До реформы третейские суды было сложно сосчитать, а после нее – их всего четыре, и это другая крайность, пояснил ранее на заседании Госдумы докладчик, глава комитета по законодательству и госстроительству Павел Крашенинников. Закон устанавливает исчерпывающий перечень документов, которые нужны для регистрации. «А не на усмотрение принимающих, чтобы у них искушений было меньше», – пояснил Крашенинников. Решение о регистрации принимает Минюст (раньше это было правительство). От международных учреждений, согласно общему правилу, потребуется обособленное подразделение на территории России.
Кроме того, закон выводит арбитражные учреждения из-под антимонопольного регулирования. Поправка связана с событиями лета 2018 года, когда три третейских суда, которые не получили разрешение работать по новому закону, пожаловались в ФАС. Они потребовали признать, что действия Минюста и Торгово-промышленной палаты ограничивают конкуренцию (после реформы работать разрешили лишь четырем третейским судам). ФАС не нашла нарушений. Она не стала оценивать состояние третейского рынка, но в то же время не спорила, что третейские суды могут быть объектом антимонопольного контроля, писал «Коммерсант».
Антимонопольщики стали заниматься третейскими судами как конкурирующими, но это не бизнес, а значит, конкурентов здесь быть не может, подчеркивал Крашенинников 11 декабря на заседании комитета по законодательству и госстроительству, когда обсуждался проект. «ФАС когда-то пыталась вторгаться в деятельность нотариусов и адвокатов, которые по закону имеют особый статус. С негосударственными арбитражами та же история. Поправка – чтобы не вмешивались», – говорил Крашенинников.
Конкуренции нет, но и судов нет
С этим согласен ответственный администратор Российского арбитражного центра при Российском институте современного арбитража Андрей Горленко. Учреждение не может отказаться рассматривать иск, если стороны предусмотрели арбитражную оговорку, а значит, это не услуги, обращает внимание Горленко. «Да, в мире есть некая конкуренция арбитров, которые ездят по конференциям, – продолжает он. – Но они не ограничены, любое лицо может быть назначено арбитром как на постоянной основе, так и ad hoc (в конкретном деле)». По мнению Горленко, ничего нового в поправке нет: она лишь отражает то, что было заложено в рамках реформы арбитражей.
Иного мнения управляющий партнер , арбитр по делам МКАС Александр Муранов. По его мнению, действующее законодательство допускает антимонопольный контроль третейских судов. «Законопроект сформулирован в интересах тех немногочисленных учреждений, которые сумели получить допуск к работе после реформы. Они не хотят конкуренции», – сказал Муранов.
Арбитражей осталось всего четыре, два из которых «учреждены» законом, это называет «нонсенсом» председатель КА «Каневский, Чургулия и партнеры», бывший третейский судья Герман Каневский. Заявки подавали несколько десятков судов, напоминает Каневский. По его словам, некоторые учреждения уже несколько месяцев ждут постановления правительства.
Третейские суды, которые писали в ФАС, – АНО «Центр арбитражного разбирательства» (Новосибирск), ассоциация «Алтайский арбитражный центр» (Барнаул) и «Ассоциация независимого арбитража» (Пермь) – обратились в суд и обжаловали отказ ведомства признавать нарушения со стороны Минюста и ТПП (дело № А40-217302/2018). Заседание состоялось 5 декабря. По словам Горленко, в иске было отказано.