Летом 2014 года Кристина и Виктор Мохуновы* присмотрели двухкомнатную квартиру в строящемся доме в пригороде Рязани. С застройщиком они заключили договор участия в долевом строительстве. Согласно его условиям, готовое жилье должно было перейти в совместную собственность супругов. Но в 2015-м пара решила развестись. После расторжения брака они заключили соглашение о равенстве долей в строящейся квартире. Спустя еще два года у объекта сменился застройщик: из-за финансовых проблем общество «Имтер» передало свои права фонду «Центр поддержки предпринимательства – бизнес-инкубатор Рязанского муниципального района». Тогда экс-супруги заключили с компанией дополнительное соглашение к договору. Они заменили «совместную собственность» на «общую долевую собственность по 1/2». Допсоглашение стороны передали для государственной регистрации, но региональное управление Росреестра потребовало его нотариально удостоверить. Чиновники объяснили, что оно содержит элементы брачного договора, так как меняют совместную собственность на общедолевую, и сослались на ч. 2 ст. 38 Семейного кодекса (раздел общего имущества супругов).
Тогда бывшая супруга направила в адрес ведомства соглашение о равенстве долей, которое они с мужем заключили еще в 2015 году. Но регистратор посчитал, что и его паре следовало заверить у нотариуса. Не согласившись с этим решением, Мохуновы обратились в суд.
Одна позиция трех инстанций
В суде административные истцы заявили, что соглашение они заключили 24 августа 2015 года, тогда редакция ч. 2 ст. 38 СК (раздел общего имущества супругов) разрешала по желанию удостоверять у нотариуса соглашение супругов по разделу общего имущества. 29 декабря 2015 года в норму внесли изменения. Обращение к нотариусу стало обязательным. Сделку Мохуновы заключили раньше, чем изменилось законодательство. Но Росреестр продолжил настаивать, что оба документа следовало удостоверить.
Суд согласился с бывшими супругами, что регистратор неверно истолковала норму, поэтому соглашение от 2015 года не нужно удостоверять у нотариуса. Но дополнительное соглашение с фондом в силу этой же ч. 2 ст. 38 СК нужно заверить, решила первая инстанция. Поскольку супруги этого не сделали, Росреестр отказал правомерно. Рязанский райсуд Мохуновым отказал (дело № 2а-681/2019). Такую же позицию по делу заняли апелляция и кассация.
Отказали незаконно
Тогда экс-супруга обратилась с кассационной жалобой в Верховный суд. Дело рассмотрела тройка судей под председательством Игоря Зинченко. Коллегия не согласилась с вынесенными актами.
Коллегия посчитала, что, согласно ст. 26 закона «О государственной регистрации недвижимости», основаниями для приостановления государственной регистрации прав являются отсутствие необходимых документов, несоответствие по форме или содержанию документов. Согласно материалам дела, допсоглашение стороны удостоверили своими подписями и документом, подтверждающим полномочия фонда. А административный ответчик не представил доказательств, что требования к оформлению дополнительного соглашения кем-то из сторон не соблюдены. Коллегия заключила, что Росреестр отказал бывшим супругам незаконно.
Доводы о том, что документ содержит элементы брачного договора, ошибочны. Управлению следовало руководствоваться нормами, которые регулируют порядок регистрации прав, а не семейные отношения, решил ВС.
Тройка судей указала, что закон не запрещает регистрацию вновь созданного объекта недвижимости в долевую собственность участников строительства. То есть в дополнительном соглашении можно указать, какая часть квартиры достанется каждому из бывших супругов. Исходя из этого, Верховный суд удовлетворил кассационную жалобу Мохуновой и обязал Росреестр по Рязанской области повторно рассмотреть вопрос о регистрации дополнительного соглашения между бывшими супругами и застройщиком (дело № 6-КАД20-4-К2).
Определение ВС более четко провело границу между нормами обязательственного и семейного права, которые регулируют имущественные отношения, считает юрист Рамзан Межидов. Нормы семейного права не могут предусматривать дополнительные условия для действительности такого соглашения, поскольку предмет их регулирования ограничен вопросами личных неимущественных и имущественных отношений между членами семьи, полагает эксперт. Согласно ст. 40 СК, брачным договором является соглашение супругов, определяющее их имущественные права и обязанности в браке или в случае его расторжения. Как следует из материалов дела, дополнительное соглашение Мохуновы заключили гораздо позже развода, что по определению мешало назвать его брачным договором. Позиция коллегии должна помочь устранить подобные коллизии в будущем, заключил Межидов.
* – имена и фамилии участников спора изменены редакцией.