Автор: Стелла Мхитарян
Адвокат одной из подсудимых в "Деле двенадцати" привел обвинение в замешательство, наглядно показав суду, как следствие оформляло доказательства. Прокуроры не смогли сразу возразить на ходатайство Сергея Бадамшина, в котором он указывал, что следствие использовало "профессиональных понятых". Причем ошибки в написании их имен и адресов кочуют из протокола в протокол в неизменном виде.
6 мая 2012 года согласованная акция оппозиции на Болотной площади в Москве переросла в столкновения с полицией, квалифицированные следствием как массовые беспорядки. Демонстранты винили в конфликте оцепление, которое не давало им пройти к месту акции, и провокаторов в масках, которым полиция не мешала. Правоохранители утверждают, что дело в агрессии оппозиционных активистов, которые прорвали цепочку ОМОНа. Сейчас на скамье подсудимых 12 человек: Николая Кавказского, Леонида Ковязина и Владимира Акименкова обвиняют в участии в массовых беспорядках (ч.2 ст.212 УК, до восьми лет лишения свободы), Марию Баронову – в призывах к ним (ч.3 ст.212 УК, до двух лет лишения свободы), а остальных — Андрея Барабанова, Степана Зимина, Дениса Луцкевича, Ярослава Белоусова, Артема Савелова, Сергея Кривова, Александру Наумову и Алексея Полиховича – и в участии в массовых беспорядках, и в применении насилия в отношении представителей власти (ч.1 ст.318 УК, до пяти лет лишения свободы).
Из всех обвиняемых в "Деле двенадцати" самая мягкая статья у Марии Бароновой — призывы к массовым беспорядкам, до двух лет лишения свободы, сейчас она под подпиской невыезде. Летом обвинение доказывало суду свою правоту при помощи видео, на котором Баронова, притиснутая к цепочке ОМОНа, говорит "поддайте сюда, сильнее". Именно этот "призыв к массовым беспорядкам" отражен в протоколе осмотра видео, приобщенном к делу. Но вчера ее адвокат Сергей Бадамшин просил суд исключить этот протокол из материалов дела как недопустимое доказательство. Из протокола следует, что "в ходе осмотра проводилось копирование и запись" видеофайлов с флеш-накопителей, а значит, решить вопрос о наличии голоса Бароновой не представляется возможным, говорил защитник в своем ходатайстве, видеозаписи носят фрагментарный характер и имеют признаки монтажа.
В этом же ходатайстве Бадамшин перечислил нарушения, которые он обнаружил в других протоколах (их он тоже просил исключить из дела): разными следователями был проведен осмотр одного и того же предмета с одними и теми же понятыми. Адвокат Бадамшин называет их "профессиональными понятыми", поскольку они участвовали в проводимых следственных действиях один за другим с утра до вечера — значит, были лично заинтересованы в них. Понятые Медведев и Мальцев указываются во всех протоколах, причем каждый раз с одними и теми же ошибками в наименовании их местожительства (город "Люберци" вместо "Люберцы") и в имени ("Антов" вместо "Антон").
Подробное ходатайство Сергея Бадамшина на нескольких листах немало озадачило озадачило обвинителей — сразу аргументировать просьбу отказать, как это происходит обычно, они не смогли и попросили 15 минут, чтобы ознакомиться и составить позицию. Судья Наталья Никишина (председатель Замоскворецкого суда) разрешила. Однако и с перерыва прокурор Алексей Смирнов вернулся ни с чем и попросил время на подготовку до следующего судебного заседания, которое и было любезно предоставлено судьей. При этом думать над возражениями на ходатайство Бадамшина прокуроры могли и сегодня — следующее заседание назначено на 18 декабря.
Но прежде чем Бадамшин своим ходатайством положил конец вчерашнему заседанию, на нем выступили свидетели защиты, которые рассказали, что полиция не давала людям не только пройти к месту митинга, но и уйти с Болотной площади, а тех, кто спрашивал их совета, били.
