За три квартала 2020 года Конституционный суд получил 9802 обращения. Это меньше, чем за аналогичный период 2019-го и 2018-го, тогда их было 11 224 и 11 451 соответственно. При этом в уходящем году КС опубликовал рекордное количество постановлений – 50 (по данным на 30 декабря). В 2019-м их было 41, в 2018-м - 47.
Реформа КС
В 2020 году прошла масштабная реформа конституционного правосудия: были приняты изменения в Основной закон, а следом за ними – поправки в ФКЗ о Конституционном суде. Одно из главных нововведений – сокращение численности судей с 19 до 11. Суд может работать, если в его составе будет не менее восьми судей (до этого – 13). Впрочем, нововведение заработает только когда судей станет 11. Специально их сокращать не планируется. Просто не будут заменять тех судей, которые выбывают из суда по достижении предельного возраста (70 лет). Сейчас в КС 12 судей. Как ранее отмечала профессор кафедры конституционного и муниципального права МГЮА Светлана Нарутто, сокращение численности судей приведет к тому, что в КС будет не хватать специалистов в узких отраслях права. «Законодательство сейчас развивается быстро, и мы за этим не успеваем. 19 – это хорошее число, суд не должен быть карманным, управляемым», – подчеркивала Нарутто.
Среди других важных изменений – ужесточение требований к обращениям, которые могут быть рассмотрены КС. Отныне заявителю, прежде чем жаловаться на неконституционность нормы, примененной в его деле, придется исчерпать «все другие внутригосударственные средства судебной защиты», а именно дождаться решения самой высокой инстанции для данной категории разбирательства.
По мнению доцента кафедры конституционного права Российского государственного университета правосудия Ольги Кряжковой, заявители вряд ли будут жаловаться реже. По ее мнению, просто больше заявителей получат уведомления о несоответствии их обращений установленным требованиям (ст. 40 ФКЗ о Конституционном суде) и отказные определения.
Нагрузка на секретариат КС увеличится, и еще больше укрепится его роль как главного фильтра обращений.
В свою очередь, член Общественной палаты Калининградской области Алексей Елаев уверен, что ужесточение требований к жалобам никак не скажется на загруженности судей. Число рассматриваемых по существу жалоб сократится, только если вслед за количеством судей сократят и аппарат суда, поясняет он.
Реформа также принесла Конституционному суду новые полномочия. Теперь он может по инициативе президента проверять конституционность региональных законов, проектов ФЗ, принятых, но еще не подписанных законов, а также оценивать возможность исполнения решений иностранных и международных судов, если они противоречат публичному порядку. Такую оценку суд проводит по запросу президента, правительства или Верховного суда. Подобные обращения суд, вероятнее всего, будет рассматривать вне очереди, прогнозирует Кряжкова.
В конце июля Конституционный суд разъяснил порядок взыскания компенсации за нарушение права на товарный знак. По мнению КС, действующая версия подп. 2 п. 4 ст. 1515 ГК об ответственности за незаконное использование товарного знака не позволяет суду самостоятельно установить размер компенсации, даже если она многократно превышает поддающийся исчислению реальный ущерб от правонарушения.
Норму предписали изменить, а пока поправки не примут, суды могут снизить размер компенсации по таким делам, но не более чем вдвое, то есть до стоимости законного пользования товарным знаком. В октябре Минобрнауки опубликовало разработанные во исполнение этого постановления поправки. Ведомство предлагает дать судам право снижать компенсацию, но так, чтобы она была не меньше стоимости законного использования товарного знака или цены товара, на котором он размещен.
Налог на торговые и деловые центры, как правило, больше, чем на другую недвижимость, потому что рассчитывается он не по среднегодовой, а по кадастровой стоимости объектов (подп. 1 п. 4 ст. 378.2 НК). Но чтобы применить такой метод исчисления, нужно учитывать фактическое назначение зданий, следует из ноябрьского постановления КС.
Нельзя заставить компанию платить налог по кадастровой стоимости только потому, что недвижимость располагается на участке, который допускает размещение ТЦ и бизнес-центров. Нужно проверить, как на самом деле используется здание, указал суд.
В апреле Конституционный суд опубликовал постановление, в котором признал п. 2 ч. 3 ст. 104 ФЗ о госзакупках противоречащей Конституции. Эта норма, по мнению суда, позволяет включать в реестр недобросовестных поставщиков информацию о бывших учредителях юрлица.
