Бизнесмен Борис Юдин, признанный потерпевшим по делу бывших сотрудников МВД, намерен взыскать с Максима Каганского $400 000 из $800 000, которые уплатил ему в 2009 году в виде взятки. Еще 250 000 руб. он желает получить со следователя Нелли Дмитриевой за моральный вред — из-за ее методов работы он "потерял веру в людей". Впрочем, в суде он заявил, что сама Дмитриева о взятке никогда не заговаривала, а инициатива получить $3 млн исходила не от Каганского, а от другого следователя Андрея Козбанова, который так же, как Юдин, участвовал в спецоперации.
Дорогомиловский суд закончил вчера допрос потерпевшего Бориса Юдина, принявшего участие в спецоперации против экс-сотрудника МВД Максима Каганского и следователя Нелли Дмитриевой, обвиняемых в покушении на мошенничество. Потерпевший заявил о своем намерении взыскать с Каганского $400 000 по первому эпизоду (половину якобы уплаченной им суммы) и судебные расходы, а с Дмитриевой – 250 000 руб. морального вреда за допросы и "тенденциозность расследования". "Я считаю, что на меня оказывалось давление, вымогалась взятка. Я потерял веру в людей и в Дмитриеву, в частности", — пояснил потерпевший.
Юдин познакомился с Каганским в 2009 году, когда ему понадобилось закрыть уголовное дело по уходу от налогов (следствие считало, что его компания "Медкор" недоплатила в казну 20 млн руб.). Для этого он вышел на Андрея Козбанова (бывшего следователя СК), а тот познакомил его с Каганским, который, по версии следствия, за $800 000 помог Юдину закрыть дело. Однако, как выяснилось в суде, закрыли дело не в феврале 2010-го, а в ноябре 2012 года, уже после того, как Юдин согласился принять участие в спецоперации по второму эпизоду, где основными фигурантами стали не только Каганский, но и следователь МВД Нелли Дмитриева. О том, что Козбанов тоже в ней участвовал, потерпевший узнал из материалов дела, а то, что он возобновил то старое дело Юдина — только в суде.
21 сентября 2011 года Юдин, Козбанов и Каганский встретились в кафе "Марио", чтобы обсудить детали закрытия дела компании "Медика" о контрабанде томографов, по которому он проходил как свидетель с перспективой стать обвиняемым. Говорил в основном Козбанов, он же был инициатором встречи и передачи $3 млн ("на встрече в кафе сложилось впечатление, что Каганский наделяет его этими полномочиями"), Каганский почти все время молчал, а потом и вовсе ушел.
- Когда вам позвонил Козбанов, вы выяснили цель встречи? – спросил адвокат Нелли Дмитриевой Алексей Акимов.
- Нет, он сказал только, что со мной хочет встретиться Каганский, для чего — не говорил, — ответил потерпевший.
- Причиной могло быть, что вам об этом говорили сотрудники полиции?
- Возможно, но я бы все равно встретился.
По словам Юдина, на следующий день он должен был приехать к Дмитриевой на работу и получить от нее "схему закрытия дела". Но когда он прибыл, ни о какой схеме Дмитриева ему не говорила, зато приняла его заявление о возврате изъятых вещей и уже больше не упоминала, что он может стать обвиняемым. По этим признакам, а также по общему настрою следователя Юдин понял, что сделка состоялась.
- Дело расследовалось с февраля, за это время Дмитриева вымогала деньги? — спросил Акимов.
- Нет, не вымогала, — ответил потерпевший. Заявление о вымогательстве и жалобы на действия следователя он не писал - "не видел в этом смысла".
- То есть во время допросов вас все устраивало, а спустя два года у вас претензии? – не понял адвокат.
- Я считаю, что допрос велся не по делу, — настаивал Юдин. До этого он заявил, что "по контрабанде его не спрашивали ни разу".
- Вы шли за конкретными ответами, вы ей вопросы задавали? – уточнил Акимов.
- Я счел, что информации, полученной от Дмитриевой, достаточно.
- И вам обещали вернуть то, что не имело отношение к уголовному делу?
- Да, меня это устраивало, потому что изъятое не относилось к расследованию.
Выйдя от Дмитриевой, Юдин позвонил Козбанову и оперативникам, но в суде он не смог вспомнить, в каком порядке это сделал.
- Когда вы передали муляж денег Козбанову, он не проверял пакет? – спросил Акимов, а получив отрицательный ответ, поинтересовался, — а это нормально, передавать $1,5 млн как кота в мешке?
- Я вообще считаю, что ситуация ненормальная, — ответил Юдин.
- Вопрос снимается, — вмешалась судья Виктория Котенева, — каждый как может, так живет.
После этого к допросу приступила сама бывший следователь.
- Вы заявили, что я агрессивно к вам относилась? Как сейчас оцениваете? – спросила она уверенным голосом.
- Я и сейчас могу оценивать вашу манеру ведения разговора как агрессивную, — ответил тот.
- Тогда вы были следователем, а сейчас подсудимая, чего ему вас бояться, — отреагировала судья.
- Чем-то [сейчас] отличается моя манера?
- Процессуальным статусом, — сказал Юдин.
После допроса Юдина о своем желании дать показания заявил охранник Каганского Дмитрий Чуприн, оказавшийся на скамье подсудимых вместе со своим шефом.
- Я готов допроситься, — сообщил он.
- Сегодня нет второго защитника [Чуприна], — возразила судья. Прокурор ее в этом поддержал (это "будет процессуальное нарушение, которое впоследствии может быть использовано"), и его решили допросить в следующий раз – 29 марта.
