❯❯ Юлия Карпова, партнер, руководитель судебной практики : «Можно посмотреть, какие есть способы улучшить свою переговорную позицию. В частности, изучить точки соприкосновения со своим контрагентом вне рамок отношений сторон».
Составляйте документы таким образом, чтобы избавить судью от дополнительных сложностей. Задумайтесь о том, как выразить свою позицию кратко и аргументированно. Раньше юристы пытались объемом текста демонстрировать доверителю отработанное ими время. Но можно же написать меньше и потратить на это столько же часов, потому что сокращение и упрощение — это достаточно трудоемкий процесс.
❯❯ Екатерина Баранова, руководитель практики разрешения споров и банкротства : «Чаще всего корпоративные споры возникают в ситуации, когда акционеров или участников немного и они лично общаются. На старте они были объединены чем-то, но со временем ценность партнеров в их глазах упала. Так что одна из причин конфликтов внутри компании — построение бизнеса на доверии».
❯❯ Алексей Петров, старший юрист : «У меня скептическое отношение к протоколу разногласий — обычно это просто фиксация предложений сторон. Но протокол может иметь значение в контексте неравных переговорных возможностей. Он покажет, что мы пытались договориться, но в силу неравенства это сделать не получались».
Нет ничего более странного, чем непубличная компания, которая сначала выходит в СМИ с криком о помощи, а потом сама ходатайствует о закрытии судебного заседания. И открытое, и закрытое разбирательство можно использовать во благо, но здесь все-таки важна последовательность.
❯❯ Сергей Кислов, адвокат : «Простые вопросы, такие как индексация, стали более популярны. Если должник жив, до банкротства мы еще не довели, то можно взыскать с него еще немного. Почему бы этим не пользоваться? Как говорится, копейка рубль бережет».
❯❯ Владимир Родионов, старший юрист : «Консультация специалиста должна быть устной. Судьи реже сталкиваются с этой формой доказательств и не всегда правильно с ней работают, в частности принимают письменные ответы специалиста, из-за чего участники лишаются возможности задать ему вопросы. Это существенное нарушение, а потому кассация на этом основании отменяет акты».
❯❯ Александр Терентьев, партнeр, технический директор экспертной группы Veta: «Если судья выбрал эксперта, о котором ходатайствовал оппонент, то рекомендую назначить нотариальную экспертизу по тем же вопросам. И провести ее нужно в те же сроки, что и судебную. Такой ход поможет суду увидеть, что есть альтернативное мнение. Если удастся разбить судебную экспертизу, то вероятно вынесение решения на основе только нотариальной экспертизы».
❯❯ Ярослав Шицле, советник, адвокат : «Нотариальная экспертиза необходима для обоснования судебной, и на нее стоит потратиться. Особенно она эффективна в случаях, когда оппонент пытается ускорить процесс. Нужно помнить, что обстоятельства, подтвержденные нотариусом при совершении нотариального действия, не требуют доказывания».
Мы вели дело, в котором было более 100 000 доказательств. Мы понимали, что судье будет тяжело изучать все это, а потому самостоятельно систематизировали все доказательства и описали их со ссылками на документы. Ответчик же контррасчет не представил. По сути, это и стало залогом нашего успеха в том деле.
❯❯ Никита Филиппов, заслуженный юрист РФ, заведующий : «Направлять запросы для установления имущественного положения должника можно много куда, не все из них очевидны. В одном из исполпроизводств мы выяснили, что у должника есть коллекция оружия, стоимость экземпляров исчислялась сотнями тысяч рублей. Такое имущество хорошо тем, что его нельзя просто так спрятать».
Можно вполне эффективно сопротивляться перемещению доказательств из уголовного дела в связанное с ним арбитражное. Например, суды обращают внимание, что в уголовном процессе обвиняемый не может свидетельствовать против себя. Но самый сильный аргумент — это необходимость получить согласие следователя на использование материалов дела.
