Посчитать сроки давности
11 июня 2020 года мировой судья судебного участка № 4 Октябрьского судебного района Ростовской области приговорил Николая Петрова* к восьми месяцам лишения свободы за умышленное повреждение чужого имущества в 2018 году по ст. 167 УК (подробностей на сайтах судов найти не удалось). Четвертый кассационный СОЮ смягчил наказание до семи месяцев.
Петров обратился в Верховный суд и потребовал отменить приговор в связи с истечением сроков давности уголовного преследования. По словам осужденного, весной и летом 2018 года он не явился на заседания в судебный участок, так как был под стражей по другому уголовному делу. Несмотря на это, судья объявил Петрова в розыск и приостановил производство по делу. Его задержали в марте 2020-го, после чего судья вынес приговор.
Верховный суд в определении по делу №41-УД22-4-К4 отметил, что Петров совершил преступление небольшой тяжести. Согласно ст. 78 УК срок давности по ним составляет два года. ВС также указал, что заключение под стражу и отбывание наказания по приговору не может расцениваться как уклонение от суда, которое приостанавливает течение срока давности. ВС посчитал, что срок уголовного преследования Петрова истек за 8 дней до вынесения приговора — 3 июня 2020 года.
В итоге коллегия по уголовным делам отменила приговор и прекратила производство.
В этом деле нарушены концептуальные положения норм о сроках давности привлечения к уголовной ответственности, поясняет Любовь Шебанова, руководитель практики уголовного и административного права «Амулекс.ру» По словам эксперта, первая и апелляционная инстанция обычно следят за сроками. Но иногда ошибки в этом все же исправляют суды кассационной и надзорной инстанций (например, определение Второго кассационного СОЮ от 5 июня 2020 года по делу № 77-860/2020, определение Шестого кассационного СОЮ от 17 марта 2022 года № 77-1134/2022).
Учесть роль в преступлении
В декабре 2018 года экс-председатель Анапского районного суда Краснодарского края Владимир Стародубцев предложил знакомому за плату «засилить» решение Анапского райсуда в Краснодарском краевом. По нему компания, которую представлял знакомый судьи, получила в собственность земельные участки на берегу моря. За это Стародубцев хотел 50 млн руб. и десять соток земли в селе Большой Утриш в Анапе — под видом взятки для судей Краснодарского краевого суда.
По версии следствия, сын фигуранта Александр Стародубцев выступил посредником. Он организовал две встречи в анапском ресторане, где судья сообщил представителю условия «сделки». А двоюродный брат судьи Геннадий Еременко должен был скрыть следы преступления. Он собирался подписать расписку, что знакомый судьи якобы погасил долг, передав деньги.
Но представитель компании подал заявление в следственные органы, поэтому новая встреча с судьей прошла уже в рамках оперативно-разыскных мероприятий ФСБ. В условленное время Стародубцеву передали деньги в размере 100 000 руб. и муляж купюр — условный остаток — 29,9 млн. Всё это, как утверждали в СК, позже нашли в доме судьи.
Еще представитель сказал Стародубцеву, что не сможет передать ему права на участок. Судья попросил передать за землю еще 14 млн руб. Еременко подписал расписку, что деньги якобы передали в уплату долга. А сотрудники ФСБ положили конец происходящему, задержав судью, его сына и брата.
В марте 2019 года ККС Краснодарского края досрочно прекратила полномочия Стародубцева. Через два года Ростовский областной суд приговорил судью к шести с половиной годам лишения свободы со штрафом 800 000 руб. за покушение на мошенничество. По этой же статье его сын получил шесть лет и штраф 700 000 руб., а брат — пять с половиной лет со штрафом 600 000 руб. за пособничество. Апелляция оставила приговор без изменения.
Стародубцев-младший и Еременко решили обжаловать его в Верховном суде. В определении по делу № 41-УД22-12-АЗ ВС смягчил наказание каждого из осужденных до четырех с половиной лет лишения свободы.
Суд посчитал, что нижестоящие инстанции не учли степень общественной опасности преступления и личности виновных. Стародубцев-младший и Еременко не были исполнителями преступления, а только оказывали содействие исполнителю. Кроме того, виновные ранее не были судимы, а у Еременко есть малолетний ребенок, отметил ВС. Все эти обстоятельства, по мнению коллегии, позволяют назначить менее строгое наказание.
Покушение на сбыт наркотиков
Радмир Губарев изготовил 12,4 кг 4-метилэфедрона по инструкции неустановленных лиц. Часть наркотиков он развез по тайникам, информацию о которых передал «иным лицам», но попался и был осужден. 3 декабря 2019 года Краснодарский краевой суд приговорил его к пятнадцати годам лишения свободы и шести месяцам исправительных работ с удержанием 10% из заработка в доход государства за незаконное производство и сбыт наркотиков в особо крупном размере группой лиц по предварительному сговору (ч. 5 ст. 228.1 УК) и подделку документов (ч. 3 ст. 327 УК).
Верховный суд не согласился с решением первой инстанции. В определении по делу № 18-УД22-15 суд напомнил, что уголовная ответственность за покушение на незаконный сбыт наркотиков предусмотрена в случае, если человек собирался продать запрещенные вещества, но по независящим от него обстоятельствам так и не передал их приобретателю. Но из приговора следует, что информация о закладках была известна только соучастникам, а не приобретателям наркотиков. Неясно, передавали ли они потенциальным покупателям эти сведения, отметил ВС. Учитывая эти обстоятельства, ВС переквалифицировал действия осужденного на ч. 3 ст. 30 и ч. 5 ст. 228.1 УК как покушение на сбыт наркотического средства и смягчил наказание до тринадцати лет лишения свободы.
