Должен ли у свидетеля быть адвокат? Можно ли оглашать показания ныне осужденного, а при первых показаниях следователю еще находившегося в статусе свидетеля? И что делать с существенными противоречиями в речах в таком случае? Об этом спорили в Мосгорсуде во время двух последних заседаний по делу об убийстве обозревателя "Новой газеты" Анны Политковской. Председательствующий оглашать показания не разрешил. Защита подсудимых обвинила суд в предвзятости и ангажированности, а бывшего начальника "наружки" ГУВД Москвы, уже осужденного за убийство и опознавшего подсудимых, назвала лжесвидетелем.
В понедельник в Мосгорсуд все же пришел потерявшийся было на прошлой неделе свидетель (подробнее>>). Это был Дмитрий Грачев, водитель подсудимого бывшего "опера" Сергея Хаджикурбанова (как считают следователи, он координировал осенью 2007 года исполнение заказа на убийство Анны Политковской). Однако подробностей своего исчезновения он не рассказал. А по просьбе прокурора Марии Семененко поведал, что знаком с теми, кто, по версии следователей, участвовал в преступлении — с Лом-Али Гайтукаевым (один из подсудимых, следователи считают, что он принял заказ на убийство от неустановленного лица), Дмитрием Павлюченковым (начальник 4-го отдела ОПУ ГУВД Москвы, следил за журналисткой, привлекая своих сотрудников, в декабре 2012 года его дело было рассмотрено в особом порядке, за убийство он получил 11 лет колонии строгого режима), Олегом Шошиным (подчиненный Павлюченкова, в данном деле — свидетель. Выслеживал по приказу начальства журналистку, но, как он сам утверждает, не знал, кто она и для чего он работает с "данным объектом").
Гособвинитель показала свидетелю и присяжным его записную книжку. В контактах были номера Гайтукаева ("Лом 2"), Хаджикурбанова ("Ворон", назван, по признанию Грачева, в честь одноименного фильма), Павлюченкова ("Павлик"), Наиля (так называл себя Рустам Махмудов). Грачев подвозил несколько раз Хаджикурбанова на встречи с Павлюченковым осенью 2006 года. Согласно материалам следствия, перед убийством журналистки 7 октября 2006 года Павлюченков передал Хаджикурбанову полученные от Гайтукаева деньги на убийство, оставшиеся от $150 000, переданных Гайтукаевым на слежку. Из них $3000 ушло на оплату "халтуры" сотрудникам Павлюченкова, $10 000 он отдал раньше по просьбе Гайтукаева его племяннику Рустаму Махмудову — он также на скамье подсудимых, предполагаемый киллер.
Подтверждала показания и детализация телефонных звонков — районы и время встреч совпадали. Кроме того, согласно биллингу, Хаджикурбанов находился 22 сентября 2006 года в районе улицы Лесная, где проживала в последний год Политковская. Абонент "Лом 2" был в начале августа несколько раз в районе Потаповского переулка (там находится редакция "Новой газеты), а 8 августа на Долгоруковской улице (адрес регистрации Политковской). В записной книжке были и номера Дмитрия Лебедева (еще один подчиненный Павлюченкова, участвовавший в слежке за журналисткой), Олега Шошина. И телефонный номер, который прокурор демонстрировала коллегии заседателей уже не в первый раз, названный "Леха Мехальчик" (орфография сохранена). Прокурор прочитала имя с особым выражением — оно созвучно имени и фамилии адвоката самого Хаджикурбанова Алексея Михальчика.
Хаджикурбанов заявил, что встречался с Павлюченковым, чтобы забрать деньги, переданные ему Шамилем Бураевым. За что давал ему деньги Бураев — бывший глава Ачхой-Мартановского района Чечни, земляк Гайтукаева, соперник нынешнего главы республики Рамзана Кадырова на выборах, — подсудимый не поясняет. Хаджикурбанов заявил и свое алиби — в день убийства он был на дне рождения своей мамы.
