Последнее санкционное регулирование ЕС напрямую затрагивает арбитражные разбирательства, ограничивая возможности россиян исполнять решения против европейских контрагентов. То же самое относится и к инвестиционному арбитражу, который сегодня выступает одним из способов получить компенсацию за причиненный из-за санкций ущерб. В рамках Дубайской арбитражной недели BGP Litigation, BREVIA и TA Advisory организовали дискуссию о влиянии санкций на арбитраж и их взаимосвязи, где эксперты из разных стран обсудили, какие возможности остаются у подсанкционных лиц в разных юрисдикциях и с чем придется столкнуться при оспаривании санкций в ЕС.
Дискуссию начал Массимо Кампа, управляющий партнер и основатель Campa Avvocati, который затронул вопрос сложностей с оспариванием санкций ЕС. Он обозначил основную проблему во всем процессе: можно выиграть дело в суде, но при этом остаться в санкционном списке. Дело в том, что лицо под ограничениями оспаривает нормативный правовой акт, по которому его включили в списки еще несколько лет назад, а новые ограничения вводят каждые полгода. Кроме этого, снять санкции нельзя только на основании решения Суда ЕС, так как этот вопрос находится в компетенции Совета ЕС. «В итоге все это занимает много времени, исключение не происходит сразу, но делистинг вполне возможен», — отметил Кампа.
Конкретного результата оспаривания санкций может не быть из-за какого-то политического вопроса. Но юристы должны продолжать давить, потому что чем больше вы работаете над этим, тем больше находите новых способов для обжалования. Я не теряю веры в возможность успешного оспаривания, потому что действительно считаю, что есть судьи и люди внутри системы ЕС, готовые применять принцип верховенства права. В некоторых делах мы видим, что это происходит.
По словам Кампа, сегодня вся система подготовки санкций в ЕС не работает, как должна. Им не хватает персонала, они не проводят полноценные расследования перед включением лица в санкционный список и не соблюдают внутренние процедуры. «Это нарушение принципа верховенства права», — заявил эксперт.
После этого Оливер Чирич, партнер TA Advisory, рассказал о санкциях Швейцарии. По его словам, страна просто копирует ограничения, которые вводит Евросоюз. Но в то время как в ЕС все же есть некая процедура отбора лиц для включения в списки, Швейцария выбрала иной подход: «Сначала стрелять — потом задавать вопросы».
Когда мы обращаемся к швейцарским госорганам и правительству с запросом о раскрытии материалов и о причинах включения лица или компании в швейцарские санкционные списки, у них ничего нет. Им самим приходится обращаться к европейским органам, чтобы получить материалы и передать их нам. С точки зрения верховенства права я считаю это трагическим развитием событий.
После включения лица или компании в санкционный список ЕС, чтобы избежать включения еще и в швейцарский список, Чирич рекомендует заранее подавать заявление или меморандум в правительство Швейцарии и объяснять, почему лицо не должно подпадать под санкции страны. Также можно попытаться реструктуризировать активы, но тогда появляются вопросы со швейцарскими банками. «Они постоянно придумывают всевозможные оправдания или предлоги, чтобы отказать в проведении операций», — отметил юрист.
Чирич добавил, что Швейцария последовала за ЕС и в части запрета на исполнение российских антиисковых запретов и инвестиционных арбитражных решений, когда истцом выступает подсанкционное российское лицо. Юрист пояснил: «Такие решения не будут исполняться в Швейцарии, поскольку указано, что потенциальное нарушение санкционного режима будет означать нарушение швейцарского публичного порядка». То же относится и к решениям Международного центра по урегулированию инвестиционных споров. Но Чирич отметил, что ничто не мешает иностранным или российским инвесторам попытаться исполнить такие решения за счет швейцарских активов в других странах.
