Мировое соглашение – это компромисс, на который идут стороны уже во время судебного спора. Кредитор соглашается дать рассрочку, сделать скидку, снизить размер штрафных санкций или рассчитаться имуществом с кредитором вместо денег. Можно предусмотреть прощение или признание долга, распределить судебные расходы и так далее (ст. 140 АПК).
Мировые соглашения: причины и условия
Пойдут стороны на мировую или нет, зависит от многих факторов. Например, от необходимости продолжить сотрудничество в дальнейшем. Допустим, нужно взыскать неустойку с подрядчика, а тот еще не достроил дом, приводит пример партнер Вадим Цветков. Либо иск подается к производителю эксклюзивного на рынке товара, который больше никто не сможет изготовить.
Разовые сделки, которые привели стороны к спору, вряд ли будут достаточным стимулом идти на компромисс. И напротив, длительные отношения (рамочные контракты, контракты с продлением срока действия) скорее подтолкнут к мировому.
Склонить к миру может понимание, что экономическое состояние ответчика вряд ли позволит получить от него по итогам исполнительного производства всю присужденную сумму. Но и для истца размер дисконта или других потерь должен оказаться приемлемым.
К мирному решению конфликта нередко приводит и фактор «неизвестности». Если у обеих сторон есть сильные аргументы в поддержку своих позиций и сложно предположить, какие из них суд лучше воспримет, то стороны стараются договориться между собой, делится управляющий партнер Константин Краснокутский. Нельзя исключать и стратегические ошибки, когда неправильно оценивают перспективы спора, говорит адвокат Антон Демченко. Действительно, нередко стороны детально не анализируют ситуацию, подтверждает партнер Иван Веселов: «Из-за этого реальные риски выявляются только на стадии судебного разбирательства, что и побуждает стороны заключить мировое соглашение. В том числе чтобы минимизировать расходы».
Неготовность к компромиссам и сложности переговоров
Пока же российские бизнесмены не умеют договариваться друг с другом. На фоне пандемии эта проблема только ухудшилась. Если три года назад 7% споров в арбитражных судах по первой инстанции заканчивались миром, то в 2020-м эта цифра упала до 2%. При этом, как показывает статистика Caselook 2016–2020 годов, мировыми соглашениями заканчивается лишь небольшой процент споров – примерно от 0,25% до 1,39%. Рекордсмен в этом – АС Смоленской области, за ним идет АС Воронежской области. В абсолютных цифрах больше всего соглашений было заключено, разумеется, в Арбитражном суде Москвы – 4713. Но если оценивать в процентном соотношении, он только восьмой.
Мировые соглашения в российских судах непопулярны. Советник АБ Андрей Корницкий объясняет это неготовностью сторон отказаться от части своих требований либо желанием «наказать» оппонента и показать свою силу. Уровень недоверия и озлобленности часто зашкаливает, констатирует управляющий партнер Владислав Варшавский. По его словам, ключевая задача юриста в такой ситуации – снизить градус напряженности, а также заложить основу для «переговорного мостика». При этом иногда сложнее убедить своего клиента пойти на мировое соглашение, чем оппонента, признается эксперт. Для этого можно показать доверителю, как уступил его контрагент, где проявил большую гибкость. Это позволяет создать у клиента ощущение, что оппонент пошел на значительно бОльшие «жертвы», объясняет Варшавский.
Главный лайфхак в переговорах – это не ограничиваться позицией клиента, не принимать и не разделять его эмоции. Как правило, такая позиция доверителя обусловлена не только бизнес-интересами, но и его субъективными эмоциями по отношению к самой ситуации и оппонентам.
Чтобы уговорить стороны подписать мировую, надо показать им обоюдную выгоду от такого соглашения, говорит Варшавский: «Это поможет сберечь время и деньги, по-настоящему разрешить спор, сохранить доброе имя, а зачастую и весь бизнес». Важно «подсветить» и негативные последствия при продолжении судебного дела: затяжной процесс и трудности с исполнением гипотетически выгодного решения, перечисляет Кирилл Карпухин из АБ . Очень часто «упавшее на глаза «забрало» не дает бенефициарам конфликтующих сторон увидеть и здраво оценить все убытки, которые принесет такое разбирательство, замечает Зурабян.
Чтобы настроить кредитора на мирное разрешение спора, Дмитрий Якушев из АБ рекомендует не провоцировать кредитора на подачу заявления о банкротстве и перечислить ему 20-40% от суммы долга еще до начала переговоров либо в рамках первого платежа по условиям мирового соглашения. А в спорах вокруг подрядных соглашений порой достаточно показать оппоненту подробный расчет убытков, чтобы уговорить его пойти на мировую. «Именно такая тактика помогла мирно урегулировать конфликты в делах № А65-29975/2020 и № А65-15578/2020, где мы представляли подрядчика», – рассказывает Марьям Шамгунова из ЮФ Шаймарданов и Сабитов.
Она советует не отступать при первом отказе от оппонентов и прекращать попытки «помириться» лишь после третьего «нет» с его стороны. Вообще, важно определить лицо, принимающее решение при заключении мирового соглашения, и постараться выйти с ним на прямой диалог. Скорее всего, это будет человек из бизнеса, а не штатный юрист, который ведет дело, объясняет партнер АБ Елена Буранова. По ее словам, во время переговоров надо обязательно помнить, что мировую утверждает суд. Поэтому все коммерческие договоренности сторон нужно формулировать максимально понятным для судьи образом.
