В 1987 году в Киеве состоялся беспрецедентный судебный процесс по делу семьи серийных убийц, которые орудием преступления избрали высокотоксичный водный раствор на основе соединений таллия. На скамье подсудимых оказались Мария и Антон Масленко и их дочери – Тамара Иванютина и Нина Мацибора, обвинявшиеся в многочисленных убийствах и покушениях на убийство. Больше всего жертв оказалось на счету 45-летней Иванютиной. Она стала последней женщиной в СССР, приговоренной судом к исключительной мере наказания.
Члены семьи отравителей, не один год сживавшие со свету людей "в корыстных целях, а также по мотивам личной неприязни", попались после трагического происшествия в средней школе № 16 Минского района Киева. В течение 17 и 18 марта 1987 года из учебного учреждения в райбольницу поступили три шестиклассника, четыре учителя, логопед, медсестра, библиотекарь, завстоловой, водитель и специалист, ремонтировавший в школьном пищеблоке холодильное оборудование. Всем им диагностировали тяжелую форму гриппа и назначили интенсивное лечение. Несмотря на это, 20 марта один из учащихся умер, через неделю скончался ремонтник, а 5 мая не стало еще одного ребенка. Остальные пострадавшие находились в тяжелом состоянии, все они жаловались на общую слабость, боль в суставах ног, при этом у них наблюдались рвота и выпадение волос.
В связи со смертью троих пациентов больницы прокуратура Минского района возбудила уголовное дело, расследование которого взял под свой контроль Центральный комитет компартии Украины. К поискам криминального следа в происшествии, всколыхнувшем город, кроме райпрокуратуры, которую возглавлял Сергей Винокуров, привлекли также старшего следователя по особо важным делам Прокуратуры УССР Алексея Баганца и оперативников недавно созданного отдела по борьбе с преступными группами при угрозыске ГУВД Киева, который возглавлял Николай Поддубный.
На след навел гречневый суп с куриными потрошками
На совещании в ЦК КПУ с приглашением представителей Минздрава и Миннаробразования, заведующего, главного врача и ведущих специалистов больницы, куда госпитализировали пострадавших, некоторые медики высказали предположение, что в СССР завезли неизвестный вирус гриппа, поэтому существующие методы лечения оказались малоэффективными. Мнение одного из участников консилиума о том, что, скорее всего, произошло отравление сильными токсическими веществами, попавшими в продукты или воду, поначалу не восприняли всерьез. Но именно эта версия стала главной для следователей и оперативников: после опроса выживших больных установили, что все они 16 мая ели во второй половине дня в школьной столовой оставшиеся от обеда гречневый суп с куриными потрошками и жареную куриную печенку, которые не причинили никакого вреда тем, кто питался в столовой несколькими часами раньше.
Прежде всего, в ходе следственные действий в школе выяснилось, что 12 марта неожиданно умерла диетическая медсестра Наталья Кукаренко, контролировавшая приготовление пищи на кухне. "Это случилось сразу после 8 марта, – уточнила директор школы. – На вечеринке накануне праздника [она] была веселая, даже танцевала с военруком, а 9-го вечером ее забрала "скорая", потом нам позвонили и сообщили, что она скончалась". Оперативники встретились с подругой Кукаренко, навещавшей ее в больнице, Она рассказала, что больная жаловалась на то, что у нее немеют и холодеют ноги, при этом Кукаренко недоумевала: при диагнозе, который ей поставили, – сердечно-сосудистое заболевание – такого быть не должно.
После опроса педагогов и обслуживающего персонала оказалось, что 20 ноября 1986 года на больничной койке с похожими симптомами заболевания оказались первоклассница и пятиклассник, у обоих наблюдалось обильное выпадение волос. Переболели странным "гриппом" и два педагога. "В ноябре я тоже почувствовал себя очень плохо. Три раза в неделю играл в футбол, а тут не то что мяч гонять, ноги передвигать не мог, – рассказывал учитель химии Виктор Стадник. – Облысел, хотя раньше была роскошная шевелюра. Медики не могли выяснить причину недомогания. Списали все на переутомление".
Собранные воедино разрозненные факты, которые ранее не попали в поле зрения правоохранительных органов, побудили следствие получить санкцию на эксгумацию останков диетсестры Кукаренко. Анализ тканей умершей показал присутствие в них тяжелого метала таллия, обладающего высокой токсичностью. По словам Винокурова, использование таллия или его соединений в целях убийства ранее в СССР официально не фиксировалось, оснований думать, что отравление Кукаренко – преднамеренное, у следствия поначалу не было.
