В июне Виталий Бунтов, которому в 2010 году вырвали все ногти и пытались отравить в тульской колонии, победил Россию в ЕСПЧ. Параллельно против его мучителей наконец возбудили дело. На время расследования Бунтова перевели в СИЗО, но почему-то не дождавшись окончания следствия, отправили в колонию в Пермском крае. Подальше от адвоката, жены и 1,5-месячного ребенка.
Осужденный на 25 лет колонии строгого режима Виталий Бунтов (1976 года рождения) известен тем, что 5 июня 2012 года Европейский суд по правам человека признал его жертвой пыток и подтвердил, что Россия нарушила в его отношении ст. 3 Конвенции по правам человека. (В 2002 году Бунтов был признан виновным в ограблении с убийством и покушении на убийство милиционера при задержании и приговорен к пожизненному наказанию, смягченному кассационной инстанцией Верховного Суда РФ до 25 лет лишения свободы).
Пытки, утверждает Бунтов, осуществлялись сотрудниками ИК-1 в г. Донской (Тульская область) в период с 27 января по 27 апреля 2010 года. После чего его сразу перевели в ИК-4 в г. Плавске (в той же области). Бунтову вырвали все ногти на руках и ногах, причем ему удалось их сохранить, поскольку после экзекуции его заставили мыть камеру. Бунтова также пытались отравить, надолго оставляли в камере с сильным запахом краски, жестоко избивали. Все это – за отказ участвовать в организованном администрацией колонии "эскадроне смерти", расправлявшемся с неугодными заключенными.
Родные Бунтова обращались в правоохранительные органы, однако российские власти не установили факта пыток. Отсутствие ногтей на руках и ногах Бунтова приглашенные медики сочли следствием тяжелого дерматологического заболевания, а следователь отказался заводить уголовное дело, посчитав, что побои Бунтов мог нанести себе сам. Уголовное дело №5-004 по признакам преступления, предусмотренного п. "а" ч.3 ст.286 УК РФ, о применении насилия к Бунтову было возбуждено в отношении неназванных сотрудников ИК-1 лишь 20 февраля этого года 1-ым ОРОВД Следственного управления Следственного комитета по Тульской области.
В заявлении Бунтов указывал, что ИК-1 в то время возглавлял нынешний начальник УФСИН по Московской области Владимир Шевченко (с декабря 2010 года), а и. о. начальника колонии был Дмитрий Жданов, занявший его место. В пытках Бунтов обвинял и конкретных сотрудников. Они тоже пошли на повышение. Начальник оперативного отдела Сергей Кожанов стал начальником колонии-поселения в Электростали (в которой, по информации "Известий", после его прихода увеличился наркотрафик), Сергей Володьков – в Зеленограде (Московская область), а Геннадий Чернышов в сентябре 2010 года возглавил ИК-7 в Тульской области.
В новой колонии в период с 17 по 30 мая 2012 года Бунтова жестоко избили, пытаясь заставить отказаться от жалобы в ЕСПЧ. Однако он не сломался, а подал еще одно заявление о преступлении по п. "а" ч. 3 ст. 286 УК РФ. В нем упоминался начальник этой колонии С.Доброславский и его подчиненные (Лысиков, Лебедкин, Макаркин, Никитин, Слюнкин и Голиков). Кроме того, он подал еще одну жалобу в ЕСПЧ, которая недавно была принята к рассмотрению.
5 июля 2012 года Бунтов, в соответствии с постановлением следователя С.Карташева, был на два месяца переведен в СИЗО-1 Тульской области "для участия в следственных действиях в качестве потерпевшего". Он успел поучаствовать в нескольких очных ставках по первому делу (о пытках в ИК-1), однако 19 августа неожиданно для себя и своей защиты был этапирован в колонию в Пермском крае. Этот перевод Бунтов, его адвокат Андрей Столбунов и супруга Ирина Бунтова оспаривают в Замоскворецком райсуде Москвы в рамках дела 2-7423/2012.
Они указывают, что постановление следователя не отменялось, а следственные действия еще не окончились. Ведь очные ставки с примерно 15-ю экс-сотрудниками ИК-1 и осужденными еще не проводились, а были запланированы следователем на сентябрь-октябрь, утверждал Столбунов. В свою очередь, супруга Бунтова настаивала, что столь отдаленное место отбывания наказания нарушает право Бунтова на защиту и личную жизнь, потому что она, имея на руках 1,5-месячного ребенка, не может ездить в Пермь и оплачивать поездки адвоката туда.
Представитель ФСИН М. Одинцова объяснила перевод Бунтова в колонию тем, что, согласно письму следователя Карташева от 17 августа, следствие все-таки окончено. А смена колонии была обусловлена заявлением самого Бунтова, по итогам проверки которого якобы был выявлен его конфликт с другими заключенными, грозившими ему физической расправой (супруга осужденного утверждает, что конфликт был именно с руководством колонии, а ФСИН вводит суд в заблуждение). Удаленность колонии не нарушает прав Бунтова, поскольку он может переписываться и созваниваться с адвокатом и женой, утверждала Одинцова.
– Почему именно Пермский край? Колония строгого режима есть в Ярославле, – пытались докопаться Столбунов и Бунтова.
– Есть право – [мы] им воспользовались, – отвечала Одинцова.
После почти часа заседания судья Людмила Лобова отложила его, чтобы запросить в СУ СК по Тульской области информацию о том, ведутся ли следственные действия по уголовным делам, по которым Бунтов проходит потерпевшим. Пояснения сторон показались ей противоречивыми.
