Судебный скандал вокруг шедевра Карла Брюллова "Христос во гробе", который ФСБ хранит в Русском музее в качестве вещественного доказательства по приостановленному семь лет назад делу о контрабанде, достиг уровня Конституционного суда (КС). Владелец картины Александр Певзнер, обвиняемый в нарушении таможенных правил при ввозе культурной ценности из Европы в Россию, добивается отмены нормы Уголовного кодекса (УК), которая приравнивает такие деяния к контрабанде наркотиков и боеприпасов, предусматривая за это от трех до семи лет лишения свободы.
Проживающий в Германии коллекционер Александр Певзнер просит признать неконституционным положение ч. 2. ст. 188 УК РФ ("Контрабанда"), которое предусматривает уголовное преследование за незаконный ввоз "культурных ценностей, в отношении которых установлены специальные правила перемещения через таможенную границу РФ, если это деяние сопряжено с недостоверным декларированием". Именно в этом ФСБ обвинила господина Певзнера спустя несколько месяцев после того, как в 2003 году коллекционер привез в Санкт-Петербург приобретенную им в Брюсселе картину "Христос во гробе" — Русский музей должен был провести экспертизу по установлению автора полотна. Вскоре, после того как подтвердилось, что это шедевр Брюллова, ФСБ возбудила дело о "недостоверном декларировании", утверждая, что коллекционер незаконно оформил "временный ввоз" картины (что освобождало от пошлины и позволяло вывезти обратно), поскольку намеревался продать ее Русскому музею.
Наказание по ч. 2. ст. 188 УК РФ за совершение наиболее тяжких преступлений, связанных с контрабандой (в том числе наркотиков, радиоактивных веществ, боеприпасов и стратегического сырья), предусматривает лишение свободы сроком до семи лет, в отличие от менее серьезных ее видов, по которым можно отделаться штрафом или получить меньший срок. Несмотря на то, что самому господину Певзнеру сидеть в тюрьме не придется (следователи еще в 2003 году позволили ему беспрепятственно покинуть РФ, после чего приостановили дело), изъятое у него и разрушающееся без реставрации полотно хранится в качестве вещественного доказательства в Русском музее восьмой год. Адвокат коллекционера Семен Хейфец на прошлой неделе заявил, что истинной задачей "искусственно сфабрикованного дела" является "удержание картины" в России и это "почти рейдерский захват".
Не добившись прекращения дела и возвращения изъятой картины в судах общей юрисдикции, коллекционер решил доказать незаконность квалификации вменяемого ему преступления. В своей жалобе он обращает внимание КС на противоречия оспариваемой нормы УК. По мнению господина Певзнера, незаконный ввоз в Россию охраняемых федеральным законом культурных ценностей имеет меньшую общественную опасность, нежели незаконный вывоз, когда РФ безвозвратно теряет свое культурное наследие, поэтому действующая сейчас равная уголовная ответственность за эти преступления "несправедлива и несоразмерна". Закон преследует при ввозе основную цель: предупредить ввоз находящихся в розыске культурных ценностей, отмечает автор жалобы. Если же при ввозе культурная ценность предъявляется таможне, такое деяние аналогично обычной экономической контрабанде и не более опасно, чем незаконный ввоз дорогого холодильника. Следовательно, считает господин Певзнер, в подобных случаях должна применяться более мягкая норма УК или даже КоАПа. Однако оспоренная норма УК таких различий не делает, как и в отношении культурных ценностей, минимально отличающихся (по степени сохранности или времени их создания) от предметов, не признанных таковыми, в результате чего за почти аналогичные деяния можно получить либо несколько лет тюрьмы, либо небольшой штраф.
Коллекционер считает неконституционным тот факт, что незаконный ввоз культурных ценностей иностранных государств карается по более тяжкой статье, если эти ценности исторически связаны с Россией. То есть, если бы автор жалобы ввез не картину Брюллова, а картину Рембрандта, ему бы инкриминировали более мягкую, первую часть оспариваемой статьи. Еще более абсурдной господин Певзнер считает ту часть оспариваемой нормы, которая послужила прямым основанием для его задержания. Заявитель указывает, что понятие "недостоверное декларирование" таможенного режима "временный ввоз" фактически означает "заявление заведомо ложных сведений о будущем". Такой состав преступления является "принципиально недоказуемым", уверен господин Певзнер, в то время как на практике следствие и суд допускают возможность того, что декларант "точно знает, произойдут ли в будущем те или иные события" (например, продажа картины).
"Жалоба в КС важна, так как неточность законодательства ведет к привлечению к уголовной ответственности лиц, которые не совершали преступления, что, в частности, случилось с Певзнером",— заявила в комментарии его представитель, адвокат Анна Ставицкая. По информации сайта КС, жалоба находится на предварительном изучении в секретариате суда. В течение трех месяцев она может быть принята к рассмотрению или отклонена.
Как сообщало "Право.Ru", Управление ФСБ по Санкт-Петербургу и Ленинградской области утверждает, что Певзнер договорился с родителями своей жены, которые являются гражданами РФ, чтобы они от своего имени официально оформили документы на передачу якобы принадлежащей им картины на временное хранение для приобретения Русским музеем за 400 тысяч долларов с целью легализации произведения искусства. Коллекционер отрицает эти обвинения. По словам Певзнера, он ввозил в Россию приобретенную в Бельгии картину не для того, чтобы здесь ее реализовать, а чтобы в Русском музее получить экспертное заключение о том, что картина принадлежит кисти Брюллова. Как он пояснил, картина абсолютно не типична для Брюллова и выполнена в технике транспарент — то есть написана на тонком, просвечивающем материале и предназначена для установки в окно. Певзнер уточнил, что впоследствии он планировал отреставрировать картину тоже в Русском музее, который хотел приобрести у него полотно, несмотря на его нежелание продавать.
