Во второй день своего допроса в суде по делу о хищениях в Минобороны при Анатолии Сердюкове Екатерина Сметанова, один из ключевых свидетелей обвинения, подтвердила версию следствия о том, что организация, которую она возглавляла, на самом деле управлялась главной фигуранткой дела "Оборонсервиса" Евгенией Васильевой. Сам процесс продажи непрофильных активов военного ведомства, по словам Сметановой, был организован в соответствии с законом, но ее телефонные переговоры свидетельницы говорят, что про снижение цены на реализуемое имущество никто не забывал.
В пятницу 19 декабря в Пресненском райсуде Москвы продолжился допрос Екатерины Сметановой, которая является одним из ключевых свидетелей по делу "Оборонсервиса". Она была учредителем и гендиректором ООО "Центр правовой поддержки "Эксперт", организации, которая, по версии следствия, фиктивно выполняла функции агента по продаже непрофильного имущества Минобороны и получила за это 107,2 млн руб. Свою вину в мошенничестве в особо крупном размере (ч. 4 ст. 159 УК РФ – до 10 лет лишения свободы) и коммерческом подкупе (ч. 3 ст. 204 УК – до семи лет лишения свободы) Сметанова признала.
Как и днем раньше, она откинула с лица черный капюшон лишь в дверях зала суда, и ее по-прежнему сопровождали спецназовцы в балаклавах и без знаков отличия. Сметанова находится под госзащитой.
Допрос начался с прослушивания записей ее телефонных переговоров. Первые касались здания и акций ОАО "31-й Государственный проектный институт специального строительства", которые, по мнению следствия, были проданы по заниженной цене. Обе эти сделки – ключевые в деле "Оборонсервиса". Казна, как считают следователи, потеряла из-за них 2,6 млрд руб., тогда как общая сумма ущерба составляет около трех. Комплекс зданий 31-го ГПИСС на Смоленском бульваре был продан ООО "Теорема", гендиректором которого был хороший знакомый тогдашнего министра обороны Анатолия Сердюкова, ныне покойный Сергей Амелин, 29,9 % акций института купило ОАО "Сосновоборэлектромонтаж", принадлежавшее заместителю Сердюкова и бизнесмену Геннадию Нагинскому, а 70 % – ООО "ВитаПроджект", контролировавшееся, по мнению следствия, экс-директором Департамента имущественных отношений Минобороны Евгенией Васильевой.
Начало "дела "Оборонсервиса" в 2012 году вызвало отставку Сердюкова, позднее он был обвинен в халатности (ч. 1 ст. 293 УК – до трех месяцев ареста), но амнистирован. Васильевой инкриминируется 12 эпизодов по ст. 159, 174.1, 285 и 286 УК РФ (мошенничество, легализация денежных средств, злоупотребление должностными полномочиями).
На первой записи собеседницей Сметановой выступала некая "Юлия Александровна", владелица одного из помещений в здании 31-го ГПИСС на Смоленском бульваре. Представившись сотрудницей отдела эксплуатации ООО "Теорема", свидетельница рассказала, что новый собственник намеревается "модернизировать это здание в бизнес-центр", и поинтересовалась, готова ли та продать свое помещение "Теореме". Собеседница выказала явную заинтересованность в сделке и договорилась со Сметановой о встрече.
Прокурора Веру Пашковскую интересовало, почему в телефонном разговоре свидетельница часто употребляла местоимение "мы" и кого, кроме себя, она имела в виду. Сметанова никаких имен не назвала, ответив, что в данном разговоре представляла интересы собственника и управляющей организации и что употребление такого местоимения – обычная практика при переговорах.
Затем Пашковская спросила, давала ли Сметанова указания Ларисе Фомичевой (Фомичева – начальник одного из отделов "Оценки бизнеса". Сметанова в июле 2011 года взяла ее на работу в только что открывшуюся оценочную компанию, которой она, по показаниям свидетелей, фактически руководила) о том, что цена акций 31-го ГПИСС должна быть ниже 116 млн руб. Сметанова ответила, что о таких указаниях ничего не помнит, и тогда Пашковская попросила суд заслушать еще один телефонный разговор.
