Дело 62-летнего бизнесмена Григорийса Спекторса впервые привлекло внимание после смерти в сизо тяжело больной Веры Трифоновой. Ни суд, ни следователь не отпускали Трифонову из-под стражи даже накануне смерти. Нечто похожее происходит со Спекторсом. Его обвиняют в мошенничестве, по сути, в экономических преступлениях. Но продолжают держать в сизо несмотря на угрожающее состояние здоровья. Опираясь на документы и впечатления из зала суда, мы расскажем об этом деле подробнее.
Кто сказал, что в России нет независимого суда? Пускай общество возмущается, что опасно больных людей держат под арестом по экономическим обвинениям. Пускай президент вносит в Думу гуманизирующие поправки. На суды это почти не влияет — они по-прежнему заключают под стражу как можно больше обвиняемых, будь они хоть бизнесменами, хоть тяжелобольными. Так удобнее: обвиняемый не убежит и процесс не затянет.
Подобной логикой руководствуется суд в деле гражданина Латвии Григорийса Спекторса (мы уже рассказывали о нем здесь). 62-летний обвиняемый по ст. 159 ч. 3 УК (мошенничество в крупном размере, всего два эпизода) уже полтора года сидит за решеткой, ходатайства об изменении меры пресечения отклонялись раз за разом. При этом Спекторс страдает рядом очень серьезных заболеваний. Самое опасное — диабет в тяжелой стадии, когда уже начинается тромбофлебит сосудов и некроз тканей. На это накладываются последствия инфаркта и инсульта, ишемия и мерцательная аритмия, гипертония, атеросклероз, полная слепота одного глаза и так далее. А еще у него двое маленьких детей — восьми и шести лет.
Суд не отпускает Спекторса из сизо, ссылаясь на то, что в старости болеть — естественно, а человек по природе смертен
Казалось бы, зачем держать в сизо человека, которому угрожает "наступление смертельного исхода" (так характеризуют здоровье Спекторса судмедэксперты Минздрава, их заключение доступно здесь). Тем более что даже в случае осуждения ему грозит не слишком суровое наказание: от трех до шести лет тюрьмы или штраф до 500 тыс. рублей по каждому эпизоду. Мало того, после смерти Трифоновой больных узников начали потихоньку освобождать из следственных изоляторов. Например, выпустили под подписку о невыезде депутата Мособлдумы Василия Дупака (мы писали об этом здесь).
Но в деле Спекторса есть другие важные резоны, а судье Останкинского райсуда Москвы Сергею Костюченко приходится принимать решения в непростых условиях. На одной чаше весов — обвинения против Спекторса в мошенничестве и присвоении 17 миллионов рублей. На другой чаше — крайне тяжелое состояние здоровья подсудимого. За кулисами — пристальное внимание к делу прокурорских работников. Дело в том, что в руки отечественной Фемиды Спекторса передали Нидерланды по запросу Генпрокуратуры РФ (русский текст запроса доступен здесь). Поэтому его осуждение превращается в дело чести синего мундира…
В конце концов суд принял "соломоново решение": назначил залог, но неподъемный — 18 млн рублей. Это даже больше, чем предполагаемый ущерб от действий Спекторса. В своем постановлении (доступно здесь) судья Костюченко указал, что только такой залог окажет "сдерживающее воздействие" на подсудимого. Очевидно, судья понимал, что сумма обвиняемому не по карману. Поэтому он заодно продлил ему срок содержания под стражей — в том самом постановлении, в котором назначил залог… Также было отклонено ходатайство об освобождении под поручительство. Суд счел, что поручитель (бывший лечащий врач Спекторса) не сможет удержать обвиняемого, если тот решит бежать.
Но как же быть с болезнями, с официальными медицинскими заключениями? Суд решил, что врачи не могут делать выводов без непосредственного обследования подсудимого (заключение судмедэкспертов готовилось на основе медицинских документов Спекторса). Но и в судебном заседании врачи подтвердили, что существует реальная угроза жизни обвиняемого. Суд нашел эти заявления "безусловно логичными (даже исходя из того, что человек по своей природе смертен и Спекторс в свои 62 года естественно имеет ряд тяжелых хронических заболеваний)". Это — реальная цитата из судебного постановления (доступно здесь). Но освободить обвиняемого из-под стражи суд отказался, оставив ему возможность лечиться в тюремных больницах.
В чем обвиняется Спекторс: мошеннические тендеры и неуплаченные долги
Все события, из-за которых Спекторс оказался на скамье подсудимых, происходили в Москве весной-осенью 2003 года. Вот как было дело по мнению следствия (обвинительное заключение есть в распоряжении редакции).
