Хинштейн, который сразу же четко обозначил свою позицию — "реформы МВД как таковой не проводилось". "Это была фикция, псевдореформа, смысл которой сводился исключительно к набору ряда деклараций", — заявил он. По его мнению, у сделанного есть только два положительных результата: увеличение денежного содержания сотрудников органов внутренних дел и кодификация законодательства. Все остальные результаты реформы, заявил Хинштейн, носят негативный характер. "Реформа не смогла решить ключевой вопрос избавления полиции от несвойственных функций, не удалось очистить систему от недостойных сотрудников, решить вопрос с воспроизводством кадров. Не решена и проблема с доверием населения к МВД", — перечислил он, высказав напоследок мнение, что не удалось избавиться и от "палочной системы".
Действия нового руководства ведомства во главе с Владимиром Колокольцевым, судя по всему, вызывают у Хинштейна острожный оптимизм. "Задекларировано намерение изменить сложившееся положение в органах внутренних дел", — так депутат интерпретировал заявления Колокольцева после назначения и добавил, что "для решения этой задачи создана рабочая группа по дальнейшему реформированию органов внутренних дел РФ", в состав которой включен и сам Хинтшейн. Затем депутат назвал основные вопросы, на решении которых нужно сосредоточиться, почти дословно повторив свои же слова о существующих проблемах в системе МВД.
Следом выступал советник министра внутренних дел Владимир Овчинский, который и возглавит эту рабочую группу.
- Почему не удались реформы, ведь люди ставили какие-то позитивные цели, хотели повышения законности, очистить кадры, провести аттестацию [сотрудников правоохранительных органов]? — задался он вопросос и тут же сам на него ответил. — Потому что не была изменена сама идиологема работы, потому что нет сопряжения реальной криминальной ситуации и того, что называлось реформой.
Далее от него последовали гораздо более жесткие слова, нежели те, что собравшиеся услышали от обычно не выбирающего выражений по поводу ситуации в МВД (да и Следственном комитете, кстати) Хинштейна. "Обман идет постоянно, особенно на протяжении последних 10-12 лет, — заявил Овчинский. — Руководители правоохранительных органов докладывали, что у нас постоянно снижается преступность, улучшилась раскрываемость преступлений. Но все это, мягко говоря, неправда".
Почему это неправда, Овчинский рассказал буквально сразу же. По его словам, в последние 12 лет в стране постоянно росло количество заявлений и сообщений о преступлениях, поступающих в правоохранительные органы, в 2000 году их было, например, 13,7 млн, а заявлений и сообщений о преступлениях, в 2011-м — 24,5 млн. При этом количество зарегистрированных преступлений постоянно снижалось (в 2000 году — 3,3 млн, а в прошлом — менее 2 млн).
- Получается, что в этой "вилке вранья" 22 млн заявлений и сообщений граждан о преступлениях зависают, — сделал неутешительный вывод Овчинский и привел для сравнения статистику о преступлениях в других странах. "В Германии, которая гораздо меньше, чем Россия, и менее криминальна, в прошлом году было зарегистрировано более 6 млн преступлений, — сказал он, а затем, повысив голос, привел пример Норвегии: — Ну, не может же быть так, что количество зарегистрированных краж [там] больше, чем в России".
Эта, как Овчинский ее назвал, "псевдостатистика" привела к тому, что на фоне тенденции постоянного снижения официально зарегистрированной преступности, руководители государства приняли абсолютно ошибочное решение о уменьшении численности работников полиции и сокрашении численности подразделений полиции. Поэтому, по его словам, в первую очередь сейчас следует заняться наведением порядка в регистрации и учете преступлений, а также обратить внимание и на кадровый состав правоохранительных органов. Высказав мнение о том, что министерство в ходе аттестации "потеряло людей честных и оставило тех, кто может умело крутиться", Овчинский предложил провести чистку по примеру других стран:
- Поднимаются оперативные материалы и материалы прокурорских проверок и по ним еще раз проводятся служебные расследования, поднимаем материалы СМИ… [По результатам], если нужно, то возбуждаются уголовные дела. И мы избавляемся от всех реальных коррупционеров, предателей, бандитов, алкоголиков, наркоманов и прочих идиотов, которые попали в систему МВД".
Когда очередь выступать дошла до присутствующих в зале, член общественного совета корпуса наблюдателей "За чистые выборы" Борис Надеждин стал спорить с Овчинским по поводу ошибочности сокращения количества сотрудников полиции. "У нас слишком много в стране людей в форме, в частности, в полиции около 1,1 млн человек. В той же Германии федеральная полиция — 50000, а полиция земель — 200000. По плотности полицейского населения нас в Европе обгоняет только одна страна", — сказал Надеждин, намекнув на Белоруссию. Затем он предложил, сократив федеральную полицию, создать в городах муниципальную.
Но советник главы МВД с такой инициативой категорически не согласился, с ходу назвал несколько мэров городов, осужденных за убийства. По его словам, некоторые градоначальники будут создавать милицию из "наемных головорезов и убийц". Барщевский же предложил компромиссный вариант — создавать муниципальную полицию, но "конечно, же не подчиненную мэрам".
Далее посыпались вопросы от адвокатов. Один из них касался возможных способов борьбы с тем, что правоохранительные органы игнорируют адвокатские запросы. Овчинский, заметно оживившись, заявил о готовности к "позитивному сотрудничеству" и предложил поработать над искоренением "патологических отношений между адвокатами и сотрудниками полиции".
После этого в разговор вмешался Барщевский, который напомнил, что уже 10 лет предпринимаются разные попытки ввести административную ответственность за молчание в ответ на запрос адвоката. "Но 10 лет Госдума успешно все это дело хоронит", — посетовал он и обратил на это внимание депутата Хинштейна, который "обладает правом законодательной инициативы".
После этого разговор приобрел шутливый тон. Хинштейн, говоря о возможности проработки этого вопроса, заметил, что "у него есть один знакомый адвокат, который является председателем профильного комитета Госдумы [намекая на главу думского комитета по госстроительству Владимира Плигина]". Примечательно, что именно этот комитет в феврале 2012 года отказался поддерживать законопроект Заксобрания Красноярского края, предусматривающего введение административной ответственности для чиновников за игнорирование запросов адвокатов.
Завершилось же заседание дискуссионного клуба неожиданно, и не все желающие смогли выступить. Извинившись, что "зал заказан только до 9 часов вечера", Барщевский быстро попытался подвести итог, который прозвучал как обращение к Колокольцеву:
- Моя личная точка зрения. Если Колокольцев скажет правду о ситуации с преступностью, с раскрываемостью, с кадровым составом МВД, то он войдет в историю. Если общество узнает правду, нам может удасться улучшить МВД. Пока мы не говорим правду, мы не знаем что делать. У Колокольцева есть шанс начать с правды.
