Основные точки соприкосновения
В последние годы всё чаще банкротства должников сопровождаются уголовными разбирательствами против них по экономическим составам. Об этой тенденции говорит управляющий партнер Юлия Иванова. Такие параллельные процессы имеют как положительные, так и отрицательные стороны. То же решение по уголовке нередко предопределяет отказ арбитражного суда освободить гражданина от долгов в деле о несостоятельности. С чем и столкнулся Владимир Нелюбин, экс-совладелец АО «Экопромбанк» (дело № А53-28488/2016). АС Ростовской области отказался списать бизнесмену 199 млн руб. задолженности со ссылкой на обвинительный приговор: из него следует, что эти деньги с помощью Нелюбина похитили из банка.
Вообще, при наличии уголовного дела против руководителей или бенефициара должника их существенно проще привлечь к субсидиарной ответственности. Ведь ряд обстоятельств из обвинительного приговора будут преюдициальными для разбирательства в арбитражном суде, подчеркивает Иванова. Так, расследование против гендиректора Объединенной строительной компании (ОСК) Дмитрия Яцыка помогло раскрыть всю противоправную схему, по которой управлялся обанкротившийся застройщик (дело № А40-245757/2015). При этом материалы уголовного дела еще до приговора можно использовать, чтобы доказать фактические обстоятельства в рамках обособленных споров из банкротных дел, утверждает эксперт.
Чаще всего используются заключения экспертиз, протоколы допроса свидетелей, протоколы обысков и выемок, на которые ссылается заявитель, предъявивший требование о привлечении контролирующего лица к субсидиарной ответственности.
С рядом трудностей при таком «пересечении» дел сталкиваются не только должники, но и кредиторы. Одна из них — затягивание банкротства из-за изъятия в рамках расследования документов должника или приостановления производства по обособленному спору до разрешения уголовного разбирательства. Об этом предупреждает старший юрист Алексей Разумный. Так, в рамках дела № А56-8295/2021 суд приостановил производство по вопросу о включении требований банка в реестр до рассмотрения уголовки.
Что волнует больше всего
При этом главной, до сих пор не решенной проблемой в обсуждаемой теме остается судьба имущества банкрота. По общему правилу все активы несостоятельного должника нужно реализовывать в деле о банкротстве, а аресты, наложенные в рамках уголовного разбирательства, отменять. Но на практике добиться этого крайне трудно, констатирует партнер Антон Красников.
Фактически происходит так: если суд обратил взыскание на имущество по приговору, то эти активы исключают из конкурсной массы (Определения Экономколлегии по делам № А32-10081/2019 и № А53-24369/2019). Таким образом, у Верховного суда принцип правовой определенности перевешивает важнейший принцип банкротства – раздать всем поровну в соответствующей пропорции, объясняет управляющий партнер Максим Стрижак.
Нижестоящие инстанции сейчас опираются именно на позицию ВС, замечает Красников. То есть суды приходят к выводу о том, что при уголовном обращении взыскания на имущество продавать его можно только в исполнительном производстве, а не с банкротных торгов (постановление 3-го ААС от 29 декабря 2022 года по делу № А33-18794/2021). Красников сомневается в справедливости этого подхода, потому что при таком раскладе 100% выручки достанется только потерпевшему по уголовному делу: «Остальные кредиторы несостоятельного должника не получают ничего». То есть имущество, входящее в конкурсную массу, фактически изымается из нее и направляется для удовлетворения требований потерпевших в рамках уголовного дела преимущественно перед кредиторами, констатирует проблему Ян Исканцев из адвокатского бюро .
Правда, не все нижестоящие суды опираются на позицию ВС. Так, АС Северо-Кавказского округа в решении от 13 февраля 2023 года по делу № А53-33429/2018 отказался исключать имущество осужденного банкрота из конкурсной массы.
На практике кредиторы не могут эффективно защитить свой интерес. Суды по уголовному делу зачастую отказываются принимать их жалобы, ссылаясь на то, что приговор не затрагивает прав и обязанностей этих кредиторов.
При этом именно арбитражного управляющего в деле № А33-18794/2021 обязали обеспечить сохранность арестованных активов осужденного банкрота до того, как их продадут приставы. Поэтому Красников задается целым рядом вопросов: За счет каких средств будет обеспечиваться сохранность имущества? За счет средств конкурсной массы и тех кредиторов, которые не считаются потерпевшими и не вправе претендовать на выручку от продажи имущества в уголовном деле? Или непосредственно за счет выручки от продажи?
Складывающаяся практика сильно повышает для кредиторов риск не добиться удовлетворения своих требований, если против должника вынесли обвинительный приговор.
Учитывая перечисленные особенности, по наблюдениям главы уголовной практики КА Валерия Застрожина, решение о снятии ареста с активов банкрота при начале конкурсного производства принимает лишь тот госорган, в производстве которого находится уголовное дело. С этим подходом соглашаются и арбитражные суды (Дела № А53-2647/2023 и № А22-1301/2019).
В любом случае наиболее разумным Исканцеву видится корректировка правоприменительной практики. Для этого он предлагает ВС выпустить дополнительные разъяснения, которые сведут воедино действующие нормы законодательства и судебные подходы.