На Litigation Forum Право.ru презентовало свое специальное исследование «Медиация в России». Его цель — узнать, насколько активно компании используют этот инструмент, с какими сложностями сталкиваются и как можно сделать внесудебный метод разрешения споров популярнее и эффективнее. Прием анкет для участия продлили до 1 мая. Ответы могут направить представители бизнеса, инхаусы, юристы и медиаторы.
Точной статистики о работе медиации в России пока нет. Поэтому мы решили провести собственное исследование, чтобы выяснить, как эта процедура используется на практике. Предварительные результаты показывают, что 69% респондентов заинтересованы во внесудебном решении конфликтов. При этом 30% участников исследования отметили, что им сложно найти подходящего медиатора.
❯❯ Сергей Савельев, партнер : «Ведение дела в суде — это прежде всего об издержках. Менеджмент вынужден отвлекаться от прямой обязанности зарабатывать деньги. Приходится направлять силы на спор и общаться с юристами, а не принимать бизнес-решения и встречаться с контрагентами».
❯❯ Даниил Могилевский, старший юрист : «Если активов у оппонента нет, то взыскать их уже нельзя. Можно, конечно, инициировать банкротство, продолжить разматывать этот клубок... Но есть случаи, когда лучше искать компромисс, а другие движения сторон будут попросту бессмысленными. Мировые соглашения — это отличный инструмент для сторон, которые уже навоевались друг с другом».
❯❯ Денис Беккер, старший юрист, адвокат : «Я видел решения суда, которыми недоволен истец. Те, что не устраивают ответчика. Бывают и акты, которые не удовлетворяют обе стороны. Но все же все мировые соглашения хотя бы в какой-то степени устраивают всех спорящих. Не каждое дело нужно завершать мирным урегулированием, но подумайте: может, ваш спор достиг того этапа, когда разумнее будет не рисковать и попробовать договориться?»
❯❯ Иван Веселов, партнер практики разрешения споров : «Сторонники мирного урегулирования споров пытаются подать отсутствие преюдиции как преимущество. Но это, наоборот, недостаток. Фиксируя позицию в споре с крупным игроком, вы де-факто делаете работу за себя и всех лиц, пострадавших от недобросовестности вашего контрагента».
❯❯ Андрей Пьяных, директор департамента судебной и административной практики МТС: «Бывает и такое, что ваш оппонент намеренно тянет время. Пока вы ведете переговоры о мировом соглашении, другая сторона совершает сделки и выводит активы. Это еще один аргумент в пользу судебного разбирательства».
❯❯ Виктор Юзефович, заместитель директора департамента судебной практики «Транснефти»: «Никаких правил или алгоритма выбора литигаторов у клиентов не существует. Это малообъяснимый процесс. Иногда совершить правильный выбор удается только со второго или третьего раза».
Пытаться предсказать исход дела, ориентируясь на возраст, биографию и прошлый опыт судьи, бесполезно — забудьте об этой мистике. Судьи зачастую непоследовательны, и при одних и те же обстоятельствах они делают противоположные выводы.
❯❯ Мария Михеенкова, советник : «Важно, чтобы свидетель рассказывал только то, что он знает. Не нужно делиться предположениями, своим мнением. Также нужно донести до человека, что он не обязан знать все. Если он не в курсе чего-то, лучше так в суде и ответить».
❯❯ Денис Лим, управляющий партнер Artegra Legal: «Попробуйте использовать разные каналы восприятия: слуховой, кинестетический... Это добавит вам убедительности. Дайте судье подержать какое-то доказательство, покрутить его в руках. По крайней мере, дадите ему возможность отвлечься от чтения материалов дела».
❯❯ Виктор Гайдук, руководитель направления по претензионно-исковой работе «Евраза»: «Есть юристы-перфекционисты — для них есть либо выигрыш, либо проигрыш. Но такой формальный подход способствует профессиональному выгоранию. Нужно напоминать себе, что победы не всегда грандиозны. Они бывают и маленькими».
Все презентации спикеров конференции доступны по ссылке.