В начале недели также состоялся, но был в итоге прерван, как и во время предыдущей попытки рассмотреть дело в Мосгорсуде (подробнее>>), — допрос самого бывшего начальника 4-го отдела ОПУ ГУВД Москвы Дмитрия Павлюченкова. Он еле говорил, едва вспомнил дату рождения и попросил председательствующего судью Павла Мелехина два раза зачитать ему права.
— Здоровья тебе, ты нам здоровым нужен, — раздались пожелания из клетки.
По просьбе обвинителя Бориса Локтионова он опознал Хаджикурбанова, Гайтукаева и Наиля (Рустама Махмудова), как было и в предыдущем процессе. Гайтукаев, его знакомый, летом 2006 года предложил ему халтуру — "поработать за женщиной", ни фамилии ни имени не называл, лишь домашний адрес и номер машины.
— Сказал, что если я откажусь, то окажусь у Бога раньше, чем она, — повторял свои слова, знакомые с предыдущего процесса, Павлюченков.
В кафе "Шоколадница" на Таганской площади Гайтукаев передал Павлюченкову на дело $150 000 и говорил "денег не жалеть". В кафе был также и Бураев (он также был подозреваемым по делу, но затем следователи подозрение сняли), но слышал ли тот о передаваемых деньгах, Павлюченков не знал. Деньги он хранил потом дома в шкафу. В августе 2006 года у знакомого сотрудника охраны Владимира Набатова (он уже давал показания в процессе подробнее>>) по просьбе Гайтукаева он взял пистолет с глушителем — газовый ИЖ, переделанный под боевой. Набатов, по словам Павлюченкова, им просто раньше хвастался, так почему бы не забрать. Пистолет был передан, как просил Гайтукаев, Наилю-Рустаму, который пояснил, что оружие нужно для решения "страшных семейных проблем". В то же время сотрудники Павлюченкова за три с половиной дня слежки, как пояснил бывший начальник отдела ОПУ, собрали информацию о фактическом месте жительства Политковской и ее маршрутах (Гайтукаев изначально передал Павлюченкову, согласно материалам дела, номер машины журналистки и адрес официальной регистрации). Полученные данные Павлюченков передал, по его словам, Хаджикурбанову — Гайтукаев осенью попал за решетку, будучи признанным виновным по другому уголовному делу, о похищении бизнесмена. Из СИЗО Гайтукаев связался со знакомым сотрудником ФСБ Павлом Рягузовым (также проходил по делу в качестве подозреваемого), и уже Рягузов сообщил Павлюченкову, что дело передается Хаджикурбанову.
По просьбе обвинителей Павлюченков описал и внешность предполагаемого киллера — когда свидетель встречался с Рустамом Махмудовым в то время, его фигура была спортивной, он хромал. Сейчас Рустам — полный мужчина, с выпирающим животом. Ездил Наиль-Рустам, по словам Павлюченкова, на темно-зеленой "четверке". Похожая машина засветилась и на кадрах, запечатленных камерами внешнего наблюдения в день убийства, туда садился киллер, обладатель как раз спортивной фигуры.
Павлюченков рассказал, что его знакомый Олег Голубович (с его показаний началось дело против самого Павлюченкова, в данный момент он скрывается за границей, опасаясь мести подробнее>>) вместе с другим товарищем, Максимом Червони-оглы, передал для слежки Наилю-Рустаму машину Политковской. А после 7 октября Павлюченкову позвонил Хаджикурбанов и сказал, что "проблема решена, долг списан". Отношения с Хаджикурбановым испортились после того, как тот решил, что Павлюченков не допередал ему деньги от Бураева. Хаджикурбанов, добавил Павлюченков, точно был знаком с Наилем-Рустамом. Его братьев — Джабраила и Ибрагима (которые, как полагает следствие, выслеживали журналистку перед убийством) Павлюченков не знает, но слышал, что у Гайтукаева, помимо Наиля, есть еще племянники — "Джабо" и "Ибрашка". Семененко предъявила Павлюченкову на опознание пистолет в разобранном виде, тот выхватил часть с рукояткой у прокурора, взвесил, узнал. По телефонной детализации в конце августа несколько раз Павлюченков связывался с Рустамом. Там же номер Набатова — Павлюченков вместе с Рустамом ездили за оружием 18 августа. Также зафиксированы соединения с Голубовичем.
