Коротко о криминальном банкротстве
Банкротство компании из арбитражного процесса может перейти в уголовный. Это произойдет, если неплатежеспособность создается искусственно или сопровождается выводом денег. Для таких случаев Уголовный кодекс предусматривает три специальных состава: ст. 195 («Неправомерные действия при банкротстве»), 196 («Преднамеренное банкротство») и 197 («Фиктивное банкротство»).
По данным Суддепа при Верховном суде, преднамеренное банкротство — самый распространенный из названных составов. Количество осужденных по этой статье выше, что по двум другим статьям. При этом говорить о массовом применении нормы нельзя, говорит Сергей Гревцов, адвокат, партнер По сравнению с другими нормами, банкротные статьи УК применяют не так часто, и количество дел по ним лишь сокращается. Меньше всего осужденных по ст. 197 УК. В прошлом году по ней не осудили ни одного человека.
Почему редко вменяют эти статьи?
◉ Сложность квалификации
Важную роль играет сложность самих составов. Выявление и расследование этих преступлений предполагает глубокое знание банкротного законодательства, которое постоянно изменяется, объясняет Андрей Андреев, адвокат, председатель совета
Не всегда у сотрудников правоохранительных органов есть достаточно времени для детального изучения материалов дела и совершенствования знаний в сфере банкротства.
◉ Недостатки формулировок
Другая причина — излишняя детальность формулировок. Так, в ст. 195 УК прямо перечислены запрещенные деяния, говорит Эллина Быкова, адвокат, руководитель уголовно-правовой практики Это сужает норму и оставляет в стороне действия директора, которые законодатель прямо не указал.
Опрошенные юристы говорят и о другом недостатке формулировок — их архаичности. Проблема наиболее ярко проявляется в формулировке ст. 197 УК, говорит Алексей Касаткин, адвокат, старший партнер Она настолько отстала от законодательства, что современному предпринимателю достаточно трудно совершить подобное преступление, считает юрист. Действующая редакция гласит, что ответственность грозит за заведомо ложное публичное объявление о несостоятельности юрлица. Но согласно современному законодательству о банкротстве, публичное объявление о своей несостоятельности больше не считается основанием для признания компании банкротом, объясняет Владимир Агапов, советник председателя Более того, само понятие «публичное объявление банкротства» исключили из закона «О банкротстве».
◉ Нет разъяснений Верховного суда
Редкая правоприменительная практика связана не столько с недостатками в тексте закона, сколько с отсутствием разъяснений ВС, считает Магомед Гасанов, партнер практики разрешения споров
Принятие разъяснений поспособствовало бы единообразному пониманию составов криминального банкротства и, как следствие, более смелому обращению с ними со стороны судов и следствия.
Об издании соответствующего разъяснения говорят уже много лет, но пока его так и не приняли. Постановление, вероятно, позволило бы отграничить преступления в сфере банкротства от иных составов. Также оно могло бы решить проблемы сбора доказательств, которые всегда возникают в сложных банкротных процедурах, говорит Касаткин.
◉ Фокус на гражданско-правовых способах защиты
На практике кредиторы предпочитают использовать гражданско-правовые инструменты для защиты своих интересов вместо того, чтобы инициировать уголовное преследование, объясняет Агапов. Взыскание убытков в банкротстве зачастую позволяет быстрее и эффективнее возместить ущерб.
◉ Квалификация преступлений по иным основаниям
Вместо специальных составов следователи чаще используют другие статьи, говорит Артур Большаков, управляющий партнер
Правоохранители хорошо знают и любят понятные нормы с устоявшейся практикой. Именно поэтому криминальные банкротства не видны: они спрятаны за мошенничеством, присвоением и злоупотреблением полномочиями.
Эту позицию разделяет Гревцов. Ведь квалификация преступлений в качестве мошенничества с точки зрения органов следствия знакомая и эффективная.
Перефразируя крылатую фразу Черномырдина, можно сказать: что бы правоохранители ни брали расследовать, получается 159 УК.
