Арбитражный управляющий Александр Максименко работал над делом о банкротстве Андрея Палкина (№ А05-1077/2017). Основным кредитором должника оказалась налоговая служба. Ей Палкин задолжал 189 млн руб.
Расплатиться с кредиторами помогли третьи лица, поэтому финансовый управляющий не утруждал себя оспариванием всех подозрительных сделок банкрота. Хотя Максименко знал о них, ведь в 2017 году он сам составил документ, в котором обратил внимание: Палкин заключил сделки по отчуждению имущества ценой 1,5 млрд руб. на заведомо невыгодных для него условиях.
В итоге сделки Палкина оспорили в суде налоговики, которые не согласились с предложенным должником планом реструктуризации долга сроком на два года. Именно налоговая служба добилась признания недействительными 157 договоров купли-продажи и дарения, которые Палкин заключил со своими сыновьями.
Когда банкротное дело уже закончилось, в Росреестре проверили действия Максименко и нашли в них состав правонарушения. Управляющего решили привлечь к административной ответственности за неоспаривание сделок. Но суды заняли противоположные позиции. Первая инстанция пришла к выводу о наличии в действиях арбитражного управляющего состава административного правонарушения (ч. 3 ст. 14.13 КоАП) и оштрафовала его на 25 000 руб. С этим согласилась и апелляция.
Окружной суд отменил акты нижестоящих судов и сослался на то, что подобное обжалование спорных соглашений является лишь правом, а не обязанностью управляющего. Никто из кредиторов на ответчика не жаловался, а все из них получили полный расчет по итогам банкротства (дело № А05-11092/2019).
ВС: управляющий должен был оспорить сделку
В обоснованности такого вывода разобрался Верховный суд. Экономколлегия напомнила, что управляющий должен действовать «добросовестно и разумно» в интересах кредиторов. Это требование распространяется и на реализацию прав арбитражного управляющего, которые предоставлены ему для защиты законных интересов должника и кредиторов. Одним из таких прав управляющего является возможность оспорить сделку должника по банкротным основаниям.
При этом судьи ВС обратили внимание, что деятельность управляющего по наполнению конкурсной массы должна носить «рациональный характер», не допускающий «бессмысленных формальных действий», влекущих неоправданное увеличение расходов на проведение банкротных процедур в ущерб конкурсной массе.
Но если шанс пополнить конкурсную массу все же есть, управляющий должен предпринять необходимые меры и оспорить сделку.
А уклонение арбитражного управляющего от оспаривания сделок в ситуации, когда это было необходимо для защиты интересов должника и его кредиторов и упомянутая необходимость являлась ясной для арбитражного управляющего, образует состав правонарушения.
Максименко знал о том, что Палкин проводил подозрительные сделки незадолго до банкротства, но решил, что оспаривание сделок является «преждевременным» – потому что эти сделки не стали причиной банкротства, а у самого должника были и другие активы. Кроме того, Палкин предложил план реструктуризации долга. Но положения банкротного закона о реструктуризации долгов гражданина не дает управляющему права не оспаривать сделки должника. Признание сделок Палкина недействительным помогло бы наполнить конкурсную массу и сделать ненужной саму реструктуризацию, ведь должник мог бы рассчитаться по своим долгам сразу.
Поэтому экономколлегия решила, что бездействие Максименко относительно подозрительных сделок было продиктовано намерением обеспечить Палкину рассрочку в погашении долгов перед кредиторами, в том числе перед налоговой службой.
Поэтому «тройка» под председательством Юрия Иваненко признала, что управляющий не исполнил свою обязанность по оспариванию сделки и должен понести административное наказание. Судьи отменили постановление окружного суда, «засилив» позицию первой инстанции и апелляции.
Эксперты «Право.ru»: обжаловать каждую сделку не нужно
Фактически в этом деле должник вывел свои активы в предбанкротном состоянии, отмечает Ирина Беседовская, руководитель группы сопровождения проектов . А попытка должника утвердить нереализуемый план реструктуризации, скорее всего, была направлена на то, чтобы в указанный период истекли сроки исковой давности для оспаривания данных сделок. Поэтому ВС принял «абсолютно обоснованное решение» и исправил ошибки нижестоящих судов.
Правда, эксперт не думает, что определение ВС открывает дорогу к огульному наказанию управляющих за любую неоспоренную сделку. «При решении вопроса о привлечении арбитражного управляющего к ответственности всегда нужно исходить из особенностей каждого конкретного дела о банкротстве и сложившейся ситуации», – отмечает Беседовская.
Похожее мнение высказал и юрист правового бюро Исмаил Джафаров. По его мнению, дело Максименко «достаточно индивидуализировано», в нем есть много условностей, поэтому говорить об изменении сложившейся практики не стоит. Другое дело, что сама практика, которая достаточно жестко подходит к оценке действий управляющих, и поспособствовала принятию решения по этому спору.
По словам Джафарова, в последнее время среди арбитражных управляющих бытует два противоположных мнения (основанных на практике как судов, так и коллег) – одни оспаривают все сделки, как только видят любое формальное основание, а другие – оспаривают их только после полноценного анализа. Эксперт считает, что управляющий должен обжаловать сделки в следующих ситуациях:
✔️ Когда есть реальные правовые основания для оспаривания и, следовательно, для обогащения конкурсной массы.
✔️ Если поступило требование кредитора или принято решение на собрании кредиторов. «Тогда кредиторы не будут «злиться» на потраченные впустую деньги должника в случае, если исковое заявление и последующие мероприятия не повлекут пополнение конкурсной массы», – отметил Джафаров.
✔️ Когда нет других возможностей пополнить конкурсную массу. В таком случае есть вероятность, что право требования к контрагенту должника хоть каким-то образом обогатит конкурсную массу, пояснил эксперт.