В 2007 году ООО «Торсион», «Россети» и ПАО «МТС» заключили ряд инвестиционных соглашений, чтобы построить крупные высокоскоростные линии связи на трассах Москва – Ростов-на-Дону и Москва – Челябинск. По проекту «Торсион» обязался заменить у высоковольтных линий электропередач, которые принадлежат «Россетям», старый грозозащитный трос — металлический провод для защиты ЛЭП от ударов молний — на оптический кабель в специальной оплетке (ОКГТ). Проект предполагал, что инвесторы создадут для себя линию связи, один из элементов которых — оболочка кабеля — будет одновременно еще и защищать ЛЭП от молний. Десять лет назад строительные работы закончились, а участники инвестконтракта распределили между собой оптические волокна: «Торсион» и МТС получили по четыре волокна, «Россетям» достались остальные 16. Каждая компания приобрела долю в общем имуществе линий связи пропорционально количеству волокон. «Торсион» в дальнейшем основную часть своих активов продал «Мегафону».
В 2022 году «Торсион» потребовал, чтобы «Россети» выплатили ему 490 млн руб., а МТС — 105 млн руб. за долю в собственности стенки кабеля, которая одновременно играет роль защитного троса. Заявитель пояснял, что выделить такую долю в натуре невозможно, а оптические волокна и металлическая грозотросовая оболочка — две отдельные вещи. С «Россетей» истец просил взыскать еще и более 233 млн руб. неосновательного обогащения.
Ответчики, наоборот, утверждали, что самостоятельной вещи «грозотрос» не существует, смонтированный кабель ОКГТ — единая вещь, а волокна и оболочка — ее части. Более того, продав свои участки линий связи «Мегафону», компания «Торсион» лишилась доли в праве на весь кабель, а не на его отдельные элементы.
В итоге судья Виталий Козлов удовлетворил иск частично, взыскав с «Россетей» более 207 млн руб. компенсации доли в грозотросе и более 233 млн руб. неосновательного обогащения, а с МТС — более 43 млн руб. АСГМ решил, что кабель с грозотросом — одна неделимая вещь, так как извлечь оптоволокно без повреждения металлической оболочки нельзя. В то же время суд посчитал, что пользу от грозотроса извлекают только «Россети», так как металлическая оболочка нужна только для защиты ЛЭП от ударов молний (дело № А40-40690/2022). Учитывая это, первая инстанция указала, что у «Торсион» на одну и ту же вещь возникло два права собственности: на линию связи и на высоковольтные линии электропередачи. Значит, истец вправе повторно продать такой актив.
При этом ответчики в защиту своей позиции указывали еще на п. 2 обзора судебной практики ВС № 1 за 2021 год. Согласно тому положению, п. 3 ст. 252 ГК не обязывает участников долевой собственности выкупать долю выходящего участника. Но судья Козлов отметил, что эти разъяснения в спорной ситуации не применяются, так как «имеют выраженную соцнаправленность на защиту интересов физических лиц от недобросовестных действий одного из долевых собственников».
«Россети» и МТС не согласились с выводом первой инстанции, подав апелляционную жалобу на решение АС Москвы. 9-й ААС рассмотрит ее 15 мая 2023 года
Мнение экспертов
Решение крайне неоднозначно, а выводы суда противоречивы, говорит партнер юрфирмы Артур Рохлин. По его мнению, металлическая оболочка ОКГТ, вне зависимости от выполняемых функций, не может считаться самостоятельным объектом гражданского оборота, так как она неотделимый элемент кабеля.
Способность оболочки кабеля выполнять несколько функций не приводит к возникновению собственности на вторую или третью вещь по числу функций. Ведь физически новых вещей не возникает. Иначе сложится ситуация, при которой истцу присудят сотни миллионов рублей за имущество, на которое у заявителя уже нет прав.
Более того, аргументация АСГМ противоречит классической доктрине вещного права, которая многократно подтверждалась судебной практикой, обращает внимание партнер Алексей Станкевич. По его мнению, первая инстанция придала различный юридический статус двум частям неделимой вещи: «Такая правовая конструкция органически не соответствует природе такой категории, как неделимость вещи».
Заслуживает внимания и довод ответчиков о необходимости применить к спорным правоотношениям п. 2 обзора судебной практики ВС № 1 за 2021 год, добавляет Рохлин. То есть у участника долевой собственности нет безусловного права требовать выкупа своей доли. Иначе возникнет абсурдная для гражданского оборота ситуация, при которой сособственники с одинаковым размером доли будут обращаться друг к другу с аналогичными требованиями, резюмирует Станкевич.
Вторжение в автономию воли участника оборота должно носить исключительный характер и обосновываться только вескими право-политическими причинами.