Екатерина Миншарапова, гражданская жена Андрея Барабанова, рассказала, что увидела, как на Малом каменном мосту по диагонали выстроилось много сотрудников полиции и спецтехники, сквер имени Репина был перекрыт (согласованное место митинга), свободным оставался проход на набережную. Пройдя в сторону Лужкова моста, они обнаружили, что там тоже стояли рамки металлоискателей. Миншарапова объяснила, что они стояли возле сцены. Там можно было относительно спокойно передвигаться, поскольку они были там рано, до того, как успела подойти основная колонна. Позже со сцены было объявлено, что многие не могут пройти к месту проведения митинга, что вызвало у демонстрантов беспокойство. По словам свидетеля, через некоторое время микрофоны перестали работать. Не понимая, что происходит, Екатерина с Андреем созвонились со знакомыми, которые рассказали, что полицейские нападают на митингующих. Они все-таки решили посмотреть, что происходит у моста. Еще около 19 "там было достаточно мирно и спокойно". Однако потом было объявлено, что митинг закончен и необходимо разойтись, но не объяснялось – куда? Цепочки из сотрудников полиции врезались в толпу и, не представляясь, "пытались куда-то затащить" людей, заламывая им руки, хотя демонстранты не оказывали сопротивления. Миншарапова сказала, что видела, как сотрудники полиции наносили гражданам удары кулаками, били дубинками сверху, по рукам, по ногам.
- Не были созданы никакие условия для того, чтобы уйти, — рассказывала свидетель. – Это было невозможно сделать.
Сотрудники полиции вели себя агрессивно и не объясняли гражданам, как можно покинуть данное место, хотя демонстранты постоянно пытались общаться с ними, чтобы выяснить это.
Около 20:00 часов очень большая цепочка из полицейских рассекла толпу, в результате чего Екатерина и Андрей потерялись:
- Я пыталась найти Андрея взглядом, но не могла.
Позже ей позвонил Барабанов, сказал, что его сильно избили и потащили в автозак, и просил привезти ему документы в ОВД. Там Миншарапова увидела, что у него разорвана футболка и разбита коленка, при этом медицинская помощь ему оказана не была. Назначенным наказанием были сутки ареста, которые он отбыл в ОВД.
Свидетель Полина Богданова, которая также участвовала в массовом мероприятии 6 мая прошлого года, рассказала, когда обострилось противостояние.
- Неожиданно кордон сделал шаг вперед, — пояснила свидетель. — Затем еще один. Людям стало очень тесно, и началась давка. При этом свидетель отметила, что за спинами сотрудников было много свободного места. Некоторые граждане подходили к ним и спрашивали, как можно выйти, на что им "либо говорили "никак", либо били, либо задерживали".
- Задерживали очень грубо, тащили по асфальту, — вспоминала Богданова.
В тот день свидетель видела Сергея Кривова, которого ОМОНовец бил дубинкой по голове, минимум три раза. При этом она уточнила, что сейчас знает, что это – Сергей Кривов, тогда же он ей был не знаком.
Сотрудник правозащитного центра "Мемориал" Олег Орлов, тоже бывший на площади, рассказал, что видел, как "некие люди в шлемах и темной форме", выходя из полицейских цепей, вклинивались в группы демонстрантов, хватали людей, применяя спецсредства, в частности дубинки. Раскрыв удостоверение члена Экспертного совета при Уполномоченном по правам человека, Орлов подошел к полковнику Владимиру Домашеву и поинтересовался, почему его подчиненные бьют и хватают людей? Ответом был крик: "Спросите у вашего Лукина, пусть он спросит у вашего Навального! Здесь никто не должен находиться". После этого Орлов видел, как к Домашеву подошел пожилой человек и вежливо и спокойно спросил: "Почему бьете людей? Ведь народ не простит". На что полковник крикнул "иди отсюда!" и толкнул мужчину открытой ладонью, в результате чего тот упал и ударился головой.
