Групповые иски — это молодой институт. Практика и научные подходы в этой сфере только начинают накапливаться. В действии этого механизма должен быть сбалансированный инструментарий, подчеркнул Виктор Домшенко, руководитель отдела судебной защиты «Почты России» и основатель проекта Class Action Lab, открывая конференцию.
Механизм групповых исков, с одной стороны, нацелен на защиту многочисленной группы лиц. При этом здесь важно не «перегнуть палку», так как ответчик, который попадает под прицел юридической атаки, может пострадать.
Об истории создания института групповых исков в России рассказал Владимир Ярков, профессор, завкафедрой гражданского процесса УрГУЮ им. В.Ф. Яковлева. Все началось с того, что в 90-е годы 20 века стали рушиться финансовые пирамиды. Из-за этого только в судах Москвы было больше 600 000 исков обманутых вкладчиков. Так, сложились очереди за правосудием, поскольку института группового иска тогда еще не существовало. Практика по этим делам была разная и перед государством встал вопрос, как решить эту проблему. В итоге разработали новеллу, касающуюся групповых исков. Предлагалась модель opt-in: по ней для участия в групповых исках нужно волеизъявление, чтобы присоединиться к процессу. Верховный суд и Минюст тогда не поддержали законопроект, сославшись на то, что групповые иски нарушают принцип диспозитивности. По мнению ВС, хватало института соучастия и судебного приказа, рассказал Ярков. В дальнейшем велись обсуждения и институт постепенно внедряли в законодательство. В 2009 году групповые иски появляются в арбитражном процессе и лишь в 2019 году — в гражданском.
Есть две глобальные проблемы с применением механизма коллективных исков, считает Юлий Тай, управляющий партнер АБ . Первая — ментальная: люди в России не доверяют друг другу и суду. Люди не привыкли собираться и мирно обсуждать план действий: как отстроить позицию, учесть интересы всех лиц, выбрать представителя. Из этой проблемы вытекает вторая сложность, заметил эксперт.
Следующая проблема — отсутствие влиятельных, сильных, могущественных команд. Когда люди гипотетически думают об объединении, они не знают, к кому прийти, чтобы сто процентов рассчитывать на то, что юристы их не предадут, не бросят и не продадутся.
О групповых исках из причинения вреда (деликтные иски) говорила Олеся Петроль, партнер . Она обратила внимание на проблему с размером компенсаций в России. С ее точки зрения, механизм групповых исков работает только на гонораре успеха. Без него потерпевшие не смогут нанять юриста, объяснила эксперт. Петроль сравнила компенсации из-за гибели человека в авиакатастрофе в США и в России. Она отметила, что цена человеческой жизни в подобных американских делах — миллионы долларов. Этой суммой компенсируется и имущественный, и моральный вред, и вред родственникам погибшего. В России же компенсация сводится только к возмещению морального вреда из-за смерти человека — 1 млн руб. С ее точки зрения эти суммы должны быть выше. Петроль поделилась подходом американских коллег: они считают, что большие размеры компенсации подчеркивают значимость жизни и здоровья человека, как наивысшей ценности.
Практические нюансы
Важно различать процессуальное соучастие и групповой иск. На этот аспект обратил внимание Арам Григорян, партнер . Например, дела о привлечении к субсидиарке вне рамок банкротства рассматривают по правилам главы 28.2 АПК («Рассмотрение дел о защите прав и законных интересов группы лиц»). При этом, чтобы обосновать вступление кредиторов в такие дела, суды используют ст. 46 АПК («Участие в деле нескольких истцов или ответчиков»). В качестве подтверждения этого тезиса Григорян назвал постановление кассации по делу № А43-21461/2020. Суд сослался на п. 2 ст. 46 АПК и заключил: кредиторы компании могли присоединиться к спору. Потому, чтобы соблюсти их права, спор надо было рассматривать по правилам главы 28.2 АПК. Тем не менее, соучастие и групповой иск — это разные модели, подчеркнул Григорян. В соучастии не ограничен минимум и максимум количества участников. В групповых исках их должно быть 5+1 лицо, ведущее дело в интересах группы по АПК, а по ГПК и КАС — не меньше 20 лиц. Также при соучастии не нужно выбирать лицо, которое будет вести дело в интересах остальных. В коллективных же исках это обязательно.
