Доля госзакупок достигает трети ВВП страны, и регулируются они разными законами: один, более жесткий и детальный 44-ФЗ, – для учреждений, другой, свободный и "рамочный" 223-ФЗ, – для госкомпаний и монополий. Насколько последнее оправданно? Ведь оба акта имеют одну и ту же задачу – повышение "прозрачности" закупок, эффективное использование средств и борьба с коррупцией. Можно ли достичь этой цели либеральными средствами закона или нужно отнестись к госкомпаниям более жестко? На этот вопрос отвечают высшие суды, которые предлагают разные трактовки норм 223-ФЗ. Нет единого мнения и у экспертов "Право.Ru".
50 % экономики России приходится на госсектор, подсчитало в 2012 году Минэкономразвития. Мировой валютный фонд считает, что эта цифра еще больше: в 2014 году он привел другую оценку – 71 % ВВП. Министерство ожидает снижения этого показателя в ближайшие годы, но эксперты с ним не согласны: как рассказала "Ведомостям" аналитик BNP Paribas Юлия Цепляева, доля государственного участия в экономике, значительно возросшая за последние годы, и в дальнейшем будет только расти.
Неудивительно, что тема расходов государственных организаций находится под пристальным вниманием и законодателей, и общества. Задачи правового регулирования в этой сфере очевидны – повысить эффективность расходов, уменьшить количество злоупотреблений.
Основы современной системы госзакупок сложились во второй половине нулевых. Герман Греф, тогдашний министр экономики, и Игорь Артемьев, сейчас возглавляющий Федеральную антимонопольную службу, выступили инициаторами принятия Закона "О размещении заказов на поставки товаров, выполнение работ, оказание услуг для государственных и муниципальных нужд" (94-ФЗ). Одной из ключевых идей стала прозрачность госзакупок – теперь все они должны были размещаться на официальном сайте. Этот инструмент был призван подстегнуть конкуренцию и помочь в борьбе с коррупцией. В 2004 – 2005 годах закон подготовили и приняли, а следить за его исполнением стал новый орган – Федеральная антимонопольная служба.
44-й и 223-й закон – что лучше?
94-му закону было суждено "прожить" совсем недолго. Как писал "Коммерсант", "главным недостатком, стоившим ему жизни, была узкая специализация: он в деталях расписывал процедуру торгов", но упускал из виду другие аспекты закупок. На смену 94-ФЗ пришел Закон "О контрактной системе в сфере закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд" (44-ФЗ), которым должны руководствоваться ведомства, государственные и муниципальные учреждения, которые выполняют некоммерческие задачи. Новый акт детально и жестко регламентирует все шаги в сфере госзаказа, начиная со стадии подготовки.
Параллельно с Законом "О контрактной системе" действует другой – "О закупках товаров, работ, услуг отдельными видами юридических лиц" (223-ФЗ). Он применяется к другим организациям, в число которых входят госкорпорации, естественные монополии, унитарные предприятия и общества с участием государства более 50%. Они, в отличие от адресатов 44-го закона, преследуют цель извлечения прибыли, поэтому здесь законодатель предусмотрел более мягкие правила. Согласно статистике сайта http://zakupki.gov.ru за 2014 год, по 44-му закону в тендерах участвует больше юрлиц, чем по 223-му (249 тыс. и 74 тыс.), но средняя цена контракта учреждений значительно ниже, чем у коммерческих госструктур – 2,1 млн против 16,6 млн руб.
Общий объем закупок за прошлый год некоммерческих и коммерческих юрлиц составил 6 и 17,7 трлн руб. соответственно. В сумме это равняется трети ВВП страны, который, по оценке Росстата, за 2014 год был равен 70,9 трлн руб.
Как же выглядит закон, регулирующий оборот 17,7 трлн руб. в год? Одна из главных особенностей либерального 223-ФЗ состоит в том, что организация может установить собственные правила в положении о закупках, но при этом она обязана их обнародовать. Как говорил "Ведомостям" начальник управления ФАС Михаил Евраев в 2011 году, "главная ценность закона и заключается в том, что положения о закупках госкомпаний стали публичными". Как сообщало издание, само ведомство ратовало за то, чтобы распространить на госкомпании требования жесткого Закона "О контрактной системе", но эта идея не получила поддержки. ФАС продолжила критиковать 223-ФЗ и в 2013 году, когда заместитель руководителя службы Андрей Цариковский заявил, что закон, хоть и справляется со своими задачами, тем не менее имеет "рамочный" характер, устанавливает лишь основные положения закупок и поэтому нуждается в доработке.
