Александр Синявский* подал в суд на Минобороны после смерти сына-призывника при пожаре в военной части. В октябре 2014 года райсуд решил, что государство должно отцу 1,5 млн руб. компенсации морального ущерба. Деньги выплатили в августе 2015-го. А еще через полгода, в январе 2016-го, Минобороны подало апелляционную жалобу вместе с ходатайством о продлении срока на ее подачу. Ведомство объяснило, что пропустило 30-дневный срок, потому что не получило копии решения суда первой инстанции по почте. Эту причину две инстанции сочли уважительной. Мосгорсуд принял жалобу к рассмотрению и в итоге отказал Синявинскому в компенсации.
Отец призывника с этим не согласился и обжаловал в Верховном суде определения о восстановлении пропущенного срока. Ответчик действительно не получил решения, но это его не извиняет, решил ВС. Дело в том, что министерство знало о деле, было извещено о дате заседания и ходатайствовало рассмотреть его в свое отсутствие. А затем даже заплатило во исполнение решения. Все это говорит о том, что ответчик не мог не знать о решении суда, говорится в определении № 5-КГ18-213. Но жалобу Минобороны направило лишь в январе 2016 года – через год после решения и спустя почти полгода после уплаты суммы.
Когда участник дела просит восстановить срок, суды должны учитывать, своевременно ли он обращается с ходатайством, отметил Верховный суд. В частности, если лицо не присутствовало на судебном заседании и не получило копию решения – надо отсчитывать срок со дня, когда лицо узнало, должно было узнать о принятом решении или могло получить его копию.
Закономерности субъективной оценки
Решение о восстановлении сроков всегда очень оценочно, это абсолютно всегда на усмотрение суда, говорит руководитель проектов Алена Бачинская. Как правило, если нарушена процедура извещения участников процесса, суды восстанавливают пропущенный срок независимо от того, сколько времени прошло, отмечает Михаил Будашевский из юркомпании . Но здесь, по его мнению, решающую роль сыграла непоследовательность Минобороны: сначала оно отнеслось к процессу пассивно и даже выплатило деньги, а затем спохватилось и решило обжаловать решение. Бачинская полагает, что ВС стремился принять справедливое решение, ведь сюжет у дела трагический.
Гражданская коллегия говорит о «несвоевременности» обращения с заявлением о восстановлении срока, то есть она фактически применила правило о пресекательном сроке, которое не закреплено в ГПК, обращает внимание Илья Котляров из . По его мнению, здесь можно было бы по аналогии применить ст. 259 АПК, которая дает шесть месяцев на подачу заявления о восстановлении срока подачи жалобы.
Общую закономерность практики можно описать так: если опоздание связано с действиями суда (а участник спора ведет себя добросовестно) – шансы восстановить срок высоки; если же в опоздании виноват сам участник процесса (если это юридическое лицо) – шансы восстановить срок крайне малы.
По наблюдениям Бачинской, суды общей юрисдикции склонны восстанавливать сроки, даже если уважительность причины неочевидна, а арбитражные суды проявляют более строгий подход. Есть причины, которые точно не извиняют (например, отсутствие юриста в организации). Остальное суд оценивает по своему убеждению, но не всегда объясняет свою позицию. Иногда в определении написано лишь, что причины признаются «уважительными» или «неуважительными», делится Бачинская.
В моей практике был случай, когда ответчик опоздал с подачей жалобы, хотя получал все извещения и имел представителя. Он попросил суд восстановить срок и сослался на свою болезнь. И это сработало, хотя жалобу и ходатайство подал не сам ответчик, а его представитель. Участники процесса-физлица часто ссылаются на болезнь и другие жизненные обстоятельства.
* – имя и фамилия изменены редакцией.