По версии Генпрокуратуры, рыбопромышленники вылавливали краба и другие биоресурсы по квотам, продавали их в другие страны и выводили прибыль через иностранные банки. Ведомство подало в АС Приморского края несколько исков к дальневосточным рыбопромышленникам на общую сумму 376 млрд руб. Первый иск — к Олегу Кану и его семье на 358,7 млрд руб. (дело № А51-1301/2024). Второе требование — к украинскому бизнесмену Дмитрию Дремлюге и связанным с ним компаниям и физлицам на 17,4 млрд руб. (дело № А51-1300/2024). Там суд встал на сторону истца, полностью удовлетворил иск прокуратуры, признав недействительными договоры рыбопромысловых компаний с Росрыболовством на вылов, и взыскал ущерб.
Генпрокуратура утверждала, что ответчики — это группа лиц, подконтрольная иностранному инвестору Кану. Он имеет вид на жительство в Корее, но наделен статусом налогового резидента в России. Группа компаний, по мнению ведомства, вела стратегическую деятельность в нарушение законодательства о контроле за иностранными инвестициями. В марте 2024-го суд удовлетворил требования Генпрокуратуры о солидарном взыскании суммы ущерба водным биологическим ресурсам в размере больше 358,7 млрд руб. Ответчиками по иску выступили региональный фонд «Родные острова» и 18 физлиц, в том числе Кан, Дмитрий Пашов, Алексей Кудряшов и Марина Тен.
Кроме этого, суд удовлетворил и другие требования истца. Так, он признал незаконными договоры Росрыболовства с рядом компаний на вылов биоресурсов. Эти организации принадлежали физлицам — ответчикам по иску. Более того, суд подтвердил взыскание 100% акций этих компаний в пользу государства в качестве частичного возмещения ущерба. В доход казны взыскали десять фирм, включая «Монерон», «Рентэлит», «Аквамарин», «Севрыбфлот», «Приморскую рыболовную компанию». Вынесенное в марте решение суда подлежало немедленному исполнению.
Сначала апелляция подтвердила выводы первой инстанции, а затем — кассация в ноябре 2024-го. Ответчики настаивали, что Генпрокуратура пропустила трехлетний срок исковой давности. По их мнению, якобы о сделках госорганам стало известно не позже 2020-го. Кроме того, как указывали заявители, на момент их заключения контракты не противоречили закону «О рыболовстве» в части стратегически важных биоресурсов. Также отмечали, что заключения ФАС еще оспаривают и они не вступили в силу. Поэтому, считают ответчики, контроль со стороны Кана как иностранного инвестора не доказан.
17 заявителей с решениями по делу не согласились и обратились с жалобами в Верховный суд. Судья ВС Владимир Попов, изучив их доводы, пришел к выводу об отсутствии оснований для передачи спора на рассмотрение экономколлегии.