Насколько обоснованно или, наоборот, радикально стремление ведомства создать госкомпаниям жесткие условия? Эдуард Гюльбасаров, эксперт "Правового Сервиса 48Prav.ru", считает идею "небесперспективной", поскольку Закону о закупках не помешала бы большая четкость регулирования, которая есть в Законе "О контрактной системе". Кирилл Кузнецов, руководитель Центра эффективных закупок "Tendery.ru", видит проблему 223-ФЗ в том, что он собрал слишком разношерстных заказчиков. Среди них есть те, кто работает в рыночной среде (как, к примеру, "Аэрофлот"), и для них регулирование должно быть гибким. А жестко ограничить Кузнецов предлагает тех, у кого неконкуретные условия, – например, естественные монополии. Аналогичные мысли высказывает Алексей Ульянов из Национальной ассоциации институтов закупок. По его мнению, нынешняя мягкая версия 223-го закона – это "наименьшее зло" по сравнению с перспективой его превращения в 44-й. В идеале необходимо вывести значительную часть компаний из-под действия Закона о закупках, полагает Ульянов.
Заявки любят счет
Справедливо это или нет, но 223-й закон действительно "рамочный". Действует он относительно недолго – всего три с половиной года, но судам уже пришлось столкнуться с вопросами, по которым в нем нет четкого ответа. Одна из проблем, которую пытается решить судебная практика, вытекает из подп. 13 п. 10 ст. 4 223-ФЗ, согласно которой заказчик должен определять в документации критерии и порядок оценки и сопоставления заявок на участие в закупке. Но значит ли это, что обязательно нужно приводить формулы расчета критериев или можно ограничиться общим описанием? Некоторые госзаказчики придерживаются второго мнения. Судя по картотеке арбитражных дел, в их число входят крупнейшие госмонополии – РЖД и Газпром. Однако они встречают отпор Федеральной антимонопольной службы, которая ратует за то, чтобы участники тендера знали подробный механизм расчета баллов по их заявкам. В законе понятие критериев и порядка оценки не раскрывается, поэтому суды должны делать это самостоятельно, говорит Антон Толмачев, генеральный директор юридической компании "ЮрПартнерЪ".
По его мнению, одним из практикоформирующих споров здесь может стать резонансное дело "Газпром Инвеста", который в начале 2014 года провел запрос предложений на строительство 191,5 км газопровода Починки – Анапа ("Южный коридор"). Тогда победу одержал "Стройтрансгаз", который оценил заявку в 17,7 млрд руб., хотя второй участник, "Стройтрансгазконсалтинг", просил на 700 млн руб. меньше. По словам представителя "СТГК", он был убежден, что "конкурент не мог победить в данном конкурсе, особенно учитывая разницу ценовых предложений", передавали "Ведомости".
ФАС по жалобе проигравшей компании проверила проверила документацию о процедуре и обнаружила, что механизм оценки заявок лаконичный заказчик уместил в одно предложение: "Организатор с привлечением экспертов оценивает и сопоставляет заявки на участие в запросе предложений и проводит их ранжирование по степени предпочтительности для заказчика". Ведомство решило, что такое слишком общее описание – это не то, чего требует 223-ФЗ.
Как в действительности оценивались заявки, знает представитель ФАС, рассказавший в суде о документе под названием "Методика и критерии оценки заявок", который якобы утверждается замначальника Департамента по управлению корпоративными затратами ОАО "Газпром". По словам юриста ведомства, документ нигде не обнародован, и участникам тендеров его не показывают.
В судебном разбирательстве (дело № А40-4245/2014) "СТГК" не участвовал, и причина, кажется, понятна: пока шел процесс, победитель тендера, "Стройтрансгаз", уже почти построил газопровод на основании заключенного договора. Однако процесс оказался принципиальным для ФАС. Даказать свою правоту ей удалось не сразу: первая и апелляционная инстанция решили, что закона заказчик не нарушал. Но Арбитражный суд Московского округа с этим не согласился. Как следует из постановления кассации, "правоотношения субъектов Закона о закупках находятся в стадии развития и формирования". Хоть закон и не содержит прямого требования указывать порядок расчета баллов, это не значит, что организаторы не должны разрабатывать и применять такие правила, пришел к выводу АС МО. Он сослался на дело РЖД и "Первой нерудной компании" (А40-121924/11). В нем Президиум ВАС признал, что если производители не знают, как составить заявку для получения максимального балла, то это влечет их неравенство.