– Лариса Николаевна, – зазвучал голос Сметановой. – Надо созвониться с Перушиным по 31-му институту (Вадим Перушин – гендиректор фирмы-оценщика ООО "НЕКСА", был допрошен ранее). "Первое лицо" посмотрело наш отчет и сказало, что оценили дорого, с учетом того, что там ничего не будет и они все 165 миллионов оттуда выведут. Спроси, насколько максимально он может уменьшить цену.
На вопрос прокурора, кто имеется в виду под "первым лицом", свидетель нехотя ответила "возможно, Васильева" и рассказала, что 165 млн руб. со счетов института планировалось перераспределить в пользу дочерних компаний "Эксперта".
В следующем разговоре Сметанова и Иван Махнач (это имя еще не звучало во время судебного следствия по делу "Оборонсервиса". – "Право.Ru") обсуждали "допущения", указанные в отчете об оценке имущества 31-го ГПИСС. Махнач хотел понять, можно ли вообще "обнулить" счета института. "Когда шел разговор об оценке, сказали, что Лариса Михайловна все деньги оттуда выкачивает. Я у нее спрошу, можно ли все 165 млн руб. оттуда вывести", – говорил собеседник Сметановой. А она ему – что баланс института "условно сведут в ноль" и к моменту оценки у 31-го ГПИСС не останется ни недвижимого имущества, ни денег на расчетном счете, которые будут распределены как дивиденды.
Лариса Михайловна, о которой шла речь, – это Егорина, в прошлом и. о. директора одного из субхолдингов "Оборонсервиса" – "Оборонстроя" и гендиректор ГУОВ. А теперь тоже фигурантка дела "Оборонсервиса". Она обвиняется по нескольким эпизодам мошенничества в особо крупном размере (ч. 4 ст. 159 УК – до 10 лет) и в злоупотреблении полномочиями (ч. 1 ст. 201).
Когда вопросы у Пашковской закончились, в дело вступил прокурор Антуан Богданов. Он желал знать, что Сметановой известно о покупке филиалов ФГУП "Главное управление обеспечения войск" компанией "Инвестстрой-15". Следствие полагает, что покупатель был известен заранее, и "Эксперт" напрасно получил за подготовку сделки 21 млн руб. комиссионных.
Сметанова рассказала, что вопрос о продаже активов ГУОВ обсуждала с Егориной, а та, в свою очередь, сказала, что инициатива о продаже исходила лично от Сердюкова. "Предварительное мнение о стоимости активов ГУОВ в Департаменте имущественных отношений Минобороны уже было сформировано", – рассказывала Сметанова. Сумма сделки, по предварительным расчетам, составила бы 4 млрд руб. – такую сумму мог заплатить только крупный застройщик. В конце концов Егорина привела на одно из совещаний руководителя ЗАО "Инвестстрой-15" Сергея Худякова и представила его как возможного покупателя.
На тот момент, по словам Сметановой, компании Худякова была нужна земля под застройку и поэтому интерес для него представляли только четыре из восьми филиалов. Но поскольку продажа объектов по отдельности не рассматривалась, окончательного решения Худяков принять не смог. Начались переговоры, а окончательная оценка актива была подготовлена в октябре 2011 года, в том же месяце стороны заключили предварительный договор купли-продажи на сумму 3,5 млрд руб., и на счет агента был перечислен 20-процентный аванс.
Пока Сметанова тихо и размеренно отвечала на вопросы прокуроров, защита возмущалась тем, что в четверг обвинители спрашивали свидетеля ровно о том же. А когда очередь допрашивать перешла к прокурору Андрею Обухову, пришла в негодование уже судья Татьяна Васюченко.
– Прокурор, вы издеваетесь над нами? Свидетель вам на все вопросы отвечает "как я вчера говорила"!