Когда мира не добиться
Правда, в ряде случаев договариваться о мире изначально бесполезно. Порой это запрещено законом. Так, при банкротстве кредитных организаций и НПФ, занимающихся обязательным пенсионным страхованием, мировое соглашение недопустимо (ст. 187.6 и ст. 189.13 Закона «О банкротстве»). Крайне сложно таким способом урегулировать конфликты в спорах с участием госорганов, поскольку в этом случае легко попасть под пристальное внимание проверяющих, предупреждает Корницкий. Кроме того, в подобных разбирательствах суд может посчитать, что заключение мировой нарушает публичные интересы, добавляет юрист.
Не стоит вести переговоров с тем контрагентом, который точно не сможет выполнить условия мировой или использует эту ситуацию для затягивания процесса, вывода активов и в других недобросовестных целях. Аккуратнее надо вести диалог и с теми, кто пытается вами манипулировать и давит «на больные места», подчеркивает профессиональный медиатор, партнер АБ Наталья Бокова.
Проявления недобросовестности бывают самые разные. Так, оппонент может вести переговоры о заключении мировой, а параллельно продолжает подавать в суд процессуальные документы с обоснованием своей позиции, объясняя это тем, что отправил их туда по ошибке, приводит пример Анна Васильева, юрист корпоративной и арбитражной практики АБ .
Невозможно договориться, если конфликт осложняется личными разногласиями оппонентов. «В нашей практике есть корпоративный спор вокруг многомиллиардного бизнеса, который длится уже девять лет», – рассказывает Зурабян. Клиент, мажоритарный акционер, много раз предлагал разумные условия урегулирования конфликта. Но его оппонент даже не изучал их по личной неприязни и проиграл основной спор в юрисдикции Кипра, так как закончились деньги, говорит юрист. «Дела в России после такого поражения практически не имеют перспектив», – отмечает он.
Если нет настолько сильной вражды, то почти всегда можно договориться, уверен Зурабян.
Влияние COVID-19 на переговоры
Правда, в коронавирусный период клиенты крупных российских юрфирм стали охотнее идти на судебные компромиссы. «За последний год у нас заметно увеличилось число дел, завершенных миром на той или иной стадии судебного разбирательства», – обращает внимание Буранова. По ее наблюдениям, сами суды стали активнее склонять стороны к подписанию таких соглашений и «лояльнее» относиться к проектам. Вот и в практике ЮФ «Варшавский и партнеры» за последние полгода удалось добиться заключения трех мировых соглашений по делам, где не было особой надежды на мир, делится Варшавский. По его словам, в сложившихся условиях стороны стали яснее понимать: лучше получить пусть и не максимально возможное, но относительно быстро, прогнозируемо и без значительных дополнительных трат.
Многие споры, вызванные «ковидной» обстановкой, просто не доходили до судов, уверяет Татьяна Невеева, советник судебно-арбитражной практики : «Стороны старались найти компромисс в тех случаях, когда это было возможно». По ее словам, значительную часть составили разбирательства по вопросам аренды. Резкое падение потребительского спроса привело к тому, что многие торговые точки оказались на грани закрытия, а арендодатели не могли быстро заменить одного арендатора другим. Чтобы помочь друг другу, стороны шли на взаимные компромиссы.
Из-за пандемии и кризиса стало ощутимо больше мировых соглашений и переговоров об их заключении. Стороны стали детальнее просчитывать потенциальные расходы на судебные разбирательства.
Ограниченный доступ к судам, когда от трех до пяти месяцев фактически не было никаких заседаний по существу, подталкивал договариваться так, констатирует Зурабян. По его словам, очень часто речь шла о внесудебных договоренностях или глобальных мировых соглашениях. То есть стороны урегулировали не конкретный спор, а конфликт в целом. Подобный подход позволяет сторонам, с одной стороны, «сохранить лицо», не раскрывая в публичных документах своего поражения, а с другой, скрыть конфиденциальные коммерческие условия этих договоренностей, объясняет юрист. Именно по такому сценарию удалось договориться бизнесменам Виктору Литуеву и Сергею Янчукову, которые делили золоторудные активы в Забайкалье.
Эти ситуации тяжело урегулировать еще и потому, что в российских процессуальных кодексах нет четких правил заключения комплексных мировых соглашений одновременно по нескольким спорам, делится проблемой Роман Зайцев, партнер и руководитель московской судебно-арбитражной практики . Суды к таким документам тоже относятся настороженно. Правда, Шамгунова рассказала, что судья АС республики Татарстан Роман Харин сам предлагал в деле № А65-11148/2020 одним соглашением урегулировать 14 похожих споров между сторонами.
Но обычно приходится заключать отдельные мировые по каждому разбирательству, отмечает Васильева. И тогда возникает проблема: одновременно их утвердить не получится, а оппонент может в последний момент отказаться от примирения по одному из дел, заключив соглашение только в том споре, где ему выгодно так сделать, предупреждает юрист. Еще одна сложность таких ситуаций – «взаимоувязать» условия этих нескольких документов. Иногда для этого приходится инициировать дополнительное судебное разбирательство, резюмирует Варшавский.