С этим солидарен Дмитрий Серегин, советник Юридической фирмы "ЮСТ": "Организация процедуры по принципу "черного ящика" противоречит духу закона о закупках". Ульянов из Национальной ассоциации институтов закупок, наоборот, признает правоту Газпрома: "ФАС требует от заказчика слишком многого". Но большинство экспертов, опрошенных Право.Ru, все же соглашаются с мнением антимонопольной службы и кассации. В эту же сторону склоняется и судебная практика.
Пресс-служба группы компаний "Газпром" не ответила на вопрос Право.Ru, учитываются ли указания АС МО при организации закупок. А 24 июля, судя по картотеке дел, "Газпром Инвест" подал жалобу на постановление кассации в Верховный суд.
Свобода или вседозволенность?
В отличие от Закона "О контрактной системе", который содержит закрытый перечень способов закупки, его "либеральный собрат" дает заказчикам свободу не ограничиваться конкурсом и аукционом и использовать другие виды тендеров, не перечисленные в п. 3 ст. 3 закона. На практике популярностью пользуются запрос предложений, запрос котировок, закупка у единственного поставщика и другое. Раз эти способы не поименованы в законе, значит, заказчик имеет карт-бланш на свои "правила игры". Но все ли так просто? Вдруг название процедуры не соответствует ее сути? И как соотнести "вольницу" заказчика с базовыми принципами закупок? В таком направлении думают некоторые участники тендеров, которые пытаются заставить организатора делать то, что не является его обязанностями согласно условиям закупочной процедуры. Для этого они нередко используют ст.ст. 447 – 449 ГК РФ, которые регулируют торги. Если доказать, что запрос предложений (или иная процедура) – это, по сути, торги, то можно применить п. 1 ст. 447, которая говорит о том, что договор заключается с победителем процедуры. Такая переквалификация возможна потому, что ГК не содержит определения конкурса и аукциона (видов торгов), считает Кирилл Кузнецов из "Tendery.Ru".
Право.Ru освещало такие споры недовольных участников:
– "Аэроферст" против "Аэрофлота": в этом деле № А40-69448/2014 "Аэроферст" является победителем запроса предложений перевозчика, только вот "приз", согласно условиям закупки, – это всего лишь приглашение к переговорам о заключении соглашения, которое в итоге так и не было подписано. "Аэроферст" решил потребовать это через суд, указывая на то, что поведение заказчика "противоречит целям и принципам 223-ФЗ, среди которых – равенство участников и прозрачность закупки, однако аргумент не сработал: суды не обнаружили в условиях закупки обязанности "Аэрофлота" заключать договор с заказчиком. "Аэрофлот" действовал в своем праве, но неудачно назвал свою процедуру, уверена Екатерина Смирнова, адвокат юргруппы "Яковлев и партнеры". По ее мнению, на самом деле перевозчик провел закупку у единственного исполнителя с предварительным отбором (изучением рынка). С ней согласен Кирилл Кузнецов из "Tendery.Ru": чтобы себя обезопасить от подобных рисков, нужно было четко и грамотно прописать процедуру в документации о закупке. С другой стороны, если заказчик оставляет за собой право заключать или не заключать договор по своему усмотрению, это можно расценить как ограничение конкуренции, рассуждает Кузнецов.
– "Интеллект-С" против Сбербанка: в этом деле А40-176170/2013 коллекторское агентство выиграло в тендере на сопровождение банкротства нескольких должников банка, сбив максимальную цену контракта (10 млн руб.) практически вдвое. Как утверждает исполнитель, "Сбер" начал согласовывать проект договора, но так его и не подписал, а затем представители "Интеллект-С" обнаружили, что банкротствами занимаются другие юристы и обратились в суд с требованием принудить заказчика заключить договор. АСГМ требование удовлетворил, решив, что тендер банка по сути является закрытым конкурсом. "Интеллект-С" торжествовал: он победил "без неформальной стимуляции воли конкретных должностных лиц". Но радость была недолгой: вышестоящие инстанции решили, что запрос предложений Сбербанк не является торгами согласно ст.ст. 447-448 ГК РФ, а значит, нет и обязанности заключить договор с победителем.