Обухов неохотно перешел к другой теме. Его интересовало, что свидетельнице известно о фирмах "Форс", "Роникс-плюс", "Гидрон", "Вектор-СПБ". По версии следствия, "Эксперт" оказывал этим компаниям информационные услуги.
Сметанова ответила, что не знает таких фирм. Тогда Обухов попросил у суда разрешения предъявить свидетельнице договоры на оказание информационных услуг, которые она от имени "Эксперта" заключила с перечисленными компаниями. Адвокат Хасан-Али Бороков возражал, но судья разрешила предъявить документы. Сметанова просмотрела договоры и сказала, что ее подпись на них подделана.
На этом у обвинения закончились вопросы к свидетелю, и настала очередь адвокатов.
– Можно ли было считать указание "Оборонсервиса" заключать сделки с "Экспертом" директивным для ДЗО? – спросил адвокат Дмитрий Харитонов. Сметанова на секунду задумалась, а затем ответила, что прямого требования это делать в документе не было, но "в целом похоже на то". Харитонов уточнил, были ли обязаны заключать такие сделки Максим Закутайло и Юрий Грехнев – еще два фигуранта дела "Оборонсервиса". Закутайло, супруг Сметановой, возглавлял ГУП "Окружной материальный склад Московского округа ВВС и противовоздушной обороны" (ОМС), а теперь обвиняется по ч. 4 ст. 159 и по ч. 3 ст. 160 УК (присвоение средств или растрата – до шести лет лишения свободы). Грехнев, обвиняющийся в мошенничестве, был гендиректором 31-го ГПИСС.
Сметанова ответила утвердительно.
Затем Харитонов привел слова самой Сметановой о том, что "крупные сделки постоянно контролировались". Его интересовало, с чем был связан такой контроль и какие сделки считались крупными. Свидетельница в ответ сказала, что это определялось в ДИО, а причиной были крупные суммы в этих случаях, процесс продажи требовал дополнительного контроля.
После Харитонова вопросы свидетелю начала задавать Васильева. Она напомнила Сметановой, что искала на должность генерального директора "Эксперта" "порядочного человека", и попросила свидетельницу объяснить, какое значение для нее имеют эти слова. Сметанова в ответ перечислила условия о приеме на работу, не коснувшись вопроса порядочности.
– Я вам говорила, что порядок работы должен быть законным и прозрачным? – продолжала спрашивать Васильева. Дождавшись утвердительного кивка Сметановой, она добавила: – Ну и что вы думаете по поводу порядка? Насколько он был законен, эффективен и прозрачен?
– Процесс продаж был организован в соответствии с законом… – неуверенно ответила Сметанова.
Затем Васильева, едва заметно улыбаясь, спросила, известно ли Сметановой, где сейчас находятся якобы похищенные 3 млрд руб.: "Может, вы поясните суду, где эти деньги? Ведь вы признали вину!"
Гособвинение потребовало снять вопрос, но судья отказала. Сметанова ответила, что о местонахождении денег ей ничего не известно.
Следующим свидетеля допрашивал адвокат Тимофей Гриднев. Он спросил, нуждался ли "Эксперт" в рекламе объектов, которые выставлялись на продажу. "Скажем, такая растяжка: "Продаем восемь филиалов ГУОВ"? – с сарказмом в голосе привел он пример. Сметанова ответила, что клиентов у "Эксперта" хватало и без рекламы.
Также Гриднева интересовали расхождения между условиями агентских договоров и дополнительных соглашений к ним. По его словам, в основном документе поиск "Экспертом" покупателей преподносился как "обязанность", в то время как в допсоглашениях по каждому объекту тот же поиск уже обозначался как "право". Чем это объяснялось, Сметанова вспомнить не смогла, а под конец, отвечая на вопросы адвоката Александры Пироговой, сообщила, что в ее обязанности входило только заключение договоров, а контролировала всю деятельность "Эксперта" Васильева. Она же решала в фирме вопросы распределения прибыли.
Сегодня заседание по делу "Оборонсервиса" не состоялось, так как Грехнев был госпитализирован.
