В конце 2020-го в некоторых регионах образовалась задолженность перед адвокатами по назначению. По словам Юрия Пилипенко, только по системе МВД долг достигал 750 млн руб.
«За последние два года мы немного забыли о такого рода ситуациях: если задолженности и были, они носили скорее технический характер. Но в конце года опять пришлось заниматься этой проблемой», — заявил Пилипенко. По его предположению, при планировании финансовых смет в ведомствах не учли, что в 2021-м базовая ставка оплаты труда защитника по назначению выросла с 1250 руб. за один день до 1500 руб.
«Надо отдать должное и министерству, и правительству: они пообещали, что до конца года все долги перед адвокатами закроют. Еще не везде эта проблема решена, но есть надежда», — подчеркнул Пилипенко.
В начале декабря 2021-го Министерство юстиции предложило первые за несколько лет поправки в закон «Об адвокатской деятельности». Они, в частности, наделяют органы юстиции правом инициировать дисциплинарное производство в их отношении.
«У Минюста, наверное, были причины для разработки этого законопроекта, но лучше спросить это у руководителей ведомства. Мы выразили сомнения в необходимости править наш закон», — подчеркнул Пилипенко. По его словам, в течение лета на площадке Минюста происходили дебаты, и «по каким-то положениям» был достигнут компромисс, но «что-то» в законопроекте осталось.
Основные претензии ФПА касаются предложения Минюста дать органам юстиции право обжаловать решение совета палаты адвокатов по дисциплинарным разбирательствам в судебном порядке. «Другие возражения носят менее принципиальный характер», — подчеркнул президент палаты.
Первый вице-президент ФПА Михаил Толчеев заявил, что Минюст прислушался к большинству позиций палаты по тем вопросам, которые в образовании «считали неприемлемыми», и их удалось изменить.
«Высказываются опасения, что положения об обязательном возбуждении дисциплинарного производства после представления органов юстиции [о лишении адвоката статуса] создают возможности для расправы над адвокатами», — прозвучало на конференции обращение к руководителям ФПА.
Пилипенко подчеркнул, что «все можно представить как расправу», но в этом предложении «нет никакой новеллы». Уже сейчас региональные палаты обязательно разбираются в обстоятельствах, если к ним обращаются из Минюста. Эта поправка сама по себе не несет угрозы расправы над адвокатами, согласился Толчеев.
Жалоб на адвокатов из года в год все больше, а дисциплинарных дел, которые заканчиваются строгим наказанием, все меньше, подчеркнул Пилипенко. Так, в 2016 году адвокатские образования прекратили статус 433 адвокатов, а в 2020-м — 235.
«Не это ли свидетельствует о возросшем гуманизме органов адвокатского самоуправления и о попытках прежде всего защитить наших коллег, если претензии к ним не так обоснованы или не требуют серьезного реагирования?».
Он напомнил, что адвокаты могут обжаловать такие решения не только в суде, но с недавнего времени и непосредственно в ФПА. Количество подобных жалоб уже приближается к двум десяткам, подчеркнул президент палаты, а в одном случае адвокату удалось вернуть себе статус. «За демократию и объективность можно быть спокойным — решение о судьбе одного нашего коллеги принимает как минимум три десятка человек», — заверил Пилипенко.
У руководителей ФПА поинтересовались, действительно ли в московской адвокатской палате существует «негласное правило» не допускать бывших силовиков в ряды адвокатов. А если нет, то чем объясняется, что многие москвичи вынуждены сдавать адвокатские экзамены в других регионах.
Пилипенко подчеркнул, что слухи об этом «преувеличены». Адвокатский экзамен в Москве сложный, а квалификационная комиссия серьезная. Экзамен сдает не более 60% претендентов. «В некоторых отдаленных регионах этот процент может быть значительно выше», — объяснил он. Президент ФПА напомнил, что для сдачи экзамена в каком-либо регионе претендент на адвокатский статус должен прожить в этом регионе не меньше года.
Положение об обязательной стажировке для кандидатов на адвокатский статус было бы «крайне желательным», заявил Пилипенко, но это «вряд ли возможно». «Наши желания в этом вопросе не совпадают с нашими возможностями и современными реалиями», — отметил он.
«Стажировка дает претенденту возможность овладеть основами профессии, понять, в чем состоит этика профессии, в чем отличие наших взглядов на добро и зло от взглядов судей и оперативных работников».
Сейчас через стажировку в профессию приходит не так много коллег, подчеркнул президент ФПА: «Хотелось бы больше».
«Вряд ли можно говорить, что деятельность каких-то наших коллег в публичной сфере стала фактором для новелл, предложенных Минюстом», — уверен Толчеев. Он заявил, что органы адвокатуры имеют достаточно инструментов для реагирования на публичные высказывания или нарушения участников корпорации.
«Одна из целей адвокатуры — информирование о состоянии правосудия. Но любой апеллирующий к гражданскому обществу адвокат должен соблюдать наши этические правила и помнить, что является частью корпорации».
«Можно ли говорить о возрастающем разобщении адвокатов по политическим и этическим вопросам в современной России?» — спросила ведущая пресс-конференции.
