Правозащитники, адвокаты и единороссы искали в пятницу на круглом столе "Запрещенные к обороту предметы как объект фальсификации доказательств и системный универсальный инструмент репрессий в России" способы искоренить практику подбрасывания наркотиков невиновным, чтобы отправить их за решетку. Этому могут способствовать тотальная видеофиксация, считает большинство, но при условии прекращения дел, если запись "исчезла". Доверия к понятым у них оказалось меньше – "карманных" у следователей предостаточно.
Действующая ст. 303 УК ("Фальсификация доказательств и результатов оперативно-разыскной деятельности") не спасает людей от подброса наркотиков и других запрещенных веществ, следовало из выступлений собравшихся в пятницу на заседании единороссовского проекта "Стартовая площадка". Ее санкции предусматривают до пяти лет лишения свободы для дознавателей, следователей, прокуроров и защитников, если те сфальсифицируют доказательства (ч. 2), до семи лет тюрьмы грозит тем, кто сфабриковал доказательства по уголовному делу о тяжком или особо тяжком преступлении (ч. 3), до четырех – за фальсификацию результатов оперативно-разыскной деятельности. Формальным поводом для разговора стало желание депутата-единоросса Бориса Резника внести соответствующий законопроект в Госдуму, чтобы исправить проблему. Итогового документа пока нет, и парламентарий решил выслушать советы тех, кто лично столкнулся с произволом или помогал его жертвам.
Депутат объяснял, что заинтересовался этой проблемой из-за дела люберецкого юриста Артура Преля, которого якобы за приготовление к сбыту амфетамина в 2011 году отправили на восемь лет в тюрьму (ч. 1 ст. 30 и ч. 3 ст. 228.1 УК РФ). В феврале 2014 года Московский областной суд отменил обвинительный приговор как незаконный, а дело отправил на пересмотр, на прошлой неделе Преля отпустили из СИЗО под домашний арест. Присутствовавшая на мероприятии адвокат, мама Артура Преля – Ирина Прель и Борис Резник подчеркивали, что его судили незаконно – наркотики ему подкинули, а задержали теперь уже бывшие оперативники ФСБ, у которых якобы имелась информация о том, что Прель сбывает наркотики. "Точно так же об этом писалось и в оперативных данных на других людей. Это уважаемые бизнесмены. То есть он днем работает бизнесменом, а по вечерам в переходе торгует наркотиками", – иронизировала Ирина Прель.
Оба намекали и на того, кому мог Прель перейти дорогу: он добился права за гражданами на землю в Малаховке в Люберецком районе, на которую претендовал экс-член областного политсовета "Единой России", глава совета директоров племзавода "Петровское" Василий Дупак (в июне 2013 года за мошенничество в особо крупном размере с нанесением пострадавшим ущерба в размере 15 млрд руб. приговорен к шести годам условного наказания и штрафу в 1 млн руб.). "Отвоевали мы с ним [Артуром] 6,5 га у господина Дупака", – сказала Ирина Прель.
По словам Бориса Резника, путем запросов в прокуратуру он смог выяснить, что "никаких документов, свидетельствующих о том, что Прель ранее занимался сбытом наркотиков, кроме показаний двух фээсбэшников, нет", а дело оперативного учета уничтожено. "Дела по 75–150 лет хранятся, и никто их уничтожать не имеет права. Там не один Прель должен быть задействован: у кого покупал, кому продавал – там на целый наркокартель", – рассуждал депутат и отмечал, что к нему поступает много сообщений об аналогичных преступлениях. Под конец он резюмировал, что пришел к выводу о необходимости усилить уголовную ответственность, которая, по его словам, должна быть "особой".