"Эта женщина вела себя… ну не иначе как разъяренная мегера"
Следователи наведались в районную санэпидемстанцию. В интересующий правоохранительные органы период в пищеблоке дератизация и дезинсекция (уничтожение грызунов и тараканов) не проводились, заверили там. Следующим шагом стало проведение в школе экспертизы на наличие токсичных веществ силами отдела специальных исследований экспертно-криминалистического управления столичного милицейского главка.
– Мы осмотрели все хозяйственные помещения, кабинеты химии и биологии, – вспоминала 20 лет спустя после прогремевшего на всю страну уголовного дела Валентина Калачикова, возглавлявшая тогда отдел. – Затем приступили к детальному осмотру пищеблока. Набирали на анализ гречку из всех емкостей, где хранилась эта крупа, брали смывы с огромной кастрюли, в которой варился злополучный суп, и даже из сливной трубы раковины для мытья посуды. Помню, что тогда мне запомнилось необычное поведение посудомойщицы Иванютиной. Эта женщина вела себя… ну не иначе как разъяренная мегера! Чуть ли не отталкивала меня от кухонной утвари, хамила. Такое поведение меня поразило…
Эксперты следов таллия в пищеблоке не обнаружили, зато сыщики заметно продвинулись вперед. Изучая анкетные данные работников столовой, они также обратили внимание на Иванютину: при поступлении на работу она использовала поддельную трудовую книжку, чтобы скрыть судимость за спекуляцию (по советским законам она не имела права трудиться в детских учреждениях). Для милицейских и прокурорских работников не составило труда установить некоторые другие подробности ее жизни. Первый муж Иванютиной умер спустя четыре месяца после свадьбы, перед смертью полностью облысел, незадолго до этого один за другим в течение нескольких дней скоропостижно умерли еще не старые родители ее второго мужа, с которыми у невестки сложились напряженные отношения. Перед смертью оба жаловались на слабость и тошноту, на то, что отнимаются ноги и немеют ступни. Второй ее муж, Олег Иванютин, которому нет еще и сорока лет, постоянно болеет, жалуется на боли в суставах ног, общую слабость, но врачи затрудняются с точным диагнозом. К тому же, как узнали оперативники, молодой еще мужчина стал заметно лысеть.
На основании этих данных следствие выделило Иванютину как подозреваемую номер один, не прекращая при этом проверки других работников школьного пищеблока.
Оладьи с таллием для соседки с большой пенсией
Еще одно направление работы следствия – установление источника утечки токсичного металла из госучреждений в руки частных лиц. Поскольку водный раствор на основе соединений таллия – жидкость Клеричи – используется в геологии для разделения минералов по плотности, поиск сосредоточили в столичных учреждениях Министерства геологии Украины. И довольно быстро вышли на лаборантку одной из геологоразведочных экспедиций, которая периодически обеспечивала ядовитой жидкостью своих знакомых по фамилии Масленко. Для "травли крыс", объяснила она. Всего, как установило следствие, лаборантка передала семейству около 500 мг жидкости Клеричи. После этого следователи прокуратуры и оперативники приняли в разработку всех членов семьи.
В поисках главного вещественного доказательства – орудия убийства – были произведены обыски по месту жительства Иванютиной и ее родителей, которые возглавлял Винокуров. Приход милиции и прокурора стал для Иванютиной полной неожиданностью. Если ядовитый раствор хранился дома, подозреваемая не могла от него избавиться, рассуждали правоохранители, тем не менее тщательный осмотр всех помещений ничего не дал. Только при повторном осмотре ножной швейной машинки "Зингер" в присутствии понятых изъяли бутылочку с этикеткой машинного масла, на которую раньше не обратили особого внимания: никто не предполагал, что раствор таллия будет храниться на виду. Эксперту Калачиковой бутылочка показалась подозрительно тяжелой для смазки, но выводы отложили до получения результатов анализа. К утру он был готов, Иванютину немедленно арестовали.
Обыск в коммунальной квартире Марии и Антона Масленко результатов не дал, однако несколько дней спустя после того, как их дочь водворили в Лукьяновскую тюрьму, они сами выдали себя – попытались отравить соседку-пенсионерку. Супруга испекла оладьи, "сдобрила" их отравой, извлеченной из тайника, не найденного милицией, и отнесла ей угощение. Напуганная обыском у Масленко и слухами, что их дочь арестована, женщина "на всякий случай" бросила оладьи кошке. Через несколько часов животное околело. Задержанные супруги на следствии объяснили свое намерение тем, что соседка получала по инвалидности пенсию, больше чем у них, вот они и решили, по их словам, "восстановить справедливость".
