Выступая с заключительным словом на итоговой коллегии в Генпрокуратуре, президент России Дмитрий Медведев призвал прокуроров быстрее научиться работать с судами присяжных.
«Доказательственная база должна быть необходимой и достаточной для вынесения обвинительного приговора. При этом все прокурорские работники должны учиться работать в условиях существования суда присяжных», — отметил Медведев.
В то же время, президент признал, что имеют место случаи, когда на суды, в том числе суды присяжных, оказывается давление. Он упомянул об этом, комментируя предложение председателя СКП РФ Александра Бастрыкина дать Верховному суду РФ право менять территориальную подсудность некоторых уголовных дел, в первую очередь, связанных с экстремизмом, чтобы избежать предвзятости правосудия. В первую очередь это касается Северного Кавказа. По словам Медведева, это предложение заслуживает внимания, поскольку суды «и запугивают, и деньги дают».
«Мы должны исключить факторы грубого давления на суд, присяжных. У нас в стране в этом смысле ситуация не стерильная. Я попросил бы Верховный суд подключиться к этому вопросу», — заявил Медведев.
Впервые суд присяжных появился в России в 1864 году, но в 1922 году отменен.
В 1991 году Борис Ельцин предложил концепцию судебной реформы, важнейшим элементом которой должно было стать возвращение суда присяжных.
В 1993 году вступил в действие закон «О суде присяжных».
Первый суд присяжных создан в 1993 году в Саратовском областном суде. В том же году суд присяжных начал действовать еще в восьми регионах России: Московской, Рязанской, Ивановской, Ульяновской и Ростовской областях, Ставропольском, Алтайском и Краснодарском краях.
Россия окончательно перешла на рассмотрение дел по особо тяжким преступлениям судом присяжных с 1 января 2003 года.
В начале этого года председатель Верховного суда РФ Вячеслав Лебедев обратил внимание на то, что ежегодно около 40 процентов приговоров, вынесенных российскими присяжными, отменяются на основании допущенных процессуальных нарушений. В связи с этим он выразил мнение, что дела с участием присяжных заседателей должны вести наиболее квалифицированные судьи. Всего в 2008 году судами присяжных было рассмотрено 500 уголовных дел (на 12 процентов меньше, чем в 2007 году). При этом по вердикту присяжных осуждены 800 человек, а оправданы 270. По статистике, присяжные выносят оправдательные приговоры в среднем в девяти процентах случаев, профессиональные судьи — всего в одном проценте.
Впрочем, эксперты скептически оценивают инициативу Лебедева в связи с недавним сокращением полномочий судов присяжных.
Напомним, в декабре 2008 года Государственная дума РФ приняла закон, согласно которому из ведома присяжных заседателей изымаются дела о терроризме, шпионаже и государственной измене. Из-под их юрисдикции выведены дела по статьям 205 («Террористический акт»), 206 («Захват заложника»), 208 («Организация незаконного вооруженного формирования или участие в нем»), 275 («Государственная измена»), 276 («Шпионаж»), 278 («Насильственный захват власти или насильственное удержание власти»), 279 («Вооруженный мятеж»), 281 («Диверсия») и 212 УК («Массовые беспорядки»). Их будут рассматривать коллегией из трех судей федерального суда общей юрисдикции.
Автор законопроекта глава комитета Госдумы по безопасности Владимир Васильев необходимость такого решения объяснил большим количеством оправдательных приговоров, выносимых судами присяжных, в том числе и в отношении террористов.
«Можно назвать десятки дел, по которым выносятся оправдательные приговоры лицам, изобличенным в террористической деятельности, либо же выносится обвинительный приговор, но со снисхождением. В результате мы имеем преступников по Беслану, когда один из организаторов преступления был, по сути, освобожден из-под стражи по решению суда присяжных Ингушетии, кстати, Верховного суда этой республики», — цитирует Васильева «Газета».
Однако предложение Лебедева, опасаются эксперты, может привести к тому, что общество в лице присяжных вкупе с лучшими судьями будет разбирать второстепенные дела, а борьбу с терроризмом поведут юристы не лучших профессиональных качеств.
Кроме того, по мнению ряда экспертов, лишение террористов, шпионов и диверсантов права на суд присяжных фактически означает лишение их шанса на оправдание или снисхождение. «Здесь речь идет не столько о борьбе с терроризмом, сколько о борьбе с судом присяжных», — заметил «Независимой газете» адвокат Олег Щербаков.
Представители российской общественности в середине декабря даже написали президенту РФ открытое письмо, в котором просили наложить вето на этот законопроект. По их мнению, суд присяжных как один из немногих элементов контроля гражданского общества за судом «откровенно похищен депутатами в пользу спецслужб». Против принятия поправок также высказались депутаты от КПРФ.