«Различные и противоположные мнения среди адвокатов были, есть и, дай бог, чтобы были в будущем. Не вижу в этом никаких проблем», — ответил Шаров. Толчеев напомнил, что спорить — это суть профессии адвоката, но важно не переходить на личности и не нарушать этические традиции адвокатуры. А политические воззрения, по его мнению, каждый гражданин выбирает для себя сам.
По мнению Пилипенко, разобщение в адвокатских кругах декларирует «с десяток человек», которые вокруг себя собирают других «неравнодушных коллег», которые готовы поставить подпись под любым призывом за все хорошее и против всего плохого.
«Несмываемым позором запятнал себя сегодня суд, приговоривший невиновных людей к заключению», — такими словами одного из адвокатов, чье имя не назвали, иллюстрировали вопрос о возможности критики судебных решений.
«Приветствовать такие реплики со стороны адвоката вряд ли стоило бы», — заявил Пилипенко. Толчеев подчеркнул, что общество ожидает от защитников профессиональных комментариев, а не эмоциональных. «Суд и следствие не могут отвечать, это односторонний процесс, поэтому такие оценки носят в большей степени личностный, а не профессиональный характер», — уверен вице-президент ФПА.
«Свобода слова — это святое. Но представитель ни одной из профессий, включая адвоката, не должен неуважительно высказываться в отношении суда. Это закреплено в нормах международного права, это свято и незыблемо. Некоторые наши коллеги об этом забывают».
У руководства ФПА поинтересовались, насколько далеко может зайти практика признания адвокатов иностранными агентами после того, как адвоката Ивана Павлова*, специализирующегося на делах о госизмене, в ноябре наделили таким статусом.
Толчеев выразил опасения, что адвокатов будут признавать иноагентами за то, что они получили гонорар от доверителей — иностранных граждан или компаний. «Опасность, на мой взгляд, в нечеткости критериев», — отметил он. Давить на адвоката, который осуществляет профессиональную деятельность, недопустимо — это снизит и гарантии для адвокатуры, и для тех лиц, кому они оказывают помощь.
Дело адвоката Павлова* достаточно резко прокомментировал Шаров. «Если адвокат занимается в публичном пространстве пропагандой своих идей, не связанных с адвокатской деятельностью, тогда это уже деятельность реального иностранного агента не на пользу отечества», — заявил он.
«Иван Павлов* — совершенно уникальный человек, и вряд ли кто-то в ближайшее десятилетие приблизится к нему в иностранной ангажированности», — высказался вице-президент ФПА.
В 2020 году Минюст предложил внести в УК и УПК поправки, которые предусматривали уголовную ответственность за воспрепятствование деятельности адвокатов. У Пилипенко поинтересовались, какая сейчас судьба у этой инициативы.
«К большому сожалению, этот документ был снят без объяснения причин и поводов к тому. Это может вызывать только сожаление», — рассказал он.
В 2020 году адвокаты КА «Ваш адвокатский партнер» Диана Кибец и Александр Сливко стали фигурантами уголовного дела — их обвинили в том, что они взяли слишком большие гонорары у «Аэрофлота» (общая сумма 250 млн руб.). Похожие дела в прошлом году завели в отношении председателя МКА «Межрегион» Сергея Юрьева и Ирины Даниловой из МКА «Москва» (подробнее — Гонорары успеха под давлением силовиков: итоги года для адвокатов).
«Когда речь идет о попытке дать уголовно-правовую оценку размеру гонорара, мы не можем этого принять», — подчеркнул Пилипенко. Ведь размер гонорара адвоката зависит от многих обстоятельств, а еще стороны по соглашению вправе сами решить, сколько стоят те или иные услуги.
Не во всех региональных адвокатских палатах высокий и формальный уровень требований, в соответствии с которым адвокаты должны каждый год потратить 40 часов на повышение своей квалификации, заявил Пилипенко. Но требовательность к адвокатам в этой части «жизненно необходимо держать на высоком уровне», уверен он.
«В российской адвокатуре существует индустрия повышения квалификации, но недостатки все еще есть. Очень бы хотелось, чтобы адвокаты все-таки относились к этой своей профессиональной обязанности, вытекающей из закона, более ответственно», — добавил президент ФПА.
ФПА создала рабочую группу по разработке нейросети и основы искусственного интеллекта, рассказал Пилипенко. Но это займет долгое время и потребует значительных финансов. «Я не уверен, что мы с финансовой точки зрения готовы реализовать такой проект. Но в современную эпоху, когда президент призывает нас создавать собственную метавселенную, было бы странно, если бы ФПА не задумалась в том числе об искусственном интеллекте», — подчеркнул он.
По словам президента ФПА, ИИ можно задействовать при решении самых простых юридических задач. Палата хочет заниматься этим самостоятельно, а не пользоваться предложениями со стороны государства или крупных корпоративных структур.
«Мы уже десять лет работаем над правилами регулирования рынка юридических услуг», — напомнил Пилипенко. Но сейчас эти вопросы не являются первыми в повестке для государства и Минюста, пожаловался он.
«Во всем мире, который мы по старинке называем «цивилизованным», адвокатская монополия либо существует де-факто, либо закреплена. Только Россия, Казахстан и Конго находятся в таком состоянии, когда одна часть рынка находится под строгим корпоративным регулированием, а другая — вообще даже не считана. Государству это должно быть невыгодно, но не хватает политической воли», — рассказал президент ФПА.
* Признан иностранным агентом.