Представитель потерпевших адвокат Анна Ставицкая уточнила, сколько денег было потрачено на слежку. Расплачивался за работу подчиненный Павлюченкова Дмитрий Лебедев, ему было выдано $3000, день работы экипажа обходился примерно в $1000. Перед Павлюченковым сотрудники, по его словам, не отчитывались. Подобной "халтурой" они занимались не раз, но летальным исходом, уверял Павлюченков, больше ничего не оканчивалось. Что он является соучастником убийства начальник отдела ОПУ понял 7 октября, после исполения заказа.
Адвокат Джабраила Махмудова Мурад Мусаев несколько раз переспросил, не является ли тот самый "поставщик оружия", Владимир Набатов, заказчиком преступления.
— Я буду отвечать, только когда будет мой адвокат, — пробормотал утомленно Павлюченков. Председательствующий попросил не уводить процесс в сторону. Мусаев тогда стал перечислять имена людей и спрашивать, не участвовали ли они в слежке за журналисткой. Но оказалось, что их имена называть в открытом процессе нельзя.
— Адвокат Мусаев, я не позволю разглашать гостайну! — не с первого раза удалось судье прервать адвоката.
Павлюченков отказался комментировать вопросы Мусаева. Адвокат Хаджикурабанова Михальчик попросил привести дословно слова, говорящие о причастности его подзащитного. Павлюченков стал рассказывать о трех встречах с Хаджикурбановым, подтверждающихся телефонным биллингом. На этих встречах шла речь о передаче дела и денег.
— Как вы могли передать деньги без прямого указания Гайтукаева? Почему все это было через звонок Рягузова? — удивлялся адвокат Лом-Али Гайтукаева Муслим Джамалутдинов.
— А я определял этих двоих людей — Хаджикурбанова и Гайтукаева — как единое целое, — усмехнулся Павлюченков.
— Были ли у вас мысль убить кого бы то ни было из подсудимых? Почему не изъяли пистолет у Набатова? Теперь о вашей хронической боязни. Вы служили в Афгане, ВДВ, потом в ОПУ. У вас там все такие пуганые? — напирал на Павлюченкова адвокат Рустама Махмудова Владимир Степанов. Павлюченков отказался отвечать.
— Были ли еще "задания по СМИ"? — ернически поинтересовался у Павлюченкова Хаджикурбанов.
— Нет адвоката — нет вопросов. Мне этот цирк надоел, по 20 раз отвечать на одно и то же. Будет адвокат регулировать ваши вопросы, мои ответы, — растянул губы в улыбке Павлюченков.
— Вы ошибаетесь, что ваш адвокат может регулировать наши вопросы, — парировал Михальчик.
— Участие адвоката свидетеля не есть обязательное процессуальное действие, — заметил Мусаев. Но судья указал, что если свидетель отказывается отвечать, то продолжать задавать вопросы бессмысленно. И попросил обеспечить явку адвоката Павлюченкова Карена Нерсисяна.
Адвокат-то на следующее заседание пришел, а вот осужденный в зал не поднялся — накануне у него снова случился эпилептический припадок (у Павлюченкова эпилепсия) и давать показания он был не в состоянии. Заседание в среду, 19 января, в итоге целиком было посвящено процессуальному спору. Мусаев заявил ходатайство об оглашении показаний Павлюченкова, которые тот давал в 2007 году, проходя еще по делу свидетелем. По словам защиты, там он называл организатором Хаджикурбанова, имелись и другие существенные фактические противоречия. Прокуроры возражали, поскольку нынешние показания совпадают с данными Павлюченковым в качестве уже подозреваемого и обвиняемого.