Латвийскоподданный Спекторс "корысти ради" втерся в доверие к предпринимателю Эльмару Ахмедову, владельцу и руководителю крупной группы компаний "Интерком Холдинг". Он убедил его в том, что располагает большими связями в правительстве Москвы и за счет этого может обеспечить Ахмедову крупные муниципальные подряды на реконструкцию зданий в центре столицы. То есть, речь шла, как бы помягче сказать, о коррупционном посредничестве в верхах.
Спекторса рекомендовали Ахмедову довольно влиятельные бизнесмены, а представился он советником начальника Департамента экономической безопасности Правительства Москвы. Свои полномочия подтвердил распоряжением начальника этого департамента Александра Корсака. В нем значилось, что Спекторс "назначен контролировать конкурсный отбор кандидатов для инвестиций и документальное сопровождение по сделкам с недвижимостью". Также Спекторс показал Ахмедову распоряжение мэрии о начале инвестпроектов по реконструкции зданий и утвержденный список объектов. Следствие заявляет, что все эти документы подложные. Корсак в зале суда подтвердил только то, что Спекторс был его советником, а от представленных документов открестился: дескать, конкурсы были, но в другое время, и Спекторс с ними вообще не связан.
Далее, по версии следствия, обвиняемый на протяжении нескольких месяцев изображает бурную деятельность. Он подделывает документацию по нескольким тендерам Департамента имущества правительства Москвы (Москомимущество). Потом фабрикует распоряжения о том, что во всех тендерах на реконструкцию зданий победили именно фирмы Ахмедова. Только после этого на счета фирмы Спекторса пришли первые 518 тыс. рублей от фирм Ахмедова. Это была компенсация Спекторсу за то, что он из своих средств якобы внес задаток в тендерах.
Но нельзя сказать, что Спекторс работал даром. Во-первых, он условился с Ахмедовым о вознаграждении по итогам инвестиционных конкурсов за свои "консультации". Во-вторых, он все время занимал у Ахмедова деньги. И тот настолько ему доверился, что одолжил под расписки и договоры денежного займа более $550 тыс.! И все это — без оформления залогов и другого обеспечения.
А потом наступила развязка: взяв деньги, Спекторс скрылся на Карибах. Ахмедов бросился в Москомимущество — а там ему сказали, что никаких конкурсов не проводили и никаких ахмедовских "фирм-победителей" не знают. Пришлось идти в прокуратуру. В 2004 году было возбуждено уголовное дело, несколько раз оно приостанавливалось и возобновлялось. В 2005-м Спекторса объявили в международный розыск. И лишь в январе 2009 г. его задержали в Голландии, а еще через год экстрадировали в Россию.
Спекторса судят по двум эпизодам. По одному у него алиби, а по другому нет состава преступления
Такова общая фабула обвинения. Первый вменяемый эпизод — мошенничество и завладение 518 тыс. рублей за несостоявшиеся тендеры. Второй эпизод — займы у Ахмедова на $550 тыс., которые Спекторс получил "путем обмана и злоупотребления доверием". Но если обратиться к деталям, то оба обвинения начинают расползаться.
Так, Спекторс не отрицает, что обещал Ахмедову поддержку в муниципальных конкурсах и брал у него взаймы. Но говорит, что его самого ввели в заблуждение! Дескать, он ничего не фальсифицировал, а честно работал через влиятельных людей, близких к Правительству Москвы. Именно они снабжали его всей конкурсной документацией, передавали постановления мэрии и ее департаментов. Одного из этих людей Спекторс назвал в суде: это некто В.А. Штульман, старый друг подсудимого, ныне покойный. Де-юре именно Штульман был гендиректором фирмы, которая "консультировала" Ахмедова и брала у него деньги. А Спекторс был только совладельцем этой компании.
Но Ахмедов заплатил этой фирме первые деньги только тогда, когда получил на руки документы о своей "победе" в муниципальных конкурсах. Проблема в том, что "конкурсы" и документы датированы ноябрем 2003 г. А еще 4 октября Спекторс покинул Россию и уехал сперва в Латвию, а потом на Карибы. Более он в России не появлялся до экстрадиции, о чем свидетельствуют штампы в его паспорте. Значит, по этому эпизоду у Спекторса есть алиби. Оно, конечно, не безупречное: мошенничать можно и чужими руками, находясь за рубежом. Но тогда это нужно доказать.
Спекторс очень странно объяснил причину своего поспешного отъезда в октябре 2003-го. Дескать, 4 октября на него было совершено покушение, но он отделался легким ранением и в тот же день уехал в Ригу. С другой стороны, непохоже, чтобы Спекторс скрывался от правосудия. В течение шести лет он много путешествует по своему законному паспорту, занимается бизнесом в разных странах, а в Гайане даже ведет экономические дела российского посольства, проживая на его территории.
