Садоводческое некоммерческое товарищество «Мечта» в 1993 году получило на праве постоянного бессрочного пользования участок в подмосковном Домодедове. Большая часть земли вскоре после этого перешла в собственность дачников, но 2,41 га, где в основном располагались дорожки между дачами, стали коллективной совместной собственностью участников СНТ.
В 2020-м товарищество обратилось в управление Росреестра по Московской области, чтобы зарегистрировать право собственности товарищества на спорную землю. Чиновники ответили, что регистрация индивидуальной собственности товарищества как юрлица на участок невозможна.
СНТ «Мечта» с этим не согласилось и оспорило решение управления в суде (дело № А41-25969/2021). Три инстанции решили, что на момент предоставления участка действовал еще Земельный кодекс РСФСР, который допускал закрепление собственности за садоводческим товариществом. «Данный участок предоставлен в коллективную совместную собственность товарищества без распределения между его членами, поэтому правообладателем спорного участка является товарищество как юридическое лицо», — указали суды. Поэтому они удовлетворили иск товарищества.
Верховный суд оказался другого мнения. Экономколлегия пояснила, что в действующем законодательстве отсутствует понятие «коллективная совместная собственность». На тот момент она была формой общей собственности. Поэтому земельный участок, предоставленный ранее на таком праве, не может без правовых оснований перейти в индивидуальную собственность товарищества как юридического лица. СКЭС отменил акты трех инстанций и отказал «Мечте» в заявленном иске.
Ст. 66 Земельного кодекса РСФСР, на основании которой в коллективную собственность товариществу «Мечта» отдали землю, не предусматривала возможности предоставлять участок общего пользования в индивидуальную собственность товарищества как юрлица, говорит юрист Дмитрий Урякин. Такой участок давался в коллективную собственность всех членов товарищества, поэтому и требование товарищества необоснованное.
ВС в своем определении фактически подтвердил практику, которая складывалась на уровне нижестоящих инстанций. Об этом рассказал Никита Филиппов, заведующий БА Так, аналогичные споры доходили до АС Московского округа (дела № А41-6540/2020, № А41-51605/2021, № А40-85866/2020), и всем товариществам отказывали в праве на регистрацию права собственности на участки, предоставленные в коллективную совместную собственность его членов.
В актах отмечают, что правовая природа коллективной совместной собственности на земли общего пользования в советский период связана с пониманием садового товарищества как коллективного объединения граждан, действующего по воле и в интересах своих членов, обладающего ограниченной правосубъектностью.
ОАО «Восток» обратился в Росреестр, чтобы зарегистрировать право собственности на четыре объекта недвижимости. Компания представила план приватизации от 1994 года. Но Росреестр в обращении отказал, потому что эта недвижимость стояла на учете как бесхозное имущество. Тогда «Восток» обратился в суд, чтобы признать такое решение незаконным (дело № А40-41320/2021).
Первая инстанция, а затем и апелляция удовлетворили иск, решив, что план приватизации — надлежащее доказательство, а бесхозный статус недвижимости не говорит о наличии спора и не мешает регистрации права собственности. Поэтому управление обязали зарегистрировать права «Востока» на четыре объекта недвижимости.
Уже после этого акционерное общество «Станция технического обслуживания и продажи автомобилей № 6» обратилось в апелляцию. Компания настаивала, что в 1995 году приобрела спорную недвижимость, поэтому попросила отменить принятый акт и отказать «Востоку» в иске. Но организацию не послушали, так как предмет спора — незаконное решение Росреестра, а не принадлежность недвижимости. Акты «засилила» кассация, которая отметила, что «Станция технического обслуживания и продажи автомобилей № 6» может разрешить спор о принадлежности имущества в отдельном деле.
Тройка судей ВС под председательством Владимира Попова указала, что, рассматривая спор о законности действий Росреестра, суды должны проверить, нет ли у третьих лиц права на имущество. Если суд не определил такой круг лиц и не привлек их к участию в деле, то они имеют право обжаловать решение, обязывающее Росреестр зарегистрировать права на актив. Поэтому экономколлегия отменила акты трех инстанций, а дело вернула на новый круг.
Летом 2020-го управление Росприроднадзора совместно с природоохранным прокурором исследовали территорию вблизи филиала компании «Уралхим» в городе Березники Пермского края. Специалисты обнаружили протечки рядом с колодцем со сточной водой. Исследование показало существенное превышение допустимой концентрации некоторых веществ: калия — в 16,6 раза, натрия — в 1725 раз.
Управление оценило размер вреда почве в 1,8 млн руб. Добровольно юрлицо деньги не выплатило, поэтому Росприроднадзор предъявил к филиалу «Уралхима» иск на эту сумму (дело № А50-23706/2020).