Такие граждане фактически не могут повлиять на работу компании, но все равно оказываются в реестре недобросовестных. Подобный подход не отвечает общим принципам юридической ответственности, подчеркнул КС и предписал законодателю изменить оспариваемую норму.
Ст. 234 ГК позволяет получить имущество в собственность по давности владения. Для этого гражданин должен открыто, добросовестно и непрерывно владеть недвижимым имуществом как собственным 15 лет (движимым – 5 лет).
Но статья не раскрывает критерии добросовестности, подчеркнул Конституционный суд. Проанализировав практику Верховного суда, он пришел к выводу, что добросовестность можно признать и в случаях, когда владелец понимал, что у него нет оснований для приобретения права собственности. Например, когда он купил недвижимость у лица, который не мог ею распоряжаться.
Теперь многочисленные владельцы недвижимости, которая была приватизирована с нарушениями, но получена без признаков хищения, могут требовать признания права собственности по ст. 234 ГК, говорит партнер юрфирмы Константин Скловский. Те владельцы, которые уже подавали иски и проиграли, могут обратиться повторно. Для этого им достаточно сослаться на дополнительный срок владения и на изменение основания иска. «Ведь течение срока само по себе, согласно позиции КС, является существенным фактом для целей ст. 234 ГК», - поясняет Скловский.
Римма Свечникова заподозрила, что ее муж скончался из-за неправильного лечения, но проверить свою версию она не смогла – медучреждение не передало ей нужные бумаги, сославшись на врачебную тайну. СОЮ встали на сторону больницы: умерший не давал согласия на получение данных о его состоянии здоровья.
Конституционный суд занял иную позицию. Он отметил, что действующее законодательство не позволяет определить условия и порядок доступа к медданным умершего пациента. Он предписал законодателю восполнить пробел. А пока этого не произойдет – КС обязал выдавать меддокументы супруге (супругу), близким родственникам умершего пациента и лицам, упомянутым в его информированном добровольном согласии на медицинское вмешательство. В июле правительство разработало поправки в закон об основах здоровья граждан, в сентябре они прошли первое чтение в Госдуме.
Компания обязалась оказать услуги нескольким заказчикам. Для этого она наняла работника и оформила с ним отношения по срочному трудовому договору. Но так делать нельзя, решил КС.
Если срок действия трудового договора ставится в зависимость от срока действия договора работодателя с третьим лицом, то работник несет риски, которые присущи предпринимательству, подчеркнул суд. Такой подход, по его мнению, искажает суть трудовых отношений.
Принятое КС постановление кардинально поменяет практику заключения срочных трудовых договоров, уверена Ксения Михайличенко из . «Теперь компаниям, которые в основном занимаются только проектной работой, то есть зависят от контрактов с третьими лицами, придется разрабатывать новый механизм для оформления своих сотрудников», – комментирует она.
В конце декабря Конституционный суд оценил ограничения, принятые региональными властями во время пандемии. Поводом послужил запрос Протвинского горсуда Подмосковья. Он пытался разобраться, не противоречит ли введенный губернатором режим самоизоляции Основному закону и можно ли привлекать к «административке» за нарушение локдауна.
КС признал введенный режим конституционным. Суд отметил, что самоизоляция была ответом на экстраординарную ситуацию, которая требовала быстрого реагирования. Губернатор, по сути, осуществил «оперативное (опережающее) правовое регулирование», которое затем было узаконено на федеральном уровне. К тому же ограничения были кратковременными и не абсолютными - при наличии уважительных причин жители могли покидать свои дома, подчеркнули судьи КС.
Когда Конституционный суд признает нормы неконституционными или дает им толкование, у подателя жалобы появляется право на пересмотр решения по своему делу. Но действует ли позиция КС в других аналогичных судебных разбирательствах? Сейчас законодательство не предусматривает никакого механизма пересмотра таких дел.
А он должен быть, подчеркнул Конституционный суд в своем июньском постановлении. Он напомнил, что его решения имеют обязательную силу: нельзя применять нормы, которые признаны неконституционными, а также игнорировать толкования КС. Поэтому законодателю предписали придумать механизм пересмотра судебных актов, которые основаны на таких нормах и не исполнены на момент вынесения постановления КС. Минюст уже подготовил соответствующие поправки в АПК, ГПК и КАС.