Эти составы вызывают больший интерес еще и потому, что они тяжкие, говорит Роман Воронин, адвокат, управляющий партнер По ним можно арестовать обвиняемого и отправить под стражу, чего нельзя сделать за нарушение правил банкротства. Заключение под стражу стало привычной практикой при уголовном преследовании генеральных директоров и собственников бизнеса. Это дает следствию определенный рычаг воздействия на обвиняемого.
Почему дела все же возбуждают?
Главная причина возбуждения уголовных дел по специальным составам — крупный ущерб, считает Касаткин. По примечанию в УК таким считается вред от 3,5 млн руб. Особо крупный начинается с 13,5 млн руб. Настойчивые кредиторы и арбитражный управляющий могут сильно поспособствовать старту следствия. Они должны доказать, что умышленные действия руководителя или учредителя противоправны и подпадают под диспозицию норм.
Другой важной причиной для начала расследования станет задолженность по зарплатам и налогам, указывает Даниил Савченко, управляющий партнер и исполнительный директор Банкротного клуба.
На правоохранителей долги по зарплате и перед бюджетом действуют как красная тряпка. На это всегда обратят внимание.
Возможной причиной возбуждения уголовных дел также может быть корпоративный конфликт. В ситуации личной неприязни к директору или учредителю возбуждение уголовных дел рассматривается как безапелляционный аргумент в споре.
За что могут наказать руководителя мнимого банкрота
Экс-главу компании осудили за отказ передать временной администрации электронные базы данных и документацию фирмы. Суд установил, что без этой информации продолжать банкротство невозможно, так как бумажные оригиналы документов уничтожены при обрушении крыши здания (Нагатинский райсуд Москвы, дело № 1-622/2018). Приговор не обжаловали.
Директор передал комбайны по фиктивным сделкам. Это позволило избежать их продажи и последующего удовлетворения требований кредиторов. Действия руководителя квалифицировали по ч. 1 ст. 195 УК — он умышленно продал машины в ущерб интересам кредиторов. Дело в итоге прекратили по нереабилитирующим основаниям — в связи с истечением срока (Семикаракорский райсуд Ростовской области, дело № 1-110/2017).
Еще руководителей привлекали к ответственности:
- за передачу прав требования (Нальчикский горсуд КБР, дело № 1-565/2015, приговор не обжаловали);
- заключение фиктивных договоров услуг (Бурейский райсуд Амурской области, дело № 1-12/2019, приговор не обжаловали);
- передачу бетонной площадки (Таганрогский горсуд Ростовской области, дело № 1-15/2015, апелляция оставила приговор в силе);
- продажу доли в компании (Куйбышевский райсуд города Омска, дело № 1-254/2018, апелляция оставила приговор в силе).
Коломенский горсуд Московской области признал виновным директора, который сам себе выдавал займы (дело № 1-138/2024). В результате компания не смогла расплатиться с кредиторами и ФНС.
Оформлял займы для себя и родственников другой директор в Калининградской области. Общая сумма кредитов составила 30 млн руб. Суд назначил руководителю наказание три года условно (Гурьевский райсуд Калининградской области, дело № 1-24/2023). Апелляция оставила приговор в силе.
К штрафу в 900 000 руб. приговорили директора, который по низкой цене продал несколько грузовиков. Ущерб компании составил более 15 млн руб. (Брянский райсуд, дело № 1-8/2024). Приговор не обжаловали.
Руководитель фирмы из Казани и вовсе дарил машины, за что получил штраф в 400 000 руб. (Вахитовский райсуд Казань, дело № 1-492/2022). Приговор также не обжаловали.
Директор компании заключил займы на 2,8 млн руб. и обратился в суд с требованием признать компанию банкротом. Позже управляющий установил, что заем мнимый и директор использовал его для создания видимости долга. Директора наказали штрафом 250 000 руб. (Менделеевский райсуд Татарстана, дело № 1-1/2017). Приговор не обжаловали.