Через некоторое время по подозрению в отравлении своего мужа взяли под стражу и старшую сестру Иванютиной – Нину Мацибору.
Яд на свадебном столе
Всего правоохранителями были добыты доказательства по 40 эпизодам отравлений, из них 13 – со смертельным исходом. Для остальных жертв встреча на жизненном пути членов семейства Масленко закончилась подорванным здоровьем. Впечатляла и география преступлений, их следы обнаружены везде, где жили Масленко, – на Херсонщине, в Тюменской и Тульской областях и, наконец, в Киеве. Отравители пускали в ход все доступные ядовитые бытовые вещества, но по-настоящему развернулись, получив доступ к жидкости Клеричи.
Судебно-психиатрическая экспертиза признала обвиняемых вменяемыми, отметив при этом, что чете Масленко и их дочерям присущи эгоизм, обидчивость, крайняя злопамятность и изощренная мстительность. Субъекты с такими чертами характера, говорилось в заключении, отличаются повышенной конфликтностью, они готовы видеть в каждом из окружающих недоброжелателя, стоящего на их пути к поставленным целям. Психологические портреты членов семейства отравителей, как показали следствие и судебный процесс, оказался точным.
Своему первому мужу, водителю-дальнобойщику Василию, Иванютина начала подмешивать таллий в еду сразу после свадьбы, а похоронив его, провинциалка стала ответственной квартиросъемщицей двухкомнатного жилья в столице. Убийство родителей второго мужа было также связано с далеко идущими планами. Ее свекор и свекровь перехали в Киев из Краснодарского края, купили на новом месте дом с земельным участком и большим сараем. Иванютина, заветным желанием которой было приобрести автомобиль ГАЗ-24 ("Волгу"), решила стать полноправной хозяйкой в доме и разводить свиней, чтобы скопить деньги на продаже мяса на рынке. Постоянно болеющий муж во всем полагался на жену, но его мать поставила невестке условие: сначала роди мужу ребенка, а потом и подумаем насчет твоей прописки в доме. Обозленная Иванютина пустила в ход уже ставшее привычным оружие, первой жертвой стал свекор, а свекрови она подлила яда в лекарство в день его похорон.
Сестра Иванютиной вышла замуж за киевлянина на 25 лет старше ее. Но она и не собиралась жить с ним. Через неделю после посещения ЗАГСа тот прописал молодую жену на своей жилплощади, еще через две оказался на больничной койке, жалуясь на тошноту, общую слабость и сильные боли в ногах. Врачи диагностировали обострение артрита и возрастные изменения в работе сердца и почек и отпустили пациента по просьбе жены на ее попечение. Вскоре он умер, кончина 70-летнего человека ни у кого не возбудила подозрений, а вдова, вчерашняя провинциалка из Тульской области, на законных правах обосновалась в киевской квартире.
Старшие Масленко отличались особенно болезненной злопамятностью и мстительностью. Так, глава семьи отравил в Туле женщину, с которой семья породнилась после женитьбы одного из своих сыновей (у Масленко было трое сыновей и три дочери). Сватья имела неосторожность после посещения Марии Масленко в больнице сказать супругу, что та очень плоха и надо ко всему быть готовыми. Масленко тут же предложил сватье выпить самогона за выздоровление своей половины – эта рюмка стала для женщины последней. Чета Масленко отравила также соседку по коммунальной квартире, которая сделала им замечание за лужу в туалете. Уже в Киеве они отравили соседа (предложили ему выпить), у которого до полуночи на полную громкость работал телевизор.
"Замены пока нет…"
Но больше всего жертв, в том числе детей, оказалось на счету Иванютиной.
Избавившись от родителей мужа, которому она также периодически подливала некритичные дозы раствора Клеричи, Иванютина завела целую свиноферму и устроилась посудомойщицей в 16-ю школу, которая находилась неподалеку от дома. Каждый день после работы она возвращалась, нагруженная пищевыми отходами из школьной столовой. Через некоторое время у нее начались конфликты с диетсестрой Кукаренко и председателем профкома Стадником, которые каждый день находились на кухне при закладке в котлы дневной нормы продуктов и в столовой во время обеда школьников. Они не раз делали замечание посудомойщице за то, что она разгуливает по всему пищеблоку, грубит людям.
