Деловая репутация – это актив компании. На нее обращают внимание контрагенты и клиенты, чтобы понять, насколько фирма устойчива на рынке, можно ли ей доверять. Если репутация оставляет желать лучшего, то это может обернуться потерей прибыли, особенно в условиях высокой конкуренции.
Если честное имя компании пострадало от ложных сведений, можно обратиться в суд. Но дел о защите деловой репутации не так много. По данным судебного департамента при ВС, в прошлом году арбитражные суды закончили рассмотрение 1,879 млн дел и лишь 0,04% из них были о защите деловой репутации.
По словам Андрея Переладова, сопредседателя КА , компании неохотно защищают свою репутацию в суде, в том числе потому, что это может лишь усугубить проблему. Например, пост блогера или новость в одном-двух СМИ увидит ограниченный круг читателей, а спор о защите деловой репутации может стать инфоповодом: об этом напишет уже больше изданий.
Еще хуже, если в информации не называется сама компания, но все понимают, что порочащая информация о ней. Иск в таком случае – признание своих "скелетов в шкафу".
Юрий Воробьев, партнер , считает, что компании редко обращаются в суды, потому что требование об удалении информации и публикации опровержения исполняют тогда, когда нарушение уже неактуально и про статью давно все забыли. А публикация опровержения – это лишний повод напомнить публике забытую тему.
К тому же добиться своего в суде не так уж легко, и это тоже одна из причин, почему фирмы неохотно обращаются в суды. Мало привести саму статью или публикацию в соцсетях – нужно доказать, что информация в ней действительно является порочащей и что бизнес понес от нее убытки.
Чтобы выиграть такой спор, нужно понимать последовательность действий на каждом этапе.
Что делать истцу
Если компания обнаружила негативную и недостоверную публикацию, первым делом ее нужно зафиксировать. Воробьев рекомендует в таких случаях использовать нотариальный протокол осмотра сайта.
Если же информацию распространили в телеэфире, то можно либо записать передачу, вышедшую в эфир, либо обратиться к юрлицу, которое занимается мониторингом СМИ. Оно выдаст справку о том, что программа действительно транслировалась в указанное время и содержала спорные сведения. Третий вариант – нотариально заверенный протокол осмотра сайта, на котором опубликована запись прямого эфира.
По словам Переладова, у компании есть несколько способов защитить деловую репутацию:
- признать информацию недостоверной и (или) порочащей;
- обязать удалить информацию;
- отозвать документ, где такая информация содержится;
- взыскать моральный вред в пользу физического лица;
- взыскать компенсации умаления деловой репутации компании;
- взыскать убытки.
Спор будет рассматривать арбитражный суд, когда речь идет о защите деловой репутации истца в сфере предпринимательской деятельности. Если связи с бизнесом нет, иск необходимо подавать в суд общей юрисдикции.
В 2005 году Пленум ВС в своем постановлении №3 указал, что надлежащими ответчиками по искам о защите чести, достоинства и деловой репутации являются авторы не соответствующих действительности, порочащих сведений, а также лица, распространившие эти сведения. То есть, если такую информацию опубликовало СМИ, то иск нужно подавать к корреспонденту и редакции. Если редакция не является юрлицом, к участию в деле в качестве ответчика можно привлечь учредителя средства массовой информации.
Если данные появились в интернете, требования предъявляют также к администратору домена и владельцу сайта. Определить их можно с помощью открытого сервиса whois. Но Воробьев советует для подтверждения этих данных дополнительно направить адвокатские запросы регистраторам – так можно получить достоверную информацию об администраторе домена и о владельце сайта.
Бывает и такое, что установить ответчика невозможно. Если речь идет о соцсетях, то владелец сайта дает лишь площадку для общения, но сам не размещает информацию. В таком случае, по словам Александры Лобачевой из КА , можно обратиться к тому, кто имеет техническую возможность удалить комментарий или пост, признанные судом не соответствующими действительности. Информацию можно только стереть, но не возместить вред деловой репутации.
Если же сведения разместил Telegram-канал, узнать, кто его ведет, нельзя. В этом случае дело рассмотрят в порядке особого производства. Заставить опубликовать опровержение или удалить материал невозможно. Но, говорит Воробьев, всегда можно опубликовать решение суда на официальном сайте компании, чтобы его увидели контрагенты.
Суд и защита деловой репутации
В суде истцу нужно доказать наличие сформированной репутации. Если он этого не сделает, есть вероятность отказа. Так, сеть магазинов интимных товаров попыталась защититься в суде, когда в социальных сетях появились негативные публикации о ней (дело № А56-68012/2017). Но три инстанции решили, что репутация фирмы сомнительна, и отказали истцу. Впрочем, юристы расходятся во мнениях: кое-кто считает, что репутация должна презюмироваться (подробнее см. Недоказанная репутация: можно ли защитить то, чего нет).