Не менее сложно обстоят дела с долгами Спекторса перед Ахмедовым. Часть из них оформлена как необеспеченные займы между двумя физлицами — такие дела, вообще-то, решаются не в уголовном, а в гражданско-правовом порядке. Другая часть долгов решением арбитража признана погашенной: они оформлялись на одну из фирм Спекторса, признанную ныне банкротом. На сей счет есть решение Арбитражного суда г. Москвы от 12 января 2006 г. (доступно здесь).
В общем, что-то здесь явно нечисто. Но не видно конкретных составов преступлений, вменяемых Спекторсу.
Странные отношения: Спекторс действительно долгие годы работал с мэрией
Если даже Спекторс и мошенник, то отнюдь не простой. Например, он имеет степень доктора экономики одного из престижных американских университетов, а в 1990-е годы помимо бизнеса вел в России активную публичную деятельность. В частности, был довольно успешным эстрадным композитором, занимался культурными проектами и благотворительностью.
Но главное — то, что Спекторс долгие годы сотрудничал с московской мэрией и заработал на этом состояние (которое спустил, ведя широкий образ жизни). Так, некоторое время Спекторс по контракту с мэрией отвечал практически за всю систему технического контроля автомобилей, необходимого для получения талона ТО. По договорам с департаментами московского правительства фирмы Спекторса выполняли подряды на различные работы. То есть, сотрудничество было, и очень тесное — просто на момент "преступлений" оно уже прекратилось. Во всяком случае, следствие старается представить дело именно так.
Наконец, потерпевший Ахмедов дает в суде довольно странные показания. Сначала он говорил, что добивается только наказания "мошенника", а на деньги махнул рукой. Но по ходу судебного следствия, когда стали всплывать странные детали взаимоотношений Ахмедова со Спекторсом, Спекторса с мэрией и так далее, потерпевший изменил позицию. На заседании 17 июня он заявил, что готов отказаться от всех претензий к обвиняемому, если тот просто вернет одолженные деньги.
— Ваша честь, — тут же обратился к судье Спекторс, — если Ахмедов готов сесть и обсудить варианты, как я могу вернуть ему долг, мы все решим!
— А я как же? — удивился судья Костюченко. — Не надо торопиться, Григорий Аронович. Вас обвиняют в мошенничестве. Мы не в Древней Руси: убил кого-то, заплатил виру — и свободен. Но если вы вернете Ахмедову деньги, это будет смягчающим обстоятельством — о-очень смягчающим обстоятельством!
— Могу я получить свидание с Ахмедовым? — ошарашил судью Спекторс.
— Нет, задавайте вопросы в рамках судебного заседания. У вас есть к нему вопросы?
— Да что вы, он нормальный парень, какие к нему могут быть вопросы?
— Я к Гере хорошо отношусь, — неожиданно признался Ахмедов. — Талантливый человек, хорошие песни пишет…
— Лучший вариант — это если Ахмедов внесет за меня залог! Тогда я уж точно не сбегу. Мы с ним до сих пор друзья!
К этому моменту все в зале суда, включая судью и конвой, с трудом боролись со смехом.
— Да, — проговорил, наконец, судья, — странные у вас отношения.
Легко предсказать итог: Спекторса осудят и отпустят по состоянию здоровья
Автор этой статьи готов подтвердить: Спекторс — действительно очень одаренный человек. Его талант состоит в умении располагать к себе людей. Всего парой фраз он способен настроить на благодушный лад кого угодно, включая потерпевшего и свидетелей обвинения. Даже сам судья, человек немалого ума и могучего телосложения, иной раз не выдерживал и прятал лицо в ладони, чтоб не показать улыбку. Наверное, в лучшие годы Спекторс был еще обаятельнее, чем сейчас.
Вопрос в том, использовал ли он этот шарм в преступных целях. Вообще улик против Спекторса маловато, обвинения строятся почти исключительно на показаниях потерпевшего. Но мне кажется, что обвинительный приговор неизбежен. Причем он устроит практически всех. Ведь Спекторс очень болен — значит, его освободят от отбывания наказания прямо в зале суда. Только осужденные преступники могут гарантированно освободиться по состоянию здоровья. Хотя недавно президент Медведев обещал, что такие же правила будут распространены и на подследственных в сизо.
Прокуратура тоже не будет в обиде: если Спекторса признают виновным, не придется краснеть перед иностранными коллегами, которых она просила о его экстрадиции. Да и потерпевший, а также свидетели обвинения из московского правительства, рады будут поскорее забыть об этом неудобном деле. В суде витает ощущение, что Спекторс на самом деле был замешан в каких-то крупных махинациях. Не дай бог, эти махинации всплывут на поверхность.
