Антироссийские санкции: настоящее и будущее
Дмитрий Магоня, управляющий партнер , отметил, что в пандемию страны осознали важность экономики по сравнению с политическими противоречиями на фоне существенных ограничений активности. Эффект от санкций на российскую экономику резко снизился. Так, количественные оценки упущенного экономического роста вследствие санкций в прошлом году не превысили 0,3% ВВП. Годом ранее «вклад» санкций был существенно выше – 0,5-0,6% ВВП, привел статистику Сергей Афонцев, заведующий отделом экономической теории ИМЭМО РАН.
Это говорит о том, что российское санкционное противостояние прочно вошло в третью, инерционную стадию, когда инициаторы исчерпали все плоды от ограничений, но адресат санкций адаптировал экономику к ограничениям, отметил Афонцев. Однако оптимистичные ожидания от этой стадии излишни, предупредил Афонцев.
«Помимо того, что инерционная стадия санкций продолжается долго, такие санкции наносят немало вреда, но этот вред имеет отложенный характер».
Пример – ограничение экспорта технологий. Сейчас эффект ограничения мало заметен, поскольку все свернуто из-за пандемии – ограничения работают сами по себе. Но через два года, когда пандемические эффекты отступят, оптимистичные заявления о незначимости санкций могут быть пересмотрены.
На этапе инерции возникают долгоиграющие угрозы, отметил Афонцев: «В дискурс инициаторов санкций вбрасываются темы, которые потом могут спровоцировать тотальные санкции: применительно к РФ это нарушение конвенции о запрете химоружия по делу Скрипалей. Подобные темы можно вытащить и раскрутить без доказательств на основании секретных докладов секретных институтов. Аналогичная ситуация в Китае связана с обвинениями в геноциде. По заявлениям американских лиц четко видно, что эту тему будут муссировать для создания неопределенности, чтобы убивать готовность к работе с бизнесом из Китая и России, что подрывает экономический потенциал стран».
Понимания, как выйти из санкционного противостояния, у стран нет, и это рождает пассивность: что бы они ни делали, результата не будет, и стимула для действий нет. Существующие сценарии негативные: это либо инерционная стадия санкций, либо тотальные санкции, которые, впрочем, потребуют серьезного повода, которого пока не предвидится. Экономисты тем временем обращаются к юристам в поисках прецедентных практик, чтобы создавать несмотря на давление условия для экономического взаимодействия. Что же касается заявлений о выгоде санкций, то, возможно, точечно они есть, но в целом экономический эффект от них негативный, признал эксперт.
Павел Волков, статс-секретарь, заместитель министра в Министерстве по развитию Дальнего Востока и Арктики, рассказал о санкционных вызовах в развитии этих регионов. Он сделал акцент на необходимости продолжения межстранового взаимодействия в сфере экономики: когда останавливается торговля, начинается война, и пока никто из участников экономического взаимодействия не готов ограничивать друг друга до такой степени, заметил Волков. По его словам, чиновники активно изучают условия работы в санкционных условиях. У Дальнего Востока и Арктики большой потенциал в этом вопросе.
О новой политике в регионе президент объявил в 2013 году, и чиновники делают все, чтобы любой инвестпроект в этой зоне получал максимум преференций – налоговых, административных и прочих. На сегодня насчитывается уже 2600 резидентов преференциальных режимов.
Волