В 2008 году Александр Михайлов начал работать в «Инвестгазпроме» и договорился с работодателем о покупке авто. Компания купила ему машину за 700 000 руб., а деньги оформила под 2% годовых. По договору Михайлов должен был вернуть их до 2014 года. Сумму договорились удерживать из его зарплаты. Но сотрудник предпочел не выплачивать долг, а спустя три дня после перевода денег уволился.
Банкротство бывшего сотрудника
«Инвестгазпром» обратился в Заволжский районный суд Ульяновска и взыскал с работника 700 000 руб. долга, а еще проценты – почти 93 000 руб. После этого Михайлов продал машину, а своей жене подарил земельный участок. Деньги по решению суда бывший работник так и не вернул, поэтому «Инвестгазпром» решил его обанкротить. В январе 2017-го АС Ульяновской области возбудил дело № А72-18110/2016 о несостоятельности. В третью очередь реестра суд включил требование «Инвестгазпрома» в размере 793 000 руб. Финансовые проблемы начались и у самого общества. Оно тоже начало банкротиться, а права требования к Михайлову уступило Алексею Бормотову. После этого в реестре произошла замена кредитора на Бормотова.
По делу о банкротстве Михайлова финуправляющий Петр Поздняков начал оспаривать сделки должника по выводу имущества. Ему удалось добиться признания недействительными сделок по дарению земли и продаже машины. Покупателя обязали вернуть сумму. Деньги он отдал Михайлову. Но тот снова не передал их в конкурсную массу, а оставил себе. Еще он не отдал управляющему документацию, поэтому сделать это его обязали по суду. А в своем отчете Поздняков указал на признаки фиктивного банкротства. Но несмотря на это, в 2020 году суды завершили процедуру и списали с Михайлова все долги. Суд не нашел доказательств того, что должник пытался уклониться от расчета с кредиторами. Как отметила первая инстанция, это не подтверждено судебными актами.
С этим не согласился Бормотов. Он попытался обжаловать решение об освобождении Михайлова от долгов, но безуспешно. Апелляция, а потом и кассация оставили решение без изменения.
Добросовестный или нет?
Тогда Бормотов обратился в Верховный суд. В кассационной жалобе он настаивал, что банкрота не нужно освобождать от долгов. Ведь должник не только пытался скрыть свое имущество, но и не предоставлял необходимые сведения финуправляющему. Это доказано судебными актами по оспариванию сделок и истребованию у него документов.
На заседание в ВС, которое прошло 12 апреля, пришел сам Бормотов и его представитель Павел Горлов. Председательствовал в процессе судья ВС Сергей Самуйлов. Горлов сказал, что они поддерживают доводы кассационной жалобы и готовы ответить на все вопросы.
Первым делом Самуйлов поинтересовался, каким образом долг оказался у Бормотова. Горлов пояснил, что тот купил задолженность с торгов.
– Поскольку «Инвестгазпром» банкротится, вы с торгов приобрели? – уточнил председательствующий в процессе.
– Торги проводятся, кто-то покупает имущество, кто-то продает. Мы обычные участники гражданских правоотношений. Я непосредственно тоже арбитражный управляющий, и мы как юристы занимаемся взысканием задолженности, – сказал уже сам Бормотов.
Кассатор подчеркнул, что «суды неправомерно не приняли во внимание недобросовестность банкрота». Заявитель кассационной жалобы рассказал, что в начале Михайлов был активным: приходил на заседания, давал суду пояснения, – но больше контакта с ним никакого не было. После этого тройка судей удалилась в совещательную комнату, а меньше, чем через 10 минут председательствующий в процессе огласил решение: акты трех инстанций отменить, а спор вернуть в АС Ульяновской области.
Мнение экспертов
По словам Александра Соловьева, адвоката КА , ВС неоднократно разъяснял, что списание долгов – это исключительный, экстраординарный механизм. И для освобождения от обязательств должник должен честно сотрудничать с финансовым управляющим и кредиторами (дела № А48-7405/2015, № А40-41410/16). Соловьев подчеркнул, что добросовестность гражданина-банкрота – это необходимое условие списания задолженности. С ним согласился Станислав Петров, партнер, руководитель практики банкротства . По его словам, такая привилегия, как списание долгов, положена только добросовестным должникам. Соловьев продолжил, что сокрытие имущества, присвоение денег в процедуре, уклонение от передачи сведений финуправляющему – это признаки недобросовестности. «Любого из них достаточно, чтобы заблокировать процедуру списания долгов», – заключил Соловьев.
Петров же подчеркнул, что, скорее всего, ВС в мотивировочной части укажет на необходимость исследовать причины признания сделок должника недействительными. И при выявлении фактов недобросовестности суды не будут освобождать банкротов от долгов.