— Показания 2007 года как доказательство недопустимы. Они были даны до того, как Павлюченкову было предъявлено обвинение, он не предупреждался в должной степени об ответственности. Если бы они были допустимы, то мы и сами бы их с удовольствием исследовали, — объяснила прокурор Семененко.
— Чем они недопустимы? Назовите норму закона, которая нарушена? Павлюченков имел статус свидетеля, все формальности были соблюдены. Здесь же он тоже свидетель, его статус для нас не изменился. Доказательства подлежали исключению, когда дело рассматривалось в особом порядке. У нас он свидетелем был и остался, — возмущенно ответил Мусаев.
— Эти показания имеют значение для восприятия дела присяжными. Процедура признания доказательства недопустимым четко прописана, нет оснований признать эти протоколы недопустимыми, — отметил адвокат Михальчик.
— Гособвинитель, заметьте, не отрицает наличия существенных противоречий, — высказался адвокат Ибрагима Махмудова Саидахмед Арсамерзаев.
— Было нарушение — убийцу отпустили под домашний арест! — сказал Гайтукаев, имея в виду то, что Павлюченков до заключения содержался по состоянию здоровья дома, а не в СИЗО. Спустя 20 минут судья отказал в удовлетворении ходатайства об оглашении показаний, не найдя законных оснований. Мусаев заявил, что суд принял незаконное решение и огласил возражения на действия председательствующего.
— Мы полагаем, что это согласованный со следствием акт! — восклицал он.
— Он трижды изменял данные показания. А сейчас — четвертый! — поддержал коллегу Степанов.
Адвокат Ибрагима Махмудова Сергей Бадамшин напомнил, что показания свидетеля Грачева, который был ранее тоже подозреваемым, были все же оглашены по ходатайству прокуроров — речь шла о расхождении в датах.
— Мы могли не оглашать перед присяжными статус Павлюченкова в момент дачи тех показаний и таким образом соблюсти формальности. Павлюченков пытается дать ложные показания в отношении наших подзащитных, — заявил адвокат Михальчик. Мусаев не преминул сказать, что не доверяет суду и считает его ангажированным.
— Так будет отвод суду? — устало спросил Мелехин, у которого число отводов за процесс приближается к десяти. Защита ответила, что "пока нет".
Процесс на этой неделе прервался после того, как по ходатайству прокуратуры судья продлил всем пятерым подсудимым сроки содержания под стражей, к крайнему возмущению как адвокатов, так и самих фигурантов.
Мусаев говорил, что Джабраил Махмудов — образцово-показательный подозреваемый, и подписку о невыезде, за нарушение которой он был в августе заключен под стражу, не давал в Москве. Являлся в суд даже с простреленной ногой (в августе ему прострелил кто-то ногу, судьба данного дела неизвестна), из больницы. Адвокат просил выпустить подзащитного.
— Дай бог вам остаться без ноги, как и я сейчас, ваша честь, — проорал Джабраил. На самом деле нога есть, но подсудимый утверждает, что он ее не чувствует, может потерять. Судья, регулярно получающий из СИЗО справки, что здоровье подсудимых в удовлетворительном состоянии, поблагодарил иронично.
Арсамерзаев и Бадамшин также указали, что подписка Ибрагима и Джабраила о невыезде была отобрана в Ачхой Мартане. На протяжении четырех лет оба брата являлись к следователям — даже чтобы "посмотреть на никому не нужную экспертизу хвоста осла", по выражению Мусаева.
— "Аквариум" — способ давления на присяжных, — отметил адвокат. И предложил избрать Ибрагиму иную меру пресечения.
Адвокат Гайтукаева Татьяна Окушко заявила, что это не ходатайство, а личное пожелание гособвинителя. Лишь Хаджикурбанов сказал, что ему в тюрьме тепло и уютно, но не преминул высказать судье свое возмущение происходящим.
— Вы мерзавец! За какую часть тела вас держит ФСБ?
Следующее заседание будет в понедельник.
