Сергей Ожогин был председателем Сосновского районного суда Тамбовской области. А Алексей Щербаков работал у него помощником. Потом Ожогин ушел с поста председателя, стал просто судьей. Щербаков же получил статус адвоката, и Ожогин часто рассматривал дела с его участием.
Как адвокат-мошенник обманывал приятеля судью
Правоохранители заподозрили Щербакова в мошенничестве. Они получили разрешение на прослушку его телефона и выяснили, что он часто созванивается с Ожогиным. Адвокат узнавал у судьи, можно ли смягчить наказание или освободить по УДО определенного осужденного. Ожогин смотрел материалы и говорил, чье положение можно улучшить. После этого Щербаков предлагал этим людям «решить вопрос» за деньги. Клиенты думали, что часть денег адвокат отдает судье. На самом деле Ожогин ничего не знал, говорил Щербаков. Но в конце 2020-го региональная квалифколлегия прекратила полномочия Ожогина и лишила его пятого квалификационного класса. Дело в том, что судья общался с адвокатом за рамками процесса и не пытался предотвратить конфликт интересов, когда приступал к рассмотрению дел Щербакова.
Ожогин попытался отменить это решение в ВККС. Он признавал свои ошибки. «Не надо было обсуждать со Щербаковым дела», – соглашался он, признавал конфликт интересов и обещал исправиться, если ВККС назначит более мягкое наказание. Но полномочия не вернули (см. «ВККС оставила без мантии судью, тесно общавшегося с адвокатом»). Тогда экс-судья обратился в дисциплинарную коллегию Верховного суда (дело ДК 21-42). Тем временем весной 2021 года Щербакова осудили за мошенничество (приговор вступил в силу).
«Он не был мне ни другом, ни товарищем»
В Верховном суде жалобу Ожогина рассмотрела «тройка» под председательством Сергея Рудакова. Ожогин не оспаривал внепроцессуальное общение с адвокатом, но настаивал на том, что региональная квалифколлегия могла бы назначить более мягкое наказание. А еще утверждал, что решение по его делу переписано с решения по делу другого судьи.
В ходе проверки постоянно нарушалось его право на защиту, утверждал Ожогин. Особенно его возмутило то, что проверка какое-то время была тайной. Так, Ожогин подал заявление об отставке уже после того, как узнал об уголовном преследовании Щербакова. На заседании в ВС он объяснил это тем, что в 2017-м к нему уже возникали вопросы из-за конфликта интересов. В тот раз Ожогин рассматривал дело с участием работодателя своей жены. «Тогда меня никто не слушал, доводы мои не проверялись. Не надеясь на справедливое решение, я подал заявление об отставке», – пояснял он судьям ВС.
Об этом решении Ожогин сообщил по телефону председателю суда [Ирина Карнаухова – Право.ru]. Та якобы сказала, что делать так – все равно что признать вину. Заверила Ожогина, что никакой проверки в его отношении нет, и убедила отозвать заявление. Потом Ожогин узнал, что за день до телефонного разговора в суд поступил запрос с просьбой провести проверку. То есть председатель суда знала об этом и намеренно скрывала, подчеркивал экс-судья.
Рудаков уточнил, был ли Щербаков помощником Ожогина. Тот объяснил, что Щербаков официально числился его помощником, но на самом деле работал у другого судьи. Как заявил Ожогин, по службе Щербаков ему не подчинялся.
«Из Щербакова сделали личность, схожую с моим родственником, другом, товарищем. Он не был мне ни другом, ни товарищем. Личные отношения, не переходящие дозволенные рамки, я водил со всеми. Ну и с ним в том числе», — объяснял Ожогин.
В Верховном суде разобрали и такие ситуации: Щербаков узнавал у Ожогина, есть ли возможность улучшить положение осужденного, а если получал положительный ответ, то обращался в суд, Ожогин распределял это дело себе и рассматривал его.
Об одном из таких дел Рудаков спросил:
— Откуда вы, до того как поступило дело [в суд], были в курсе всех обстоятельств?
— Он [Щербаков] принес приговор: «Не знаю, что родственникам сказать. Вот неужели не подлежит тут изменению»? — рассказал Ожогин.
— До телефонного разговора он к вам приходил с приговором, да? — уточнил Рудаков.
— Да.
— Вы этот приговор изучили?
— Да.
— И уже в телефонном разговоре вы сказали, какие могут быть внесены изменения, так?
— Я сказал, что подлежит изменению.
— Сергей Томович, ну вы же прекрасно понимаете, что никто вас не упрекает в правильности или неправильности решения. Но вы должны понимать, что вы дали консультацию адвокату и [после этого] сами рассматриваете это дело! — возмутился Рудаков
— В суматохе дел я ошибся, да, я признаю. Но мы не были в таких отношениях, чтобы на все дела это повлияло.
— Но тем не менее он пришел с приговором, а вы его изучили. Вы что, обязаны это делать? — допытывался Рудаков.
— Нет, — признал Ожогин.
А представитель региональной ККС добавила, что вплоть до лишения Ожогина полномочий секретарем у него работала бывшая жена Щербакова. По мнению ККС, развод был фиктивным. На самом деле Щербаковы продолжали отношения.
«Тройка» совещалась почти 40 минут, но полномочия Ожогину так и не вернула.