В Постановлении № 28-П/2016 от 13 декабря 2016 года КС напоминает, что истец может взыскать компенсацию больше, чем размер причинённых ему убытков. Речь идёт о заявителе, исключительные интеллектуальные права которого были нарушены. Конституционный суд поясняет, что определить размер убытков в каждом конкретном случае трудно, поэтому возможность взыскать больше совместима с основными началами гражданского права.
Ответственность за нарушение интеллектуальных прав по своей природе штрафная, напоминает КС. Поэтому, вводя её, законодатель руководствовался необходимостью предупреждать такие действия в дальнейшем. Кроме того, в КС уверены, что такие санкции – это реализация положений ч. 1 ст. 44 Основного закона страны («Гарантии свободы творчества и преподавания»).
При этом при определённых условиях такое превышение размера может быть отступлением от требований справедливости, равенства и соразмерности. В частности, речь идёт о взыскании с ИП компенсации, если он одним действием нарушил права сразу на несколько объектов интеллектуальной собственности. Сумма возмещения во много раз выше, чем размер убытков. Другое условие – правонарушение совершили впервые или оно не очень грубое. Например, продавец не знал о том, что продукция, продаваемая им, – контрафакт.
В Постановлении № 8-П/2018 от 13 февраля 2018 года КС оценил действия правообладателя, который использует механизм национального исчерпания исключительного права на товарный знак недобросовестно. Речь идёт о случаях, когда такой предприниматель пытается ограничить ввоз на внутрироссийский рынок каких-то конкретных товаров или чрезмерно завышает цены на отечественном рынке по сравнению с иностранными. Конституционный суд не ободряет такие действия, если они ограничивают доступ россиян к жизненно важным товарам: отдельным лекарствам, оборудованию для жизнеобеспечения населения и т. д.
Там же КС пояснил, как суды должны определять компенсацию владельцу исключительного права на товарный знак. В частности, он указал: убытки, которые правообладатель понёс при параллельном импорте, не так велики, как при ввозе поддельных товаров с принадлежащим ему товарным знаком.
Кроме того, Конституционный суд напомнил, что при применении санкций за нарушение исключительных прав на товарный знак нет оснований изымать из оборота и уничтожать отдельные категории товаров. Речь идёт о продукции, которую владелец бренда раньше продал на зарубежном рынке, а потом ее ввезли в Россию без согласия этого владельца. Другая ситуация – с откровенно поддельными товарами. Их нельзя уничтожать только тогда, когда этого требуют общественные интересы, поэтому изымать из оборота и ликвидировать можно только продукцию ненадлежащего качества. Либо же если это надо для обеспечения безопасности, а также жизни и здоровья людей, охраны природы и культурных ценностей.
В Постановлении № 28-П/2018 от 3 июля 2018 года КС отмечает: когда одно юрлицо присоединяется к другому, исключительное право на товарный знак переходит к правопреемнику. Его защита наступает после внесения в ЕГРЮЛ записи о прекращении деятельности присоединённой компании. Но совершать какие-то другие действия с таким товарным знаком можно только тогда, когда будет зарегистрирован переход исключительного права на него.
Если присоединённая компания ранее не зарегистрировала переход к ней права на бренд, то это никак не помешает утвердить переход к присоединяющему лицу при реорганизации. Но если и этот правообладатель не стал прибегать к регистрации, то вся ответственность при работе с третьими лицами лежит уже на нём.
При этом Конституционный суд поясняет, что регистрация перехода права носит правоподтверждающий, а не правообразующий характер. В то же время возможность возникновения, изменения или прекращения права может быть и при переходе исключительного права на товарный знак (независимо от того, был ли такой переход зарегистрирован).
КС уточнил обязанности Роспатента. В частности, он должен рассматривать вопрос о госрегистрации перехода исключительного права на товарный знак одновременно с вопросом о продлении его срока действия. Но уплачивать пошлину владельцу придётся за каждое действие отдельно.
В обзоре приведено Постановление № 2145-О/2019 от 19 сентября 2019 года. Оно запрещает признавать общеизвестными те товарные знаки, которые на момент подачи заявления потеряли свою широкую узнаваемость и другие признаки, которые позволяют получить этот статус.
В Постановлении № 1345-О/2020 от 18 июня 2020 года КС указал, что если у аудиовизуального произведения и у вошедшего в него произведения изобразительного искусства есть самостоятельная объективная форма, то признание их обоих объектами интеллектуальной собственности не будет нарушением конституционных прав. Там же суд пояснил, что при предъявлении требований о взыскании компенсации правообладатель должен указать, право на какой именно объект было нарушено.