ИП Галина Шемонаева летом 2018 года продала за 165 руб. на своей точке контрафактный товар – датчик положения дроссельной заслонки для автомобиля. На упаковке товара был логотип, похожий на товарный знак «Рикор Электроникс», предприятия по выпуску радиодеталей. А клиент был не простой – он делал «контрольную закупку» по заданию правообладателя.
Следом «Рикор Электроникс» обратился в суд. К иску он приложил товарный и кассовый чеки, видеозапись покупки и контрафактный товар. Сначала истец потребовал компенсацию в 50 000 руб. за нарушение исключительных прав на товарный знак. Здесь он сослался на пп. 1 п. 4 ст. 1515 ГК («Ответственность за незаконное использование товарного знака»). Подпункт позволяет взыскать с нарушителя компенсацию «в размере от 10 000 руб. до 5 млн руб. по усмотрению суда, исходя из характера нарушения». Но потом компания передумала и пересчитала размер компенсации по пп. 2 этой же нормы – в двукратном размере фиксированного вознаграждения лицензиата. Общество хотело получить с предпринимателя 180 000 руб. в качестве компенсации, поскольку по лицензионному соглашению эта сумма составляет 90 000 руб.
Шемонаева с такой суммой не согласилась. Она указала, что лицензионный договор не подтверждает цену права использования принадлежащего истцу товарного знака при сравнимых обстоятельствах. Шемонаева отметила, что договор заключен на неограниченное количество товаров и на длительный срок использования товарного знака. Она же нарушила исключительные права один раз, по одному товару.
С предпринимателем согласилась и первая инстанция. Суд посчитал, что компенсация в 180 000 руб. за единичную продажу контрафактного товара за 165 руб. несоразмерна. АС Орловской области решил, что будет достаточно минимальной суммы компенсации в соответствии c пп. 1 п. 4 ст. 1515 ГК – 10 000 руб.
Другой расчет компенсации
Апелляция согласилась с тем, что факт нарушения предпринимателем исключительных прав общества получил свое подтверждение. Суд указал, что ИП заявила о чрезмерности компенсации, но ничем это не доказала: например, не представила другие лицензионные договоры или сведения о цене, которая при сравнимых обстоятельствах обычно взимается за правомерное использование товарного знака. Исходя из этого, апелляция удовлетворила иск общества в полном объеме. Решение «засилил» Суд по интеллектуальным правам. Не согласившись с этим, Шемонаева пожаловалась в Верховный суд. Ее кассационную жалобу изучил судья ВС Владимир Попов и решил вместе с делом направить на рассмотрение экономколлегии (дело № А48-7579/2019).
Заседание в ВС прошло 19 января 2021 года. На него явились представители обеих сторон. От ООО «Рикор Электроникс» пришла Наталья Скотникова, интересы ответчика представляли Павел Юдин и Елена Селина, адвокат «Орловской областной коллегии адвокатов».
Юдин начал с того, что, согласно позиции Конституционного суда (постановление № 40-П), сложившаяся судебная практика не дает возможности снизить до минимального размера компенсации, если она определяется по правилам пп. 2 п. 4 ст. 1515 ГК (в двукратном размере стоимости права использования товарного знака). Он отметил, что этот подпункт не содержит максимальных пределов суммы, что он тоже считает недопустимым.
– Чтобы решить проблему, надо закрепить в судебной практике, что максимальный и минимальный размер компенсации установлены только в пп. 1 п. 4 ст. 1515 ГК, – заключил Юдин.
Контррасчет от ответчика
Представитель ответчика обратил внимание коллегии на то, что нижестоящие инстанции при определении размера компенсации не учли расчет, который представил ответчик. Согласно контррасчету, сумма компенсации была равна 88 руб. вместо 180 000 руб., сказала Селина.
Она объяснила «Правo.ru», как проводились расчеты. Размер вознаграждения (90 000) разделили на 2 852 дня (срок действия лицензионного договора). Получилось 31 руб. 56 коп. К этой сумме добавили сумму периодического платежа за реализацию одного товара – 12 руб. Ее вычислили так: сумму товара умножили на установленный в договоре процент – периодическое вознаграждение за использование товарного знака (165 руб.*7%). Вышло, что нужно заплатить 44 руб. в день за правомерное использование товарного знака. Поскольку истец выбрал расчет компенсации по удвоенной сумме, то в итоге ответчик должен заплатить 88 руб.
Сколько надо заплатить правообладателю за продажу контрафактной детали стоимостью в 165 руб.?
По мнению истца, 180 000 руб. По мнению ответчика – 88 руб.
Подобную формулу, по ее словам, подтвердил Суд по интеллектуальным правам по делу № А46-12028/2016.
Но суды не приняли контррасчет и даже его не исследовали.
– Мы считаем, что это существенное нарушение прав заявительницы, – сказала Селина.
– Этот контррасчет, по нашему мнению, нельзя считать доказательством. Он основан на переоценке лицензионного договора, – парировала Скотникова.
Представитель «Рикор Электроникс» согласилась, что ответчик может предоставить контррасчет, но он должен быть основан на других лицензионных договорах или иных сведениях. По словам Скотниковой, таких сведений предприниматель не предоставила, более того, она не заявила о судебной экспертизе и самостоятельно не проводила оценку соразмерной суммы компенсации.
Селина ответила, что ее доверитель не смогла заявить о назначении судебной экспертизы, так как «рассмотрение дела проходило, по сути, в течение одного дня». Что же касается контррасчета, то его правомерность подтверждалась действующей судебной практикой.
Селина просила ВС учесть пенсионный возраст Шемонаевой и ее финансовое положение: после суда она была вынуждена закрыть свой магазин по продаже запчастей. Скотникова возразила, что это не имеет значения при определении размера компенсации. После этого тройка судей удалилась в совещательную комнату. Меньше, чем через 20 минут председательствующий в процессе Владимир Попов огласил решение коллегии: акты трех инстанций отменить, дело направить на пересмотр в АС Орловской области.
Владислав Аристов, консультант практики «разрешения споров» ЮК , считает, что апелляция в этом споре исправила ошибку первой инстанции, которая при определении размера компенсации не имела права произвольно изменять способ исчисления, избранный правообладателем. Разъяснения этого содержатся в «Обзоре судебной практики по связанным с разрешением споров о защите интеллектуальных прав» от 23 сентября 2015 года.
Аристов полагает, что Шемонаева могла снизить размер компенсации единственным способом – доказать, что стоимость использования товарного знака в схожей ситуации на практике меньше. В кассационной жалобе ответчик указал, что он представил в суды собственный расчет стоимости использования товарного знака. Поэтому на жалобу и обратил внимание Верховный суд, считает Аристов. В процессе этот факт подтвердился, поэтому ВС поправил нижестоящие инстанции и направил дело на пересмотр, решил эксперт.