Арбитражный суд Пермского края удовлетворил его. Первая инстанция признала доказанным причинение вреда почве из-за протечки. Ответчик оспорил это решение, настаивая, что в правительственном перечне загрязняющих веществ таких элементов нет. К его аргументам прислушались апелляция и кассация. Они пришли к выводу, что наличие в почве этих веществ еще не означает ее загрязнение, не свидетельствует о негативном воздействии на плодородный слой земли. Значит, не может служить основанием для взыскания вреда.
Экономколлегия указала, что отсутствие вещества в названном перечне еще не означает, что оно не загрязняет почву. При рассмотрении требования о возмещении вреда достаточно представить доказательства, которые с «разумной степенью достоверности» подтверждают негативный характер воздействия на почву. В итоге ВС отменил акты апелляции и кассации, а решение первой инстанции оставил в силе.
Одно из основных назначений перечня, на который ссылались апелляция и кассация, — определение маркерных загрязняющих веществ. В частности, для нормирования уровня допустимых выбросов (сбросов) и определения размера платы предприятий за негативное воздействие на окружающую среду во время их работы. Этот платеж стимулирует предприятия к рациональному природопользованию, но не имеет отношения к механизму возмещения вреда, объясняет Дмитрий Моторин, старший юрист экологического направления юридической фирмы
Перечень не охватывает весь объем веществ, которые потенциально могут повлиять на состояние компонентов окружающей среды. И попадание в окружающую среду иного вещества, не включенного в список, тоже может привести к деградации естественной экосистемы.
При этом Моторин подчеркивает, что презумпция причинения вреда не абсолютна и организация не лишена возможности доказывать обратное.
В 1991 году жителям одного из микрорайонов Самары предоставили площадку для строительства погребов, в том числе и Владимиру Юденичу*. Тогда же он возвел кирпичный погреб с гаражом-навесом площадью 29,9 м². А в 2019-м администрация района заявила, что мужчина самовольно занял участок, и потребовала демонтировать строение. Юденич с этим не согласился и обратился с иском о признании права собственности на спорную постройку. Он представил экспертное заключение, согласно которому погреб с гаражом-навесом — это объект капитального строительства, который соответствует действующим нормам и правилам.
Три инстанции отказали истцу, так как заявитель не доказал, что участок отвели под строительства погребов и дали ему разрешение для работ. Но ВС отметил, что при разрешении спора о признании права собственности на недвижимость нужно установить, является ли спорный объект имуществом. Нижестоящие инстанции этого не сделали, поэтому гражданская коллегия вернула спор в первую инстанцию (дело № 46-КГ22-26-К6)
ООО «Фирма КАСС» принадлежат нежилые помещения в подвале и на первом этаже московской многоэтажки. В этом же доме в собственности у Татьяны и Дарьи Гришиных* квартира на верхнем этаже. Женщины, не получив согласия других владельцев, решили реконструировать чердак под жилье. Площадь их квартиры увеличилась с 78,3 до 154,2 м². Так как чердак — общее имущество собственников, «Фирма КАСС» обратилась в суд, чтобы соседи демонтировали самострой.
Первая инстанция иск удовлетворила. А апелляция посчитала, что юрлицо пропустило срок исковой давности. Она решила, что у компании было три года для обращения в суд: о реконструкции она узнала в феврале 2013 года, а иск направила лишь в мае 2019-го. Кассация с этим согласилась.
Но ВС указал, что в силу положений ст. 208 ГК («Требования, на которые исковая давность не распространяется») исковая давность не распространяется на требования собственника об устранении всяких нарушений его права. Поэтому коллегия отменила акты апелляции и кассации, а решение первой инстанции оставила в силе (дело № 5-КГ22-69-К2).
По словам юриста Алены Дурневой, срок исковой давности не распространяется на требование о сносе самовольной постройки в двух случаях:
- постройка угрожает жизни и здоровью граждан (согласно постановлению Пленума ВС № 10, Пленума ВАС № 22 от 29.04.2010);
- постройка возведена без согласия собственника на участке, которым он владеет (согласно информационному письму Президиума ВАС от 09.12.2010 № 143).
Во втором случае речь идет об устранении всяких нарушений прав владеющего собственника. На практике суды не распространяют исковую давность на требования собственника участка о сносе постройки, когда земля принадлежит владельцам помещений в многоквартирном доме (дела № А60-33265/2019 и № А65-26046/2019). В рассматриваемом деле ВС аналогично применил эту позицию к другому виду общего имущества многоэтажки.
Собственники жилых и нежилых помещений в многоквартирном доме вправе в любое время просить о демонтаже реконструкций лестничных площадок, лестниц, коридоров, технических этажей, подвалов и прочего, если на такую реконструкцию они не давали согласия.