Экономколлегия на днях обнародовала определение, которое поможет привлечь бенефициара банкрота к субсидиарной ответственности по долгам разоренной фирмы. Она подтвердила, что объективно сложно прямыми доказательствами аргументировать факт влияния "теневого" бенефициара на работу фирмы-должника. Он обычно не заинтересован в раскрытии своего статуса и держит его в тайне, объяснили судьи.
Но "теневой" собственник обязательно оставляет косвенные следы, поэтому ВС предписал проанализировать поведение бенефициара и должника. На подконтрольность могут указать синхронность их действий без разумных экономических причин, возможность объяснить их только соподчиненностью. Наконец, деятельность компании может противоречить ее интересам, но позволять бенефициару обогатиться, излагается в определении экономколлегии. Таким образом, если нет прямых доказательств, суды могут принимать во внимание совокупность косвенных. И если последние окажутся достаточно убедительными, тогда контролирующее лицо считается виновным и должно доказать обратное, разъяснил Верховный суд.
Это определение крайне важно для развития практики привлечения к ответственности контролирующих лиц, уверена руководитель проектов АБ "S&K Вертикаль" Наталья Колерова. Самые громкие такие дела – это кейсы Максимова и Пугачева, но там большую часть доказательственной базы составляли материалы уголовных дел, отмечает юрист. Если нет приговора, остаются в большинстве случаев только косвенные доказательства, и тут сложность в том, что арбитражный процесс – это по большей части «состязание документов», говорит партнер КА «Юков и партнеры» Светлана Тарнопольская: «На практике практически невозможно доказать, что Иван Иванович одним телефонным звонком направил компанию в сторону разорения, а судам недостает смелости отойти от формализма». Экономколлегия раскритиковала такой подход.
Возможно, одной из причин «столь прямолинейных выводов» ВС стало то, что основным кредитором банкрота ООО «Инком» было государство в лице налоговой службы с долгом в 8,2 млрд руб., комментирует партнер фирмы «Кульков, Колотилов и партнеры» Николай Покрышкин. В деле А33-1677/2013 конкурсный управляющий Дмитрий Шитоев хотел привлечь к субсидиарной ответственности бизнесмена Хадиса Абазехова, которого в 2016 году «Коммерсантъ» называлвладельцем 50% спиртового завода «Риал» в Кабардино-Балкарии. В деле о несостоятельности «Инкома» его конкурсный управляющий заявил, что действия предпринимателя стали одной из причин банкротства компании. Бизнесмен был участником «Концерна «Риал», которое, в свою очередь, учредило «Инком». По мнению управляющего, конечным бенефициаром схемы был именно Абазехов: он получил через корпоративную цепочку 2,6 млрд руб. от «Инкома» под прикрытием сделок по покупке зерна и займа. А сама компания в это время копила налоговые долги и продавала производственные активы «Риалу».
Суды привлекли к субсидиарной ответственности лишь сам «Концерн «Риал», а не Абазехова, который, по мнению управляющего, контролировал обе компании. Не доказано, что лично Абазехов давал указания руководителям «Инкома» и «Концерна «Риал» на транзитное перечисление ему средств, объяснил АС Красноярского края. Предприниматель получал деньги от «Риала», а обанкротился «Инком», и суд не увидел связи между этими фактами. Также он указал на то, что управляющий Шитоев пропустил срок исковой давности: на дату открытия конкурсного производства (14 марта 2013 года) его предшественник должен был знать о переводах на счета Абазехова. Но заявление было подано в сентябре 2016-го, то есть с пропуском трехлетнего срока. 3-й ААС и АС Восточно-Сибирского округа согласились с этими доводами.
Но Верховный суд решил, что нижестоящие инстанции, по сути, не рассмотрели требование о привлечении к субсидиарной ответственности. Он предписал проверить косвенные доказательства того, что Абазехов контролировал «Инком». Кроме того, «тройка» под председательством Ивана Разумова сочла неверным вывод о пропуске срока исковой давности. Суды ориентировались на день, когда стало известно о переводах в пользу бизнесмена. Но это знание ничего не дает, ведь обычно принято платить за существующие товары и услуги, отметила экономколлегия. Сам по себе факт денежных переводов не подтверждает незаконности действий Абазехова и его статуса конечного бенефициара. По мнению ВС, считать срок давности надо с момента, когда правомочные лица узнали или реально могли узнать о неправомерном получении выручки «Инкома». С такими наставлениями экономколлегия вернула дело на пересмотр.
Указания о сроке исковой давности считает интересными Покрышкин. По его словам, позиция нижестоящих инстанций формально соответствовала критериям Постановления Пленума ВС о субсидиарной ответственности: управляющий или кредитор узнали о лице, которое имеет статус контролирующего, о его неправомерных действиях, причинивших вред кредиторам, и о том, что должник не может с ними расплатиться. Но, по мнению экономколлегии, этого недостаточно. Надо учитывать момент, когда стало очевидно, что бенефициар неправомерно присвоил деньги, ведь за оплатой могли стоять реально существующие обязательства, подытоживает Покрышкин.