Срок содержания в СИЗО не должен исчисляться по совокупности, если гражданин проходит сразу по нескольким уголовным делам, никак не связанным друг с другом, указал КС в своем январском определении. Иной подход привел бы к взаимозависимым решениям по избранию и продлению меры пресечения, что не учитывало бы общественную опасность каждого из преступлений в отдельности, пояснил суд.
Арбитражный процесс – по общему правилу профессиональный, в суде требуется показать диплом о высшем юридическом образовании. Но если представителей несколько, среди них достаточно одного квалифицированного юриста. Другие, хоть и без диплома юрфака, могут быть на практике знакомы с деятельностью организации и дать ценные пояснения.
Это, по мнению КС, отвечает требованиям процессуальной эффективности.
УПК наделяет адвоката правом присутствовать в помещении, где проводится обыск. Следователь должен об этом позаботиться, указал КС. Если адвоката не допустят в помещение, то юрлицо, у которого проводили обыск, может подать иск о возмещении вреда от действий следователей, а также потребовать привлечь должностных лиц к ответственности.
В марте Конституционный суд принял третье в своей истории заключение. Сделал он это впервые с 1993 года. Поводом стал запрос президента, который попросил суд оценить законность поправок к Конституции. Запрос датирован 14 марта, а заключение по нему – 16 марта.
КС проанализировал как содержание поправок к Основному закону: «обнуление» президентских сроков, расширение полномочий главы государства, правопреемство России по отношению к СССР и многое другое, – так и порядок их принятия (вступления в силу только после одобрения на общероссийском голосовании). В конечном счете суд пришел к выводу, что ни сами изменения, ни способ их претворения в жизнь не противоречат положениям Конституции.
По словам Кряжковой, заключение имеет большое политическое значение и ярко демонстрирует роль Конституционного суда, который поддерживает спорные, с точки зрения конституционализма, властные решения. КС нарушил Конституцию в этом заключении многократно, утверждает доктор юридических наук Ирина Алебастрова: начиная с того, что признал запрос президента допустимым, заканчивая тем, что допустил нарушение основ конституционного строя. Речь идет о разделении властей, светском характере государства, идеологическом многообразии, поясняет она.
В 2017 году КС почти «обездвижил» ст. 212.1 УК о неоднократных нарушениях на митингах. Тогда суд по жалобе Ильдара Дадина разъяснил: привлечь по этой статье можно, только если нарушение порядка проведения акции не было «сугубо формальным» и привело к серьезным последствиям. После этого постановления норму долго не применяли.
Но спустя три года суду пришлось снова напомнить: статью можно применить лишь в случаях, когда нарушения «повлекли за собой причинение или реальную угрозу причинения вреда здоровью граждан, имуществу физических или юридических лиц, окружающей среде, общественному порядку, общественной безопасности». Константину Котову, по жалобе которого КС вынес это определение и велел пересмотреть приговор, Мосгорсуд лишь снизил срок наказания с четырех лет до полутора. Второй кассационный СОЮ это решение подтвердил.
И в постановлении по жалобе Дадина, и в определении по жалобе Котова КС попытался смягчить положение с привлечением к ответственности по ст. 212.1 УК, но не решил проблему кардинально, говорит Алебастрова. Об этом, по ее словам, свидетельствует и результат пересмотра дела Котова – не прекращение дела, а только смягчение приговора.
Ст. 3 закона Самарской области о митингах запрещает проводить публичные мероприятия в местах, которые расположены вблизи школ, больниц, церквей и военных объектов. В июне КС признал эту норму неконституционной и предписал внести изменения в закон. Суд отметил, что региональные власти вправе установить запрет на проведение акций в определенных местах. Но он должен быть продиктован объективными причинами, учитывающими целый комплекс факторов (производственных, инфраструктурных, экологических, транспортных, санитарных и т. п.).
Вместе с тем КС оговорился, что если в населенном пункте есть специальное место для публичных мероприятий, то митинговать, по общему правилу, нужно именно там. Проведение акций в других местах без особых причин будет сопряжено с «незаконным отступлением от установленных федеральным законодателем правил проведения публичных мероприятий». С этой позицией не согласился судья Сергей Казанцев в своем индивидуальном мнении.
По мнению Алебастровой, эта оговорка делает решение суда о недопустимости произвольного ограничения мест проведения митингов не просто бесполезным, но даже «издевательским». «Объявив неконституционным превышение региональными законодателями своих полномочий по установлению ограничений, КС по сути разрешил региональным и местным властям практически во всех случаях отказывать в проведении публичных мероприятий вне специально отведенных для этого мест», – поясняет она.