Павел Зайцев, адвокат, экс-следователь, известный по делу "Трех китов", видел решение проблемы в обязательном участии понятых при досмотре. "В нормотворческом плане произошло нечто. Год назад исключили требование о наличии понятых при досмотре", – говорил Зайцев, называя произошедшее подарком негодяям в погонах. Это произошло с подачи главы российского правительства Дмитрия Медведева, который, занимая президентское кресло в 2012 году, внес в Госдуму соответствующий законопроект. Участие понятых в следственных действиях теперь необязательно, следователь вправе сам решать, как удостоверить ход и результаты следственного действия: либо с помощью понятых, либо технических средств. Такая свобода выбора у следователей есть при наложении ареста на имущество, почтово-телеграфные отправления, осмотре, следственном эксперименте, выемке, контроле и записи переговоров, проверке показаний на месте. Обязательно понятые должны присутствовать только при трех следственных действиях: обыске, личном обыске и опознании.
Эту идею поддержал руководитель проекта "Гулагу.нет" Владимир Осечкин, который отмечал, что в случае с участием понятых "больше шансов на то, что человек проявит гражданскую позицию".
– Масса дел, где были "карманные" понятые. Они как раз все подтверждали, что все законно. Это не панацея, – воспротивился московский адвокат Евгений Черноусов, а присутствующие одобрительно закивали головами.
При этом, подчеркнул Черноусов, от понятых полностью не отказались. Он наоборот предлагал все действия записывать на видео, чтобы исключить подлог. "В США нет так понятых, но там все записывается на видео", – привел он аргумент.
– Видеозаписи не доверяю, – отозвался экс-следователь Зайцев и рассказал историю о том, как по одному делу было снято постановочное видео, а вскрылось это благодаря тому, что произошедшее случайно сняли проезжающая мимо телевизионщики.
– Давайте жить по мировым стандартам, – парировал Черноусов.
Координатор проекта "Гулагу.нет" Виктория Крючкова предлагала заодно решить и проблему "исчезновения" видеозаписей, которые "пропадают", если могут подтвердить невиновность подозреваемого или обвиняемого. "Если нет видео, были технические неисправности, – значит, уголовное дело должно быть закрыто, прекращено. Эту лазейку нужно убрать тоже", – заключила она.
Однако в набросках поправок в Уголовный кодекс РФ, которые раздали присутствующим, об этом ничего не говорилось. В проекте лишь содержалось предложение дополнить УК ст. 303.1 "Умышленное создание ложного доказательства". Ответственность (санкции не указаны. – Авт.) предлагается за "подбрасывание в помещение или имущество лица предметов, запрещенных к свободному обращению <…> c целью использования в качестве доказательства виновности лица, заведомо непричастного к совершению незаконных действий".
Технику написания проекта лаконично раскритиковала лидер движения "Бизнес-Солидарность" Яна Яковлева, оценив начало статьи со слова "подбрасывание" как "примитивное". С ней согласился депутат-единоросс Илья Костунов, по его словам, это "вопрос институциональный" и навряд ли в Госдуме среди профессиональных юристов найдутся сторонники предлагаемых изменений в УК.
"Законодатель не даст выделить [ответственность] по наркотикам и патронам. Есть 303-я статья", – согласился адвокат Черноусов. Нужно корректировать именно ст. 303 УК, считает адвокат, а для начала предусмотреть ответственность не только для дознавателя, защитника, следователя, прокурора, но и для любого физлица, которое может сфальсифицировать доказательства по своей инициативе или по просьбе правоохранителей. Однако ответственность для спецсубъектов должна быть строже. Заодно он предлагает усилить ответственность – до семи лет колонии – за подлог результатов оперативно-разыскной деятельности, чтобы осудить человека за тяжкое или особо тяжкое преступление. Сейчас вне зависимости от обстоятельств фальсификации виновнику грозит до четырех лет тюрьмы.
В заключение Костунов предложил идею: выявить круг потенциально опасных должностей с точки зрения фальсификации доказательств по делам, ежегодно "пропускать через полиграф" этих сотрудников. Доказать факт "подбрасывания" не удастся, признал единоросс, но отстранить такого сотрудника от работы будет можно, хотя бы по показаниям психолога. Костанов посетовал, что на мероприятии не было представителей от МВД и Следственного комитета. Его поспешил успокоить адвокат из конторы "Барристер" Юрий Лысенко, по словам которого, силовиков пригласят на обсуждение проекта в Госдуму.
