Правила изъятия и хранения вещественных доказательств прописаны всего в трех статьях Уголовно-процессуального кодекса. Ст. 81 УПК устанавливает: вещдоком по уголовному делу может стать что угодно, если это было орудием преступления или получено преступным путем. Вопрос о судьбе вещдоков должен решаться либо при вынесении приговора, либо при прекращении уголовного дела. Правила для конкретных предметов выглядят так:
✔ Орудия, оборудование, средства преступления конфискуются, передаются в уполномоченные учреждения или уничтожаются.
✔ Предметы, изъятые из оборота, а также товары легкой промышленности, изъятые из незаконного оборота (например, текстиль, одежда, обувь, сумки и прочее), — уничтожаются.
✔ Деньги, ценности и иное имущество, полученное в результате совершения преступления, либо возвращаются законному владельцу, либо подлежат конфискации.
✔ Документы по умолчанию хранятся при уголовном деле, но по ходатайству заинтересованного лица передаются ему.
✔ Предмет, не представляющий ценности, уничтожается, только если он не был истребован заинтересованным лицом.
✔ Любые другие предметы передаются законным владельцам, а при их неустановлении — переходят в собственность государства.
В течение всего периода рассмотрения дела вещественные доказательства хранятся при уголовном деле и возвращаются только после вступления в силу приговора или после истечения срока обжалования постановления (определения) о прекращении уголовного дела. Однако в определенных случаях предметы могут быть возвращены или переданы владельцу на ответственное хранение до окончания рассмотрения дела по существу. Об этом говорит ст. 82 УПК о хранении вещественных доказательств.
По словам руководителя уголовно-правовой практики юридической фирмы Рустама Губайдуллина, обычно на ответственное хранение возвращают громоздкие предметы вроде автомобилей, а также скоропортящиеся товары, животных и прочее. «Известен случай, когда по делу изъяли башенный кран, который передали на ответственное хранение другой стороне корпоративного конфликта, — рассказывает партнер Алексей Буканев. — По заявлению последнего и было возбуждено уголовное дело, которое впоследствии приостановили в связи с неустановлением обвиняемого. А кран продолжал строить дома — работать «на ответственном хранении» у заявителя».
Можно ли вернуть вещдоки?
Поскольку вещдок может быть как орудием, так и целью преступления, его судьба будет напрямую зависеть от принадлежности к одной из двух этих категорий. Имущество, принадлежавшее потерпевшему, ему вернут. При этом зачастую это происходит еще на стадии предварительного расследования, рассказывает руководитель уголовно-правовой практики МКА Рустам Жане. При этом владельцам имущества могут отказаться вернуть вещественное доказательство до окончания рассмотрения дела, сославшись на то, что возврат такого предмета помешает доказыванию, подчеркивает Губайдуллин.
С изъятым у подозреваемого имуществом, которое принадлежит именно ему, все сложнее. Если обвиняемый причинил потерпевшему какой-либо ущерб, то его имущество-вещдок, скорее всего, арестуют, чтобы обосновать потенциальный гражданский иск. При таких обстоятельствах вероятность того, что суд при вынесении обвинительного приговора вернет имущество осужденному лицу, сводится к нулю, отмечает Жане. Зато у потерпевшего появляются хорошие шансы, чтобы провести гражданский иск.
По словам партнера и руководителя уголовной практики АБ Сергея Гревцова, в судебной практике устоялось «бытовое негласное правило»: все вещественные доказательства, которые не вернули владельцам до окончания расследования, по умолчанию остаются при материалах уголовного дела. Объясняется это тем, что для их возврата необходима воля двух сторон: отдающей и принимающей. При этом после вынесения приговора редко кто хочет обращаться к материалам уголовного дела и забирать оттуда свой старый телефон, компьютер или вещи.
Среди привлекавшихся к уголовной ответственности лиц есть суеверие: все, что было в СИЗО или изъято следствием, лучше или уничтожить, или не забирать, так как эта вещь может опять принести уголовное преследование.
Как правило, возврат вещественных доказательств происходит только при активной позиции его владельца, когда он направляет запросы и жалобы, уверен Буканев. Он подтверждает: многие предпочитают «забыть», например, о своих телефонах, лишь бы лишний раз не сталкиваться с правоохранительными органами.
Большая проблема есть и со сроком возврата вещественных доказательств: он в законе не определен. Поэтому, по словам Губайдуллина, владельцы имущества нередко сталкиваются с ситуацией, когда уже после вступления в силу итогового акта либо удовлетворения их ходатайства имущество им долгое время не возвращают.
Конкретные сроки предусмотрены только для имущества, изъятого по «экономическим» преступлениям — десять суток с возможностью продления еще на месяц. Если же в этот срок предметы вещественными доказательствами не признали, то их должны вернуть за пять суток. «Однако на практике такие сроки не соблюдаются, а предметы возвращаются владельцу с очень большой задержкой», — предупреждает Губайдуллин. Правоохранительные органы пользуются этим, чтобы давить на участников процесса, и «с большим удовольствием» изымают при обыске всю технику, наличку и часто всю необходимую для ведения предпринимательской деятельности документацию, отмечает адвокат КА Валерий Застрожин.