Далее Виктор Раднаев, партнер Brevia, представил обзор основных аспектов санкционной политики США и Великобритании за 2025 год. Говоря о Штатах, он обратил внимание на повторное включение некоторых российских банков, двух бирж, Национального расчетного депозитария и Национальной системы платежных карт в санкционные списки в конце президентского срока Джона Байдена. Для снятия этих ограничений нужно получить согласие конгресса. И это означает, что если Дональд Трамп решит снять какие-то санкции и американские компании начнут возвращаться в Россию, то им будет крайне сложно работать с российской финансовой системой, объяснил юрист. Дополнительно эксперт указал на недавнее включение «Роснефти» и «Лукойла» в санкционные списки. «Будет очень интересно посмотреть, что будут делать Германия, Румыния и Болгария с нефтеперерабатывающими заводами „Роснефти“ и „Лукойла“», — отметил он.
В отношении Великобритании юрист прокомментировал, что складывается впечатление, будто стакан одновременно наполовину полон и наполовину пуст. «Что касается „пустой половины“, можно сказать, что МИД Великобритании проявляет довольно жесткий подход. В 2025 году было 12 раундов включения в санкционные списки новых лиц и компаний», — пояснил Раднаев. А хорошая новость заключается в том, что там можно исполнить арбитражные решения.
Великобритания заимствовала американский подход и внесла некоторые поправки в законодательство, установив, что если есть арбитражное или судебное решение в пользу подсанкционного лица, то соответствующая сумма может быть перечислена на его заблокированный счет. И этот подход гораздо справедливее европейского, при котором европейский должник может сидеть на деньгах кредитора и ничего не делать.
Затем Сергей Морозов, партнер BGP Litigation , рассказал о влиянии санкций на международный инвестиционный арбитраж и привел несколько примеров текущих дел. Первое дело, Volga-Dnepr v. Canada, началось в 2024 году из-за того, что в 2022-м Канада запретила российским авиакомпаниям использовать свое воздушное пространство. Тогда арендованный «Волга-Днепр» самолет, перевозивший гуманитарный груз, арестовали в Торонто. Канада впоследствии попыталась изъять воздушное судно. Второе дело — Belaruskali v. Lithuania, где «Беларуськалий» требует компенсацию в размере $12 млрд. Из-за санкций Литвы компании заблокировали транзит товаров через ее территорию, и предприятие лишилось значительной части доходов. Третий пример — Fridman v. Luxembourg. Михаил Фридман успешно оспорил санкции в Суде ЕС, но, несмотря на это, его повторно включили в санкционный список. После этого бизнесмен решил инициировать инвестиционный арбитраж.
Когда не срабатывают все другие возможные способы борьбы с санкциями, будь то механизмы их снятия в ЕС и других государствах или работа с контрагентами в рамках коммерческих отношений, последним средством остается обращение в инвестиционный арбитраж.
Но в свете 18-го пакета санкций юристы беспокоятся о будущем инвестиционного арбитража. Новыми ограничениями европейским юристам запретили консультировать и представлять российских инвесторов и вообще как-либо участвовать в спорах между ними и государствами ЕС, если эти споры касаются инвестиций и проходят в международном арбитраже или судах ЕС. Морозов отметил, что 18-й пакет санкций ЕС не прекращает автоматически уже рассматриваемые инвестиционные дела, поскольку санкции не могут применяться ретроактивно, а значит, арбитражные трибуналы должны игнорировать такие положения. Избежать последствий 18-го пакета санкций будет проще, если место арбитража будет за пределами ЕС. А изменить его можно на основе доктрины rebus sic stantibus, то есть из-за того, что обстоятельства существенно изменились, указал Морозов.
По существу спора российские инвесторы могут настаивать, что санкции ЕС нарушают стандарты защиты инвестиций (экспроприация без компенсации и отказ в справедливом и равноправном обращении). Кроме этого, добавил Морозов, во время разбирательства стоит подчеркивать примат норм, которые устанавливают защиту инвесторов, запрет на обратную силу закона и попытки ЕС подорвать систему международного арбитража как таковую. Более того, прямое противоречие 18-го пакета санкций ЕС международным обязательствам государств — членов объединения может даже усилить позиции инвесторов в суде, считает юрист.