"Уж очень она была настырная и наглая, – вспоминал Стадник много лет спустя. – Делала замечания учителям и детям, прямо как директор школы. Несмотря на то что по технологии посудомойка не должна находиться в варочном цехе, она постоянно толклась возле плиты и совала свой нос во все котлы. На замечания огрызалась. Помню, наша директриса даже позвонила заведующему трестом столовых и попросила подыскать другого человека. Но тот ответил, что замены пока нет. На этом все и закончилось".
Особую неприязнь Иванютина испытывала к заведующему столовой Григорию Ноге, который после смерти диетсестры принял решение запирать продуктовую кладовую от всех работников пищеблока, не имеющих прямого отношения к приготовлению школьных завтраков и обедов. Однажды она с помощью шприца впрыснула в несколько апельсинов смертоносную жидкость и пыталась угостить завстоловой, но тот отказался от подношения подчиненной.
16 марта 1987 года Иванютина предприняла еще одну попытку отравить заведующего. Тот обычно обедал в конце учебного дня, когда школьники уже расходились по домам. К этому времени Иванютина добавила на кухне в оставшиеся от обеда суп и жареную печенку несколько капель раствора Клеричи. Но неожиданно для Иванютиной в столовой кроме заведующего оказались еще 12 человек: в тот день предполагались выплата аванса и заседание профкома, поэтому некоторые работники задержались. Среди взрослых оказались три шестиклассника. Как показали на следствии и на процессе свидетели, Иванютина с улыбкой наблюдала как люди едят отравленный ею обед.
Так и не раскаялась
Зал судебных заседаний Киевского городского суда в течение всего многомесячного процесса Масленко – Иванютиной – Мациборы был заполнен до отказа. Приходили люди, знавшие семью Масленко, знакомые их жертв, учителя и родители учеников школы № 16, корреспонденты республиканских и центральных газет. На ступеньках у входа в здание каждый день также толпились люди, не попавшие в зал.
"Во время суда я сидел рядом с мужем Иванютиной – Олегом, – вспоминал Стадник. – Он рассказывал, что сначала Тамара приносила из школы совсем немного отходов, а затем их количество начало увеличиваться. На его вопрос, почему помоев стало больше, она довольно улыбалась: "Что-то дети плохо едят!" А в приговоре суда о мотивах преступления Иванютиной в школе говорилось, в частности, следующее: "Неприязнь к работникам школы возникала у Иванютиной, потому что они требовали, чтобы школьники доедали положенные им порции, не оставляли отходов. А это противоречило ее интересам. Чтобы отомстить, а также чтобы ответственность пала на отвечающих за работу столовой людей, Иванютина решила отравить несколько человек. А также рассчитывала вызвать недоверие к изготавливаемой в столовой пище, чтобы было больше отходов".
Иванютиной инкриминировалось девять убийств и 20 покушений на убийство "в корыстных целях, а также по мотивам личной неприязни, совершенных посредством отравления" и соучастие в нескольких отравлениях, совершенных ее родственниками. Суд приговорил ее к исключительной мере наказания с конфискацией имущества. 79-летнему Масленко было назначено 13 лет, его 77-летней супруге – 10 лет, Мациборе – 15 лет лишения свободы. Эта часть приговора вызвала в зале бурную реакцию: киевляне считали, что все члены семьи заслуживают смертной казни. Кроме того, суд постановил взыскать с осужденных в пользу государства суммы, затраченные на лечение больных. Перед тем как предоставить последнее слово подсудимым, судья (ее имя в открытых источниках выяснить не удалось) предложила Иванютиной покаяться перед сидящими в зале родителями умерших школьников, но подсудимая заявила, что раскаиваться не собирается.
Смертный приговор в отношении Иванютиной был приведен в исполнение и стал последним достоверно подтвержденным фактом расстрела женщины по приговору суда в истории СССР. Ранее, в 1977 году, была казнена коллаборационистка периода Великой Отечественной войны Антонина Макарова ("Право.Ru" писало о ней здесь >>), а в 1983 году – руководитель треста ресторанов и столовых Геленджика Берта Бородкина, осужденная "за систематические хищения социалистической собственности".
При подготовке этой публикации частично использованы отрывки из книги генерал-лейтенанта милиции МВД Украины Ивана Поддубного "Уничтожить оборотня", опубликованные в газете "Бульвар Гордона", интервью первого заместителя прокурора Украины Сергея Винокурова интернет-изданию "Сегодня.ua", публикации украинской журналитки Марии Василь в интернет-издании "Факты", материалы других открытых украинских и российских источников.
