Планы и реальность
Идея демонополизации отрасли звучит давно. Один из серьезных шагов – реформирование РАО ЕЭС, так называемая распаковка, в рамках которой дочерние компании РАО были реструктурированы: выделились сетевые компании, генерация, сбыт и прочие направления. Тенденция развивается и дальше, отметил Алексей Воронин, заместитель начальника управления регулирования электроэнергетики ФАС России. Он рассказал о национальном плане развития конкуренции на 2018–2020 годы в области электроэнергетики.
«В условиях санкций приходится добиваться роста через развитие конкуренции, так как она позволяет развить инновации, снизить цены и в итоге экономит бюджет», – заметил Воронин.
Комплексная дорожная карта по развитию конкуренции в отраслях экономики включает более 200 мероприятий в 17 отраслях, часть из них приходится на электроэнергетику. В этой отрасли выбраны два конкурентных рынка – производство и купля-продажа электроэнергии, один из приоритетов – повышение доли частных компаний в этих сферах. Акцент делается и на расширение механизмов двусторонних договоров между производителями и потребителями, отметил представитель ФАС.
Также Воронин рассказал, что 90% нарушений антимонопольного законодательства приходится на несвоевременность технологического присоединения к сетям. Но несмотря на отрицательную статистику, за пять лет нормативная база в этой области настолько изменилась, что в рейтинге Doing Business Россия удерживается в первой десятке по этому параметру.
Оживленную дискуссию вызвало выступление Антона Клещенко, юриста АБ . Тема выступления – «Проект постановления правительства об оплате резервируемой максимальной мощности» – близка многим, ведь рост платежей за электроэнергию в результате его принятия может затронуть широкий круг потребителей.
Как отметил Клещенко, реализация предлагаемых изменений приведёт к возникновению дополнительных необоснованных расходов потребителей.
После утверждения нового порядка определения «полного объема потребления» производители на розничном рынке, а также потребители с собственной генерацией будут вынуждены оплачивать услуги, которые в действительности им не оказываются. Использование в расчетах предлагаемых коэффициентов не имеет под собой ни правового, ни экономического обоснования.
Таким образом, рассматриваемый проект не позволяет достигнуть несомненно важной цели его разработки – повышения эффективности использования электросетевого комплекса.
Заурбек Ахметов, исполнительный директор национальной юридической компании , посвятил свое выступление проблемам неучтенного потребления и его налогообложения – сложностям, которые в большей степени касаются сетевых организаций. Он напомнил, что ЭСО обязана своевременно выставить потребителю выявленный объем безучетного потребления и отразить доход от реализации электроэнергии. Если же речь идет о бездоговорном потреблении, то чаще всего приходится сталкиваться с вопросом, есть ли объект налогообложения, причем судебные решения есть в пользу обеих позиций.
Евгений Шалманов, «Россети», поделился опытом разрешения в судах споров о тарифном регулировании и рассказал, как правильно построить свою позицию.
Недвижимость или нет
Антон Никифоров, партнер , рассказал о проблемах, с которыми может столкнуться бизнес в наступающем году. Одна из них связана с отменой налога на недвижимое имущество: изначально позитивная перемена, которая была задумана как мера, способствующая модернизации предприятий и экономическому росту, может быть в итоге сведена на нет. Способствует этому формальный подход к пониманию недвижимости и разница в понимании этого понятия. Так, согласно ГК, определяющими являются связь объекта с землей и невозможность его перемещения без ущерба для работоспособности. Однако на практике этот критерий не всегда позволяет квалифицировать объект.
Составной частью участка, согласно ГК, может оказаться забор или дорога, статус оборудования и производственных линий тоже спорный, принадлежность может трактоваться не в пользу налогоплательщика. Самой сложной и несправедливой ситуацией, с точки зрения Никифорова, является многосоставная вещь: так, если рассматривать ТЭЦ, может оказаться, что и здание, и оборудование – одна сложная вещь, а оборудование будет рассмотрено как недвижимость. Подобные судебные прецеденты уже есть, отметил юрист.
