Закон отвечает на вопрос, что делать кредитору, если должник набрал долгов и бесследно исчез. Недобросовестных бенефициаров компаний можно будет заставить отвечать по ее долгам после конкурсного производства или даже тогда, когда на банкротство нет денег. Так гласит закон, который вчера в третьем чтении приняла Госдума. За брошенные фирмы-однодневки тоже придется платить. А добросовестные кредиторы получат новые возможности "проколоть" корпоративную вуаль должника, который причинил им убытки неразумными или недобросовестными действиями.
Вчера, 14 декабря, Госдума приняла в третьем чтении закон, который расширит ответственность контролирующих лиц по долгам их компаний. "Субсидиарная ответственность выходит за пределы банкротства, если нет другого способа погасить задолженность, – объясняет смысл начальник управления обеспечения процедур банкротства Федеральной налоговой службы Константин Чекмышев. – По сути, закон – это сигнал всем участникам оборота, что безнаказанно уклоняться от долгов больше не получится. Появилась возможность добраться до выгодоприобретателя через все юридические конструкции между ним и оболочкой бизнеса". Кроме того, закон решает проблему «ликвидации с долгами», когда фирмы бесследно исчезают, не рассчитавшись с кредиторами, полагает партнер «Инфралекс» Артем Кукин. Он считает актуальным и вопрос ответственности контролирующих лиц за брошенные фирмы-однодневки: «Эксперты давно говорили, что за «мертвые» фирмы, засоряющие ЕГРЮЛ, надо платить».
Исправляются досадные недостатки существующего закона о банкротстве, комментирует юрист компании «Хренов и партнеры» Михаил Будашевский. Например, суд будет обязан решить вопрос о привлечении к субсидиарной ответственности даже в том случае, когда нечем оплачивать процедуры банкротства компании (в т. ч. если заявление о банкротстве было отклонено) – это будет происходить в порядке искового производства. Сейчас такой возможности нет. Кроме того, предполагается отменить действующее ограничение, которое не позволяет привлекать к субсидиарной ответственности после завершения конкурсного производства. Новый закон дает для этого дополнительно три года, если обстоятельства виновности контролирующих лиц стали известны позднее (срок можно восстановить по уважительным причинам). Такое кардинальное новшество по сути допускает «жизнь после смерти» юрлица, то есть возобновляет процедуры, связанные с банкротством, уже после его окончания и ликвидации компании, анализирует Кукин. Это предлагают делать путем группового иска, а искать тех, кто мог бы к нему присоединиться, должны будут инициаторы заявления. «Сделать это, скорее всего, будет затруднительно, несмотря на возможность ознакомиться с делом о банкротстве», – сомневается партнер «Инфралекс».
Несколько положений регулируют ситуацию, когда есть основания привлечения к ответственности, но ее точный размер пока неизвестен. Суд может отложить этот вопрос до окончания расчетов с кредиторами. Эта и другие нормы помогут преодолеть консерватизм судов, которых настораживает, если размер требований не указан точно, надеется Будашевский.
Новый закон должен пресечь распространенное злоупотребление при окончании банкротства. Раньше взыскание заканчивалось тем, что требования выставлялись на торги, а покупали их структуры, которые были аффилированы с лицом, привлеченным к ответственности, рассказывает партнер АБ «Бартолиус» Илья Перегудов. Вместо этого предполагается распределять требования к контролирующему лицу пропорционально между кредиторами, указывая долю каждого. Это приведет к тому, что кредиторы получат самостоятельные права. Создается рынок долгов лиц, привлеченных к субсидиарной ответственности, объясняет Перегудов. Эти требования не будут погашаться банкротством физлиц, предупреждает юрист. Кроме того, по его словам, при возбуждении сводного исполнительного производства фактически появится привилегированная группа текущих кредиторов, чьи требования будут погашаться приоритетно – как исключение из общего порядка, предусмотренного законом об исполнительном производстве.
Еще одно новое основание для субсидиарной ответственности наступает после того, как компанию исключили из ЕГРЮЛ как недействующую (для этого достаточно 1 год не сдавать отчетность и не проводить операции по счету). Если у фирмы при этом остались долги из-за недобросовестного или неразумного поведения управленцев – кредиторы могут привлечь их к ответу.
Основной риск закона в том, что он открывает кредиторам возможности преследовать лиц, контролирующих должника, после ликвидации компании, но не предусматривает четких процедур и гарантий для всех участников процесса, опасается Кукин. Но Чекмышев, наоборот, считает, что добросовестные компании заинтересованы в законе: «Он дает ответ на вопрос, что же делать кредитору, если должник набрал долгов и бесследно исчез». Новые инструменты будут применяться активно, поскольку 70% фирм-банкротов не располагают имуществом, чтобы отвечать по долгам. И это только верхушка айсберга, убежден Чекмышев: большинство компаний без активов кредиторы и не пытаются банкротить, потому что не уверены, что это стоит времени и денег. По его словам, бремя доказывания для привлечения к новому виду субсидиарной ответственности будет схожим с банкротством – нужно будет обосновать возможность лица (или лиц) контролировать компанию, вину и причинно-следственную связь с убытками. При этом обязательно доказать неразумность или недобросовестность таких лиц, которая и повлекла убытки. Если они возникли из-за экономической ситуации, а не злоупотреблений – ответственность не наступит, объясняет Чекмышев.
Как будет развиваться практика – покажет время. Несомненно одно: если закон будет принят, работы у юристов прибавится. С одной стороны, попытки увести активы от взыскания станут более изощренными. С другой стороны, кредиторы станут активнее пользоваться возможностями субсидиарной ответственности. Предполагается, что большая часть положений закона вступит в силу через 180 дней после опубликования.
Закон, прошедший третье чтение в Госдуме, по сути наделит участников оборота правами, схожими с теми, что уже есть у налоговых органов. 1 декабря 2016 г. президент подписал блок поправок в Налоговый кодекс, одна из которых позволяет налоговым органам требовать взыскания недоимок компаний с аффилированных лиц (подробнее см. "Налоговые" долги компаний будут взыскивать с учредителей и акционеров").
С полным текстом законопроекта "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации (в части совершенствования мер по обеспечению интересов кредиторов при банкротстве юридического лица)" можно ознакомиться здесь.