На еще один процессуальный момент — соотношение производств обратил внимание Дмитрий Малюкевич, советник . По закону, если есть коллективный иск, разбирательство по индивидуальному заявлению должно быть приостановлено. Другой вариант — объединить его с обращением группы. Эти правила схожи и в АПК, и в ГПК, объяснил эксперт. На практике возникает вопрос, предполагает ли это, что СОЮ надо приостановить или передать спор для объединения в арбитражный суд и наоборот. С точки зрения Малюкевича, ответ положительный, поскольку в целом это допустимо.
Про нюансы компенсации расходов на юристов говорила Анастасия Чередова, советник . Эксперт объяснила, что каждый член группы направляет заявление о присоединении на имя главного истца. В документе ему дается поручение вести дело в интересах коллектива, и он выдает доверенность представителям юрфирмы. Важно, чтобы суд мог проследить, как у них возникают полномочия.
Чередова рассказала о трех моделях компенсации затрат на дело:
- Все затраты несет главный истец: он заключает договор с юристами и несет сопутствующие расходы. Для него это рискованно;
- Нотариальное соглашение: главный истец и члены группы договариваются о распределении затрат. Это сложно при большом количестве участников, а еще новые лица могут отказаться от расходов без негативных последствий для них. Это несправедливо по отношению к изначальным членам группы.
- Каждый новый участник группы заключает с юрфирмой договор по модели присоединения: это удобно, когда много участников, но сохраняются риски отказа «новеньких» от несения расходов без негативных последствий для них.
Отсутствие простой и справедливой модели распределения судрасходов — сдерживающий фактор для формирования практики групповых исков.
По мнению Чередовой, эту проблему можно решить, если перейти к простой письменной форме или к соглашению верифициованному и утвержденному судом.
О сложностях на этапе сертификации коллективных исков рассказал Владимир Ефремов, партнер . Это стадия, когда суд проверяет состав группы. Одно из требований — наличие схожих фактических обстоятельств. С точки зрения эксперта, это мешает развиваться механизму групповых исков в России. По итогам сертификации суд может назначить заседание, оставить заявление без рассмотрения и разъединить иски. Ефремов поделился зарубежной статистикой: 83% групповых исков в США завершаются заключением мирового соглашения. Эксперт подчеркнул, что такие иски несут большие риски для корпораций. Они заинтересованы в том, чтобы «зарубить» групповой иск на стадии сертификации. Им важно обосновать отсутствие схожих фактических обстоятельств.
Ефремов в качестве примера привел дело № 88-11434/2022, которое рассмотрел 2-й кассационный СОЮ. Потребители подали коллективный иск к «Почте России» из-за того, что во время пандемии оператор нарушал сроки доставки отправлений и оказывал услуги ненадлежащего качества. В итоге кассация согласилась с позицией нижестоящих инстанций и заявление оставили без рассмотрения. Суд указал: группа лиц не соответствует требованиям АПК, поскольку нет схожих фактических обстоятельств, так как «различен тип и характер отправлений, свидетельствующих об индивидуальном характере спора».
Эксперт заключил, что определение схожих обстоятельств — практическая проблема. По этому вопросу нужны разъяснения от ВС, отметил Ефремов.
Тему с мировыми соглашениями по групповым искам подхватил Денис Архипов, партнер . В России, в отличие от США, это редкое явление. По мнению эксперта, злоупотребления, которые возникают при заключении мировой, проистекают из неограниченной процессуальной власти представителя группы. Тот по закону имеет все права и обязанности истца, кроме случаев, предусмотренных коллективным соглашением, объяснил эксперт. У представителя есть соблазн договориться с ответчиком на невыгодных условиях и получить вознаграждение.
Чтобы защитить себя от таких злоупотреблений, члены группы могут заменить того, кто отстаивает общий интерес. Для этого нужно большинство голосов, но многие из членов группы не уделяют достаточно внимания процессу. Поэтому поменять представителя сложно. Ему же, если соглашением группы не предусмотрен порядок заключения мирового, стоит заручиться каким-то решением коллектива, где большинство поддержит единую позицию. Это защитит его от претензий.