В зале Мосгорсуда Екатерина Самуцевич появилась в начале двенадцатого вместе с другими участницами группы Pussy Riot, а четыре часа спустя убежала оттуда, чтобы отвязаться от журналистов. Коллегия судей согласилась со свежими доводами нового адвоката осужденной и заменила ей лишение свободы на условное наказание — она не успела нахулиганить в Храме Христа Спасителя так, как остальные. А для защиты ее товарищей Марии Алехиной и Надежды Толоконниковой новых аргументов не нашлось, и они остались сидеть.
Прошлое заседание 1 октября было отложено из-за ходатайства Самуцевич об отводе адвокату Виолетте Волковой, и сегодня участницу панк-группы защищала юрист правозащитной организации "Агора" Ирина Хрунова. Двух других участниц "панк-молебна" в Храме Христа Спасителя представляли те же защитники, что и раньше — Марк Фейгин, Николай Полозов и Виолетта Волкова. С ходатайства последней о назначении повторной либо новой комплексной психолого-лингвистической экспертизы выступления в ХХС (этот вопрос она оставила на усмотрение суда) заседание и началось.
Волкова очень подробно повторила судебной коллегии Мосгорсуда под председательством Ларисы Поляковой, почему защита еще в суде первой инстанции выступала против приобщения к делу той экспертизы, которая находится в нем теперь, однако ни в Хамовническом суде, ни в апелляционной инстанции ее доводы услышаны не были. Кратко они сводятся к следующему: юрист Игорь Понкин некомпетентен в вопросах психологии и лингвистики, второй эксперт Абраменко получила материалы не от следствия, а сама нашла видеоклип группы на их сайте, ее профессиональная деятельность не связана с психологией взрослого человека (занимается детской психологией). К тому же, отметила Волкова, все эксперты "являются глубоко воцерковленными людьми, и их интересы и убеждения входили в конфликт с убеждениями обвиняемых".
Адвокаты потерпевших и прокурор возразили, что Волкова фактически "предложила получить новое доказательство", что в кассации недопустимо. А адвокат Лев Лялин заявил, что и старого доказательства не надо — "потерпевшим и без экспертизы была ясна направленность поведения и мотивы подсудимых". Через минуту в ходатайстве было отказано. После этого суд озвучил аргументы защиты: Хамовнический суд, вынося приговор, руководствовался не правовыми нормами, а эмоциями ("по мнению суда, быть приверженцем феминизма уже [само по себе] является преступлением"), а его решение "незаконно, необоснованно, несправедливо и не подтверждено доказательствами".
В 11.50, когда слово предоставили осужденным, Екатерина Самуцевич пояснила, почему на прошлом заседании отказалась от услуг предыдущего адвоката — Волковой (при защите всех троих, "я не могла рассчитывать на их внимание"). Затем повторила то же, что говорила во время предыдущего процесса — что "не считает, что мы совершили преступление", а "если кого-то обидели, то приносим извинения: идея была политическая". Ее мысль продолжила Мария Алехина. "Господа верующие, мы не хотели вас оскорблять, мы не имели такой цели, мы шли в храм, чтобы выразить протест против сращивания духовной и политической элиты страны. Мы не воинствующие атеисты, мы против рубки крестов, воровства икон, мы находим это отвратительным, не надо нас с этим смешивать, это подло", — заявила она, констатировав, что "за семь месяцев травли потеряла всякую надежду на суд". А под конец вспомнила недавнее выступление Президента России Владимира Путина, который постеснялся озвучить название группы.
- Говорите по сути жалобы, — прервала ее судья Полякова (она в течение заседания прерывала почти всех, только прокурор показался ей достаточно лаконичным).