Не хулиганские побуждения, а корыстные мотивы
В феврале 2019 года Владимир Архипов разбил камнем окно в квартире Ольги Симоновой*. Ворвавшись внутрь, он ударил Симонову, разбил два телевизора, настенный светильник, угрожал и потребовал передать ему 1300 руб. Симонова дала 1000 руб. За это в марте 2020-го Павловский городской суд Нижегородской области приговорил Архипова к четырем с половиной годам лишения свободы за грабеж (ст. 161 УК) и умышленное уничтожение имущества из хулиганских побуждений (ч. 2 ст. 162 УК). Апелляция и кассация оставили приговор без изменения.
Тогда Архипов обратился в Верховный суд. В жалобе он указал, что нижестоящие инстанции неверно квалифицировали его действия как совершенные из хулиганских побуждений, так как умысел был направлен на открытое хищение имущества.
Коллегия по уголовным делам согласилась. Архипов уничтожил имущество в ходе грабежа, и его действия были обусловлены корыстным мотивом, поэтому нижестоящие инстанции не могли квалифицировать эти же деяния как совершенные из хулиганских побуждений, решил ВС.
В определении по делу № 9-УД22-2-К1 суд переквалифицировал действия с ч. 2 ст. 167 УК на ч. 1 ст. 167 УК и назначил ему наказание в виде трех лет и семи месяцев лишения свободы.
По словам Ирины Щербаковой, партнера АБ « , судебная практика по аналогичным делам обычно складывалась не в пользу осужденных. Например, Седьмой кассационный СОЮ в определении от 15 февраля 2021 года по делу № 77-318/2021 указал, что действия преступников можно квалифицировать как хулиганство несмотря на их корыстные мотивы.
Помощь боевикам
В сентябре 2017-го Николай Максимов помог подвезти Магомеда Эльмурзаева и Арби Бантаева до границы России и Украины в поселке Теткино в Курской области. Пассажиры были участниками вооруженного формирования «Хасавюртовское». При себе у них было огнестрельное оружие, боеприпасы и взрывные устройства.
Боевики собирались пересечь границу, но не смогли. Один из жителей поселка сообщил о них в погрануправление ФСБ. Его сотрудники попытались проверить документы у Эльмурзаева и Бантаева, а в ответ бандиты открыли огонь. Между пограничниками и боевиками началась перестрелка, в ходе которой Бантаев выхватил гранату и совершил самоподрыв. Эльмурзаева задержали.
22 июня 2020 года Второй Западный окружной военный суд приговорил Эльмурзаева к 22 годам лишения свободы за посягательство на жизнь сотрудника правоохранительных органов (ст. 317 УК), участие в незаконном вооруженном формировании (ч. 2 ст. 208 УК), незаконное хранение и перевозку огнестрельного оружия и боеприпасов (ч. 3. ст. 222 УК), взрывчатых веществ (ч. 3 ст. 222.1 УК) и попытку незаконного пересечения государственной границы (ч. 3 ст. 30 и ч. 3. ст. 322 УК).
Помимо этого, осужденного подозревали в участии в террористическом сообществе на основании ст. 205.4 УК, но первая инстанция посчитала, что вооруженная группа не связана с терроризмом. И назначили штраф в 250 000 руб. за незаконное хранение оружия и боеприпасов.
Этим же решением Второй Западный окружной военный суд приговорил Максимова двум годам лишения свободы за незаконную перевозку огнестрельного оружия (ст. 222 УК) и пособничество в покушении на незаконное пересечение границы организованной группой (ст. 322 УК). Осужденному было известно, что Эльмурзаев и Бантаев собирались пересечь границу, решила первая инстанция. По мнению суда, Максимов знал и то, что боевики представляют собой организованную группу, которая заранее объединилась для совершения одного или нескольких преступлений (ст. 35 УК).
С приговором согласилась апелляция. Тогда осужденные обратились в Верховный суд. В декабре 2021 года коллегия по уголовным делам отменила штраф Эльмурзаеву за незаконное хранение оружия. ВС посчитал, что нижестоящие инстанции не привели мотивов, которые послужили основанием для назначения такого наказания. В итоге суд назначил Эльмурзаеву штраф в размере 200 000 руб. только за незаконное хранение взрывчатых веществ (дело № 222-УД21-51-А6).
Через четыре месяца Верховный суд рассмотрел жалобу Максимова. В ней осужденный настаивал, что приговор основан на предположениях, и утверждал, что свои показания следствию он дал в результате незаконного воздействия одного из адвокатов, который был заинтересован в исходе дела.
Верховный суд посчитал эти доводы несостоятельными. Он обратил внимание на другие нарушения суда. По мнению ВС, Максимову не было известно, что боевики собирались пересечь границу в составе организованной группы, так как он не знал, входят ли они в какое-либо устойчивое вооруженное формирование. Совершая преступление, осужденный думал, что Эльмурзаев и Бантаев собираются пересечь границу группой лиц, уверен суд.
В определении по делу № 222-УД22-15-А6 суд исключил из приговора квалифицирующий признак «организованной группой» и заменил его на «группу лиц по предварительному сговору». Коллегия по уголовным делам также снизила наказание осужденного до одного года и одиннадцати месяцев.
В этом определении ВС подтвердил сложившуюся судебную практику о том, что организованная группа отличается от группы лиц устойчивостью и заранее создана для совершения одного или нескольких преступлений, указывает Александр Погодин, заместитель заведующего Такие разъяснения можно найти, например, в п. 15 Постановления Пленума ВС от 27.12.2002 № 29.
Также суд отклонил доводы подсудимого, что он давал показания на следствии под давлением, отмечает эксперт.
В очередной раз подтверждается важность и ценность первоначальных показаний. Последующий отказ от них всегда воспринимается судами критически, как средство ухода от ответственности.