По словам Лобачевой, подтвердить сформированную положительную оценку компании можно совокупностью исполненных договоров или рекомендационными письмами от контрагентов. Так поступил «Капитал Евро Холдинг» в деле № А12-31385/2012. ФАС включила общество в реестр недобросовестных поставщиков. Фирма через суд признала недействительным это решение. А затем подала иск к антимонопольной службе, просила компенсировать вред деловой репутации (500 000 руб.).
Свою сформированную деловую репутацию «Капитал Евро Холдинг» подтвердил исполненными договорами и рекомендательным письмом от контрагента. В нем указано, что общество работало на рынке строительных услуг не первый год и зарекомендовало себя надежным партнером, может исполнять обязательства по поставкам крупными партиями. В итоге иск удовлетворили частично, снизив сумму требований до 200 000 руб.
О том, что компания на хорошем счету, подтвердит включение в различные рейтинги. Так, истец по делу №А56-26348/2018, общество «Уфаойл», среди прочего указал, что в составе группы компаний входит в список крупнейших частных компаний России по рейтингу журнала Forbes и занимает 267 место в списке 500 крупных компаний России по рейтингу журнала «Финанс». В итоге «Уфаойл» отсудил 5 млн руб. компенсации. Кроме рейтингов, полезны могут быть благодарственные письма, награды и грамоты, положительная информация из СМИ, отзывы потребителей, отмечает Лобачев.
Когда у суда нет сомнений в репутации истца, нужно доказать, что размещенная информация имеет негативную окраску. Суды в таких спорах учитывают так называемые «слова-обереги». «Возможно», «вероятно», «не исключено», «предполагаю» – такие вводные конструкции помогают автору избежать ответственности. Ведь для положительного решения суда необходимо, чтобы негативная информация была представлена утверждением, а не субъективной оценкой.
Чтобы подтвердить, что сведения действительно порочат деловую репутацию, Воробьев рекомендует представлять заключение лингвистической экспертизы. Эксперт поможет определить, что имел в виду автор в контексте или к какому юрлицу относится информация, а также ответит, оценка это была или утверждение.
Если есть положительная оценка эксперта, вероятность удовлетворения иска достаточно высока.
Кроме того, истцу нужно доказать:
- что доверие к его репутации утрачено или подорвано;
- наступили другие неблагоприятные последствия (отток клиентов, отказ контрагентов от сотрудничества).
Для этого нужно провести серьезную работу по сбору доказательств на досудебной стадии, говорит Лобачева. Обосновать размер репутационного вреда достаточно трудно, считает Воробьев. Оценка по большей части остается на усмотрение суда, который руководствуется требованиями разумности и справедливости. Здесь имеет смысл подготовить максимально подробные расчеты со всеми доступными доказательствами.
Реальнее, по словам Воробьева, взыскать убытки. Так, в обзор практики ВС по спорам о защите чести, достоинства и деловой репутации от 16 марта 2016 года вошло дело, где несколько постоянных контрагентов фирмы отказались заключать с ней новые договоры, потому что поверили ложной информации. Чтобы подтвердить размер неполученного дохода, фирма представила годовой бухгалтерский баланс и документы, которые доказывали: за аналогичный период годом ранее фирма заработала больше.
По словам Воробьева, причинно-следственную связь можно доказать, если контрагент прямо указал причину отказа: у него возникают сомнения в добросовестности компании в связи с опубликованной информацией.
При определении размера компенсации, по словам Лобачевой, суды учитывают степень распространения порочащей информации. То есть тираж печатного издания, охват аудитории (газета выходит в одном городе или федеральное издание), индекс цитируемости издания, количество просмотров у сайта.
Например, в газете опубликовали несколько негативных статей о работе «Челябэнергосбыт». Он обратился в суд, где просил взыскать со СМИ 1,5 млн руб. как компенсацию причиненного нематериального вреда. Суд учел, что печатное издание выходит в закрытом муниципальном образовании, городе Озерске, тиражом почти 34 000 экземпляров. То есть статьи прочитали только жители отдельного города. Поэтому первая инстанция удовлетворила иск частично, взыскав с газеты 80 000 руб. Такого же мнения оказалась и апелляция (дело № А76-20440/2014).
В другом случае (дело №А40-102076/2014) станкостроительный завод «Ковосвит» и ЗАО «МТЕ Финанс», специализирующиеся на финансировании инвестпроектов, судились с газетой «Аргументы недели». Суд указал, что она занимает 4-е место по размеру аудитории в стране и выходит даже за ее пределами, а выпуски газеты доставляют, например, депутатам Госдумы и членам Совета Федерации. Материалы еженедельника попадают в обзоры прессы, которые готовятся для руководителей федеральных и региональных органов власти. Истцы требовали компенсацию в 6 млн руб. Суды, учитывая популярность издания, уменьшили сумму компенсации до 1,8 млн руб.
То есть чем больше людей увидели порочащую информацию, тем большую сумму получит истец.