Особое мнение судьи АС МО против определения ВС
Вопрос переквалификации запроса предложений встал в деле, в котором речь шла о тендере Газпрома на услуги по уборке и озеленению территории "Газпром ВНИИГАЗ". Его провели в мае 2013 года. ООО "ФАМ" предложило самую низкую цену, но договор заключили не с ним, и общество пожаловалось в ФАС. Ведомство уличило компанию в том, что она замалчивала порядок расчета баллов в запросе предложений, а заказчик обжаловал ее решение (А40-50970/14). Вопрос "торги или запрос предложений?" был важен еще и в процессуальном смысле: дело в том, что на момент проверки ФАС имела полномочия проверять только первую процедуру.
АСГМ вынес решение в пользу заявителя, однако в вышестоящих инстанциях оно не устояло. В АС МО дело рассмотрели судьи Александр Кузнецов, Ирина Туболец и Светлана Краснова. Как следует из постановления кассации от 20 января 2015 года, "конкурентный отбор контрагентов, в том числе путем открытого запроса предложений, в силу положений 447 и 448-й статей ГК РФ является формой торгов".
Однако судья Кузнецов не согласился с выводами коллег, что выразил в своем особом мнении. Он счел, что "нормы гражданского права, антимонопольного права и специального законодательства о закупках содержат строгое разграничение правового регулирования торгов и запросов котировок с одной стороны, и иных способов закупки, в том числе запроса предложений, с другой стороны". Кузнецов отнес к последней категории тендер Газпрома и назвал недопустимой его переквалификацию в торги по 447 – 448 ГК РФ – это излишне расширительное толкование норм права. Не должен был Газпром и указывать формулы расчета баллов, решил судья: Закон о закупках такого требования не содержит, и это не нарушает прав участников.
"Позиция апелляционного суда, которую поддержал кассационный, по сути, лишает заявителя права проводить закупку товаров, работ, услуг иным способом, помимо торгов, хотя такое право прямо и недвусмысленно закреплено в части 3 статьи 3 Закона о закупках", – подчеркнул в особом мнении судья Кузнецов. Он обратил внимание и на то, что участник заранее ознакомился с условиями проведения процедуры и порядком выбора победителя, но жаловаться начал лишь по завершении тендера. С выводами судьи Кузнецова согласен партнер "Пепеляев Групп" Илья Болотнов: раз исполнитель принял участие в запросе, значит, признал себя связанным этой процедурой. Если же он решает обжаловать условия тендера, узнав о победе конкурента, это вызывает вопросы о добросовестности такого участника, считает Болотнов.
А судья Верховного суда Ирина Букина, рассмотревшая жалобу "Газпрома" на постановление АС МО, не нашла причин ее принять. Она заняла другую точку зрения, нежели Кузнецов. Букина написала в своем отказном определении, что "223-й закон подразумевает заключение договоров только посредством конкурентного отбора контрагентов", а значит, запрос предложений является формой торгов, причем заказчик должен обеспечить равный подход ко всем заказчикам. "Толкование положений Закона о закупках как допускающих заключение договоров способами иными, чем конкурентный отбор, фактически может привести к злоупотреблениям со стороны организаторов торгов, так как определение победителя может быть основано исключительно на субъективном усмотрении организатора закупки, что не соответствует целям и задачам, ради достижения которых принимался указанный закон", – изложила Букина в определении ВС.
И Кузнецов, и Букина подобрали к своим тезисам примеры из практики с противоположными решениями, что говорит о том, что у судов нет единого мнения, можно ли квалифицировать запрос предложений и подобные процедуры как торги. По словам Кирилла Кузнецова из "Tendery.Ru", такие кейсы есть, но их число незначительно, поэтому риск для заказчика он оценивает как низкий. Адвокат Екатерина Смирнова, похоже, тоже склонна согласиться с судьей АС МО: по ее мнению, "ВС перегнул палку", когда ограничил заключение договоров по 223-ФЗ лишь конкурентным отбором контрагентов.
В целом, как замечает Смирнова, практика меняется: если прежде суды вставали на сторону заказчика (учитывая, что закон о закупках содержит минимальные требования к процедуре), то теперь они все чаще возлагают на него обязанности, которые, по их мнению, вытекают из принципов 223-го закона. В каких-то вопросах это оправданно, например, в указании критерия подсчета баллов, говорит адвокат. Но в целом она не одобряет тенденцию ужесточения требований к заказчику. Если законодатель не пожелал распространять на субъекты 223-ФЗ требования 44-ФЗ, то ФАС с судами не имеют права это делать, уверена Смирнова.