- Это мои последние слова, дайте мне договорить, — настояла Алехина. – "Бунт кисок" — так переводится наше название, это вряд ли более прилично, чем ваши призывы мочить врагов в сортире (видимо, оговорилась, имея в виду "менее прилично" — "Право.ру")
"Раскаяние – это признание вины, мы не можем ее признать, у нас не было мотива религиозной ненависти, — заявила, в свою очередь, Надежда Толоконникова. — Но покаяние для нас приемлемо. Я готова извиниться перед теми, чьи чувства были задеты". Но если "панк-молебен" задел чувства Владимира Путина, то перед ним Толоконникова явно не готова была извиняться. "Третий срок Владимира Путина ведет к нарастанию нестабильности, — перешла она к заключительной части своего выступления, — начнется гражданская война, Путин настраивает одних людей против других", — и ремарку от судьи Поляковой: "По существу говорите". Но по существу все уже было сказано, и слово перешло к защите.
Адвокаты осужденных участниц панк-группы разделили роли в процессе. Виолетта Волкова пыталась доказать суду, что у Pussy Riot не было мотива религиозной ненависти, Николай Полозов остановился на положительных характеристиках Толоконникой и Алехиной, которые проигнорировал Хамовнический суд, а вынеся реальное наказание, еще и лишил их малолетних детей возможности видеть своих матерей. Марк Фейгин перечислил процессуальные нарушения в ходе суда: отказ в конфиденциальном общении с подзащитными, представлении ходатайств, доказательств и вызове свидетелей, а график процесса с 10-часовыми заседаниями был воспринят защитой как пытки подсудимых, которых лишали сна и нормального питания). А в заключение он обратился к суду с ходатайством о вынесении частного определения в отношении Владимира Путина, который своим выступлением по телевидению, по его мнению, оказал давление на суд. Этим ходатайством Фейгин сорвал аплодисменты.
Новому участнику процесса, адвокату Ирине Хруновой тоже аплодировали, хотя она не требовала Путина в суд. Она указала на то, что судья Марина Сырова, вынося приговор, нарушила ч.3 ст. 299 УПК и "не определила роль и степень участия Самуцевич в преступлении. "Им вменяются в вину идентичные действия [танцы и пение на солее и амвоне], а это не соответствует действительности, — подчеркнула адвокат. — Как утверждала Самуцевич в ходе допроса в суде [и это было подтверждено показаниями потерпевших], фактически ей удалось перешагнуть через ограждение, надеть шапку, достать гитару, после чего ее схватили и вывели". Таким образом, сделала вывод Хрунова, ее подзащитная не принимала участие в танце панк-молебна, который "потерпевшие считают непристойным", и "не успела сделать ни одного действия, которые были признаны судом как хулиганские". Это означает, заявила адвокат, что суд "не мог признавать действия Самуцевич как оконченное преступление", стало быть, наказание должно было быть ниже.
Адвокат потерпевших Лев Лялин — тот, которому экспертиза вообще была не нужна — заявил, что "потерпевшие готовы были простить", но после таких вопросов защиты, как "почему благодатный дух не исцелил их до конца" и "видели ли они бесов", это желание пропало. А его коллега Алексей Таратухин взялся защищать Путина — он сослался на статью 29 Конституции, которая дарует каждому свободу мысли и слова ("наличие столь высокой должности не лишает человека права на свободу мысли"). Потом он уведомил суд, что кандидатуру Путина на выборах поддержал не только патриарх, но и "буддисты, большинство российских евреев, сообщество инвалидов и общество глухих". Что касается роли Самуцевич, то Лариса Павлова завила, что осужденная "способствовала совершению преступления, а [тот факт], что она не плясала и не задирала ноги, не является основанием для признания ее невиновной". "Это дерзкое преступление, направленное на то, чтобы сохранить анонимность и уйти от уголовной ответственности", — подытожила Павлова, чем вызвала смех у осужденных.
После этого судьи на 40 минут удалились в совещательную комнату, а в 14.30 объявили об изменении приговора в отношении Екатерины Самуцевич. "Считать наказание условным, освободить в зале суда. В отношении остальных — оставить без изменения". В 15.15 освобожденная участница панк-группы выбежала из суда и сразу же скрылась от преследовавших ее десятков журналистов и сторонников группы. Кто-то из преследователей по-дьяконски пропел "Богородица, Путина прогони!", другой прокричал "Свободу Pussy Riot!"
Вечером стало известно, что Толоконникову и Алехину, которые просили оставить их в СИЗО до конца срока, все-таки отправят в колонию.
