В последние годы практика дел о несостоятельности – основной поставщик ответов на актуальные правовые вопросы, говорит Оксана Петерс, управляющий партнер Тиллинг Петерс. Она отмечает, что позиции экономколлегии Верховного суда по банкротным делам разъясняют смежные вопросы: материальные (ответственность руководителей фирм, понятие добросовестности) и процессуальные (достаточность доказательств, сроки исковой давности).
Несколько раз в этом году ВС разбирал спорные аспекты субсидиарной ответственности. В деле № А12-18544/2015 экономколлегия указала, что руководителя банкрота можно освободить от «субсидиарки», если он докажет, что выполнял экономически обоснованный план для выхода организации из кризиса. (см. «Границы «субсидиарки»: Верховный суд уточнил их по-новому»). А в деле № А41-34192/15 ВС отметил, что утрата документации фирмы не освободит руководителя от ответственности, если бизнесмен не пытался восстановить бумаги (см. «ВС решал, ответит ли руководитель компании за непредоставление документов»).
Cобственников компаний выводят «из тени»
Тема субсидиарной ответственности стала главной и в споре № А33-1677/2013. Суды установили, что причиной банкротства стали действия концерна, который контролировал компанию. Должник перечислил концерну 4,2 млрд руб. по документам якобы «за зерно». Хотя контрагенты не имели бумаг, которые подтверждали поставки товара. А 2,5 млрд руб. из переведенных денег в дальнейшем получил конечный собственник концерна. На основании этих доказательств суды привлекли концерн к «субсидиарке», но собственник ответственности избежал.
Экономколлегия пояснила, что в подобных случаях надо обращать внимание на синхронность действий собственника бизнеса и его компании. Судам надо изучить и стратегию фирмы, которая позволяет обогатиться только теневому владельцу организации, а для самого предприятия является убыточной. Если совокупность этих косвенных доказательств будет убедительной, суд обязан принять ее во внимание, следует из определения ВС. И тогда именно собственнику бизнеса придется доказывать свою невиновность в произошедшем банкротстве.
Дмитрий Якушев, старший юрист , объясняет важность этого решения для предпринимателей тем, что фактического собственника бизнеса разрешили привлекать к ответственности, даже если нет прямых доказательств его управления обанкротившейся фирмой. Но остается вопрос, что делать, когда истинный владелец компании знает о перечисленных критериях и переводит деньги с перерывами небольшими суммами, замечает Оксана Петерс, управляющий партнер Тиллинг Петерс.
Мировое соглашение может не устоять в суде
В другом разбирательстве о субсидиарной ответственности три инстанции признали, что до банкротства «Дальнюю степь» довели организации, которые ее контролировали: ООО «Эйч-эс-би-си Банк (РР)» и HSBC Management (Guernsey) Limited. Суды по заявлению конкурсного управляющего постановили взыскать с них 1,25 млрд руб. долгов по налогам, которые не уплатил должник (дело № А22-941/2006). Когда спор дошел до ВС, стороны попросили суд утвердить мировое соглашение, но получили отказ.
В экономколлегии пояснили, что стороны не раскрыли суду мотивы условий этого документа. Судей ВС не устроил и пункт мирового соглашения, который запрещает сторонам в дальнейшем оспаривать обстоятельства, установленные арбитражными судами по этому делу. По мнению ВС, участники процесса не назвали «реальные цели» соглашения. Вместе с тем ВС согласился с выводами нижестоящих инстанций о том, что фирму можно привлечь к субсидиарной ответственности, если она входит в одну группу компаний с должником. Но основополагающим моментом в спорной ситуации стало то, что банк помог вывести активы должника.
Дело «Дальней степи» несет урок для бизнеса, что из-за сокрытия мотивов заключения мирового соглашения документ могут не утвердить, обращает внимание Александр Попелюк, партнер . Сергей Коновалов из полагает, что экономколлегия дала нижестоящим инстанциям карт-бланш проверять положения мирового соглашения на экономическую целесообразность его условий для сторон.
В налоговых делах без формализма
Вторая по объему и важности категория дел в практике коллегии по экономспорам – это налоговые и таможенные разбирательства, отмечает партнер Шаймарданов и партнеры Айнур Ялилов. И в них ВС давал разъяснения, в которых рекомендовал судам отходить от формальной оценки спорных ситуаций. Так, в деле № А40-154449/17 экономколлегия освободила компанию от уплаты налога за фактически снесенное, но виртуально существующее в ЕГРП недвижимое имущество (см. «Экономколлегия ВС отменила налог на воздух»). А в споре № А33-17038/2015 ВС подробно разъяснил, как компании вернуть НДС, уплаченный за сделку, которую впоследствии признали недействительной (см. «ВС рассказал, как вернуть НДС при признании сделки недействительной»).
В другом деле компания заправила судно другой организации топливом, которое в декларации обозначили как «припас», чтобы уплатить таможенные сборы по льготной ставке. Но таможня обнаружила, что объёмы «припаса» значительно превышали нужды судна, доначислив фирме 7,5 млн руб. Суды признали решение таможенников законным (дело № А40-128277/2015). Но ВС постановил, что начисления надо производить не на весь объём топлива, а лишь на то, которое можно считать излишком. Иной подход означал бы применение к компании меры юридической ответственности, которой нет в нашем законодательстве, подчеркнул ВС.
В таких ситуациях права и обязанности предпринимателей должны определяться исходя из действительного экономического смысла проведенных операций, приветствует подход ВС Сергей Савсерис, старший партнер . Эта правовая позиция носит универсальный характер и обеспечивает справедливое и равное налогообложение.