Можно прогнозировать, что ФНС будет создавать прецеденты по сложным объектам, которые будут квалифицировать как недвижимость. Проблему надо решать через диалог на экспертных площадках.
Другая опасность для бизнеса – сложность с выбором контрагента. Чтобы обезопасить себя от претензий со стороны налоговой в ситуации, когда акцент смещен в сторону исполнителя контракта, следует обезопасить себя, советует юрист. Так, необходимо уточнить у контрагента, сам ли он будет исполнять обязательства. Если сам – потребовать от него доказательство наличия ресурсов. Также следует заручиться всеми возможными доказательствами того, что конкретное лицо подписывало контракт как гендиректор компании: нередки случаи, когда впоследствии это лицо утверждает, что не имеет к контрагенту отношения. Доказательства, вплоть до совместных фото, могут пригодиться.
Это не гарантирует защиту – но может помочь, если суд сделает акцент на должную осмотрительность, проявленную компанией.
«Негативная практика формируется за счет совсем плохих ситуаций, и если портфолио контрагента будет собрано – это может защитить», – признал Никифоров.
Взвешенная помощь прокуратуры
Ольга Боброва, к. ю. н, старший научный сотрудник Университета прокуратуры РФ, рассказала о практике обращения прокурора в арбитражный суд с исками, связанными с ТЭК. В отличие от других участников процесса прокурор может обратиться в суд только в защиту публичных интересов – в том числе в защиту прав неопределенного круга лиц, но не «никого». Однако сегодня такие обращения могут иметь последствия для прокуратуры.
Если 10 лет назад сложно было представить иски к прокуратуре, то сейчас их много. Это и обжалование актов прокурорского реагирования, и взыскание издержек. С одной стороны, это логично: как и любые участники процесса, прокуроры должны разумно пользоваться правами и обязанностями. С другой – ситуацию приходится взвешивать, поскольку прокурора могут обвинить во вмешательстве в хозспоры и лоббировании интересов определенной коммерческой организации.
Судебная практика
Павел Хлюстов, управляющий партнер АБ «Павел Хлюстов и партнеры», рассказал об опыте приватизации объектов электроэнергетики на примере спора между компанией «ПромЭнергоСбыт» и администрацией Новомосковска (дело № А68-1691/2017). На протяжении длительного времени законодатель обсуждал возможность принятия норм о приватизации, позволяющих передачу в частную собственность объектов энергетики, предназначенных для обслуживания жителей поселения, даже если такие объекты не входят в состав имущества специализированного унитарного предприятия. Результатом работы стала новая редакция ст. 30 и ст. 30.1 ФЗ «О приватизации государственного и муниципального имущества», вступившая в силу в 2013 году. Однако, отметил Хлюстов, текст новеллы оказался настолько неясным, что понять его действительный смысл суды не смогли и стали отказывать в удовлетворении требований о приватизации. Во многом на формирование отрицательной судебной практики повлияла и прокуратура, считающая, что отчуждение таких объектов вне состава имущества специализированного унитарного предприятия незаконно. Но в споре с администрацией Новомосковска подход удалось поменять.
Впервые в российской судебной практике было признано, что действующее законодательство допускает приватизацию объектов электросетевого хозяйства, предназначенных для обслуживания населения даже в том случае, если они не входят в состав имущественного комплекса унитарного предприятия, а находятся на праве аренды у лица, желающего их приватизировать.
Антон Демченко, коллегия адвокатов разъяснил практику одностороннего отказа от исполнения договора технологического присоединения в энергетическом секторе. Примером послужил судебный спор «Сити» и МОЭСК. По его словам, сегодня сложилась однозначная практика, в рамках которой договор технологического присоединения рассматривается как смешанный договор, содержащий в себе элементы подряда и услуг. Отказ от него допустим; при отказе возмещаются фактически понесенные расходы (определение ВС РФ от 03.07.2017 по делу № А56-88982/2016 [307-ЭС18-8076]).