Другим ударом по жизнеспособности суда присяжных может стать внесенный в Госдуму законопроект, в котором в целях борьбы с коррупцией в состав присяжных заседателей предложено не включать бывших прокуроров, судей, адвокатов, экс-представителей правоохранительных органов, таможенников, судебных приставов, военных в отставке. Напомним, сегодня ограничение в отборе присяжных распространяется только на действующих представителей силовых ведомств. Однако авторы проекта напоминают, что пенсию бывшие силовики тоже получают со счетов своих бывших ведомств. По мнению депутатов, прошлое их бывших коллег не исключает возможного влияния на них со стороны структур, где они ранее проходили службу.
Между тем эксперты считают, что новый законопроект продолжает формирующуюся практику давления на присяжных. Ведь этот законопроект устранит от участия в работе с присяжными профессионалов. Специалисты считают, что в настоящее время в судах присяжных как раз не хватает бывших сотрудников правоохранительных органов, и этот факт крайне выгоден судьям, которые могут повернуть процесс в нужную им сторону.
Споры сторон
Pro
Независимые защитники суда присяжных в первую очередь отмечают психологическую потребность общества в существовании данного института. Сегодня лишь около трети граждан доверяют системе российского правосудия. В такой ситуации очень важным видится тот факт, что в сознании граждан присяжные олицетворяют надежную гарантию справедливого и гуманного отношения к обвиняемому. Суд присяжных является ярко выраженным показателем принципов демократии, при которой права и свободы человека являются высшей ценностью для государства.
По мнению экспертов, суд присяжных реально выявляет, что следствие не всегда способно собрать реальные доказательства. Низкое качество предварительного следствия и прокурорского надзора за его законностью чаще всего проявляется в нарушении процессуального порядка расследования, односторонности и неполноте расследования, игнорировании конституционных и процессуальных прав обвиняемого, что влечет недопустимость доказательств и таким образом подрывает базу обвинения.
«Присяжные судят по совести, — цитируют "Новые Известия" адвоката Генри Резника. — У судей ее отсутствие — это профессиональная болезнь. (…) На 95 процентов решение коллегии зависит от допроса свидетелей. Если прокуратуре удастся представить по-настоящему весомые доказательства, никакие эмоции не помогут».
Кроме того, существование судов присяжных демонстрирует независимость судебной системы от государства, поскольку их подчинить гораздо сложнее, чем традиционные суды.
В целом, адвокаты считают суд присяжных в России очень эффективных инструментом. «Потому что, во-первых, он гораздо справедливее, чем судебная система в целом, потому что присяжные подходят к каждому делу внимательно и индивидуально. Во-вторых, он оказывает очень большое влияние на строительства у нас правового государства и гражданского общества», — приводят слова адвоката Дмитрия Аграновского "Грани.Ру".
Contra
Основные противники суда присяжных — прокуроры и следователи. Говоря о неэффективности «народного» суда в России, в первую очередь обращается внимание на его уязвимость. Противники суда присяжных отмечают, что заседатели — это обычные граждане, и значит, они никак не защищены от определенного давления и влияния.
По мнению Валерия Абрамкина, председателя Центра содействия реформе уголовного правосудия, такой вариант развития событий действительно возможен, поскольку в стране до сих пор не существует адекватной программы защиты присяжных.
Кроме того, сами прокуроры оказались просто не готовы к судам присяжных. Так, оправдательные приговоры случаются и из-за неумения гособвинителей правильно и доступно донести до присяжных суть дела. Гособвинители часто разговаривают с ними как с профессиональными юристами, в результате обычные люди ничего не понимают. Иногда присяжные просто не могут разобраться в деле.
В этой связи, уверены эксперты, введение этого нового института правосудия не решает, а усугубляет проблему искоренения судебных ошибок. В современном уголовном судопроизводстве по многим уголовным делам (особенно по экономическим преступлениям) предмет доказывания настолько сложен, что требует не только специальных познаний в области права, но и немалого опыта правоприменительной деятельности. А присяжные, как правило, люди некомпетентные в таких вопросах, поэтому их решение не может быть грамотным.
Как свидетельствует практика, вердикты присяжных зависят и от случайных факторов. Присяжные заседатели вправе признать человека невиновным, основываясь на моральных соображениях, не смотря на доказанность события преступления.
Некоторые эксперты полагают, что в России нет достаточной почвы для развития института присяжных, так как в нашей стране нет четко выраженного среднего класса, из представителей которого в основном и формируется состав присяжных заседателей. У многих людей ярко выражена неприязнь к богатым и удачливым, что может отразиться на объективности решения.
Кроме того, юристы-практики видят в суде присяжных еще одну группу существенных недостатков — это относительная неэффективность, высокая стоимость процессов с участием присяжных, громоздкость и медлительность.
Несмотря на многочисленные аргументы противников суда присяжных в России президент РФ Дмитрий Медведев на итоговой коллегии в Генпрокуратуре дал понять, что этот действенный институт в нашей стране прижился, и будет развиваться в дальнейшем.
«Пора уже это делать, а не рассуждать то, как было хорошо в условиях, когда эта правовая норма отсутствовала, или они рассуждали о том, что масса людей получили деньги за вынесение оправдательного приговора. Это отдельное искусство, правовое искусство, им надо заниматься», — заключил президент.