Разумный срок для налоговой проверки
Уточнённая налоговая декларация может повлечь за собой «уточняющие» налоговые проверки. Инспекция в 2015 году прибыла в «Т Плюс» с выездной проверкой, чтобы проверить сведения из уточненной декларации еще за 2010 год. Компания посчитала такие действия инспекции незаконными и оспорила их в судебном порядке (дело № А40-230080/2016). Три инстанции признали действия налоговиков законными. Компания обратилась с жалобой в Верховный суд, где указала, что законодательное ограничение глубины проверки трехлетним периодом защищает налогоплательщиков. Иначе у инспекции возникает неограниченное по времени право проводить выездные проверки, подчеркивает компания.
Экономколлегия встала на сторону налоговой, уточнив, что повторную выездную проверку инспекция не может проводить без учета оценки разумности срока, который прошел с момента подачи уточненной декларации. Но оценивать этот период следует с учётом всех обстоятельств, которые обеспечивают баланс интересов предпринимателей и государства.
Теперь налогоплательщики, подав уточненную декларацию за уже закрытый выездной проверкой налоговый период, вновь открывают его для повторной проверки, констатирует старший юрист налоговой практики Кирилл Рубальский.
Защитить инвестора и списать долги
Высказались судьи ВС и по вопросу списания старых безнадежных долгов компании в более позднем периоде (дело № А41-17865/2016). Налоговая и суды посчитали, что списать безнадежный долг можно лишь в том году, когда по нему истек срок исковой давности. Но экономколлегия указала, что компания может исправить налоговую ошибку и в другом периоде, если она привела к переплате налогов. Только предполагается, что «к моменту исправления ошибки не истек трехлетний срок возврата переплаты, в течение которого налогоплательщик может ею распоряжаться», уточняет ВС.
В решении экономколлегии сразу несколько выводов, которые имеют высокую важность для налогоплательщиков, подчеркивает Андрей Белик, налоговый юрист . Во-первых, ВС признал, что безнадежными можно признать даже те долги, которые не пытались активно взыскать с контрагента, отмечает эксперт. Одобряет он и вывод коллегии о том, что право исправить налоговую ошибку в другом периоде ограничивается сроком в три года: «Позиция суда по этому вопросу является справедливой. Иначе налогоплательщики могли бы де-факто возвращать налоги, обходя императивное правило ст. 78 Налогового кодекса о трехлетнем сроке».
В этом году экономколлегия в очередной раз поддержала интересы иностранных инвесторов. ВС в деле № А27-25564/2015 пояснил, что зарубежные компании, которые косвенно участвуют в капитале российских дочерних организаций, тоже имеют право на налоговые льготы по соглашению об избежании двойного налогообложения (СоИДН). Аналогичными преференциями обладает и заграничное предприятие, которое, выдав заём отечественной фирме, фактически инвестировало в ее капитал, подчеркнула экономколлегия в споре № А40-176513/2016. Такие решения показывают готовность ВС учитывать экономическую сущность сложившихся отношений, подчеркнул юрист налоговой практики Денис Кожевников.
Cнизить компенсацию
А споры по вопросам интеллектуальной собственности в уходящем году у ВС встречались значительно реже. Кирилл Никитин, старший юрист , объясняет, что все интересные разбирательства по этой теме в кассации рассматривает Суд по интеллектуальным правам: «Экономколлегии ВС мало что остается».
Одним из доставшихся ВС стало дело о компенсации за продажу контрафактной продукции. Индивидуальный предприниматель продал несколько рюкзаков с изображением героев мультфильма «Маша и Медведь». Об этом стало известно правообладателю – ООО «Маша и Медведь».
Компания через суд потребовала с предпринимателя по 20 000 руб. компенсации за каждую проданную сумку, а также возместить расходы по восстановлению нарушенного права (дело № А40-248391/2016). Суды удовлетворили требования частично: с ответчика взыскали всего 10 350 руб. Определяя размер компенсации, суды исходили из принципов разумности и справедливости, ее соразмерности последствиям нарушения и степени вины нарушителя. Правообладатель не согласился с присужденной суммой и обратился с жалобой в ВС.
ВС указал, что снижение размера компенсации ниже низшего предела возможно только при наличии мотивированного заявления ответчика и при следующих условиях:
– её размер многократно превышает сумму причиненных правообладателю убытков;
– правонарушение совершено ответчиком впервые;
– продажа контрафакта не является существенной частью деятельности ответчика, или продавец не знал, что реализуемая продукция является такой;
– сторона, заявившая о необходимости такого снижения, обязана доказать необходимость применения такой меры.
Сергей Зуйков, гендиректор , подчеркивает, что ВС своими выводами создает и исправляет практику применения ГК в части защиты интеллектуальной собственности. А Максим Лабзин, старший партнер , уверен, что ВС этим решением вносит в судебную практику необходимый элемент состязательности и препятствует судам проявлять большую заботу об интересах ответчика, чем он сам ее выражает: «Даже если речь идет об индивидуальном предпринимателе и о такой мере ответственности, как компенсация, которая в значительной степени зависит от усмотрения суда».
Прочь формальности
Перечисленные позиции ВС подтверждают, что экономколлегия все реже применяет формальный подход к рассматриваемым отношениям и все больше обращает внимание на их природу, резюмирует Петерс. Одним из последних подтверждений такому тезису стало решение по делу об изъятии единственной пятикомнатной квартиры у должника. По закону это нельзя сделать, на что и сослались нижестоящие инстанции (дело № А40-67517/2017). Но в этой ситуации суды не опровергли доводы кредитора о том, что должник банкротится только с целью обойти вступившие в законную силу решения СОЮ и прекратить процедуру обращения взыскания на эту квартиру, подчеркнул ВС. Этот спор нижестоящим инстанциям придется рассмотреть по новой (см. «Верховный суд объяснил, когда можно лишиться последнего жилья»).