Необычные вещественные доказательства
В уголовном деле о мошенничестве между партнерами коммерческой компании вещественным доказательством признали весь офис компании — нежилые помещения общей площадью более 200 м², рассказывает адвокат Павел Соркин. По словам юриста, это было обусловлено простым желанием следователей избежать волокиты, связанной с наложением ареста на активы и необходимостью постоянного продления этого ареста. По завершении дела помещения передали потерпевшему партнеру, уточняет адвокат.
Следовательская лень сделала вещественным доказательством и россыпь документов, лежавших на столе при обыске в офисе переезжающей компании, поделился историей Алексей Буканев. По словам юриста, следователь просто не захотел описывать каждый документ. Во время того же обыска вещественным доказательством признали и дверную табличку «Бухгалтерия». Просто следователи опечатали все содержимое коробок, а при дальнейшем осмотре их содержимого табличка стала вещдоком.
Валерий Застрожин рассказывает о прекращенном уголовном деле, в котором вещественными доказательствами были замок и поместье на берегу Средиземного моря. «Я не берусь оценивать, насколько законны действия следствия, но распорядился следователь этими вещественными доказательствами следующим образом: он постановил их конфисковать, то есть безвозмездно изъять и обратить в собственность Российской Федерации, хотя они находятся далеко за пределами государственной границы холодной России», — комментирует юрист.
Вообще, ситуация с отнесением к вещественным доказательствам объектов недвижимости остается неоднозначной, отмечает партнер АБ Ирина Щербакова. Следствие часто сталкивается со сложностями в виде определения их принадлежности, наличием третьих лиц — собственников, отсутствием более конкретных норм относительно передачи недвижимости на хранение и самого ограничительного режима, объясняет эксперт.
В практике АБ такие процессуальные решения правоохранительных органов встречаются достаточно часто, рассказывает Щербакова. В последний раз вещественными доказательствами следствие признало более двадцати объектов недвижимости, однако не смогло верно сформулировать распоряжение об их передаче на хранение стороне с учетом расходов по содержанию, в результате чего решение успешно обжаловали.
Партнер Олег Дьячков в своей карьере помогал клиенту, которого обвиняли в нелегальном приобретении и хранении искусственно выращенной черной икры. Речь шла о 300 кг продукта, но в следовательских документах партия «похудела» на 50 кг. А на проведение экспертизы по установлению происхождения икры передали лишь 15 кг. «При этом экспертиза длилась почти год, а после ее завершения оставшаяся партия «вещественных доказательств» просто уничтожили в связи с истечением срока годности», — рассказывает юрист. Из-за этого возникли сложности с проведением необходимой дополнительной экспертизы — исследовать уже было нечего.
С такими вещественными доказательствами, как скоропортящиеся продукты, сложно работать: их стараются сразу уничтожить, ссылаясь на маленькие сроки хранения.
Рустам Губайдуллин рассказывает, что продукты питания становятся вещдоками в делах о взятках и коммерческих подкупах, как и билеты на различные мероприятия.
Случаем из середины нулевых поделился адвокат Андрей Блатов, который тогда работал следователем прокуратуры. Был обнаружен труп профессора одного исследовательского института, а недалеко от него — фрагмент кости парнокопытного животного в нижней части с волосяным покровом и копытом. В результате проведенной медико-криминалистической экспертизы выяснилось, что повреждения на теле потерпевшего, из-за которых он скончался, причинили указанной ногой лося. Ногу признали вещественным доказательством и приобщили к материалам уголовного дела, но о ее дальнейшей судьбе Блатов не знает. А дело так и не раскрыли, добавляет юрист.
Среди необычных вещественных доказательств, которые изымались следствием, фигурировали также и карты Таро, различные эзотерические атрибуты и литература, рассказывает Щербакова. Но такие вещдоки кажутся необычными только на первый взгляд: в действительности они довольно часто сопровождают дела о мошенничестве или экстремизме, отмечает юрист.
«Еще был человеческий череп, в котором хранили наркотики дома. Он был настоящий, забальзамированный», — рассказывает Лилия Сокиринская ( ) На случай если полиция придет с собакой, тогда она, по задумке, не смогла бы взять след.
Но все же чаще всего на практике вещественными доказательствами признают обыденные вещи: различные предметы и документы, свидетельствующие о совершении преступления, реже — деньги, транспортные средства и объекты недвижимости, рассказывает советник Владимир Колесин. Зато, по словам юриста, необычной бывает реакция участников уголовного процесса на редкие или дорогостоящие вещи, осматриваемые и изымаемые во время следственных действий.
Так, в одном случае следователь, проводя осмотр многоэтажного особняка руководителя организации, так увлекся фотофиксацией объекта недвижимости, что стал фотографировать лепнину на потолках. В другом случае следователь, изымая автомобиль Ferrari, не смог отказать себе в удовольствии посидеть за рулем этого дорогостоящего спорткара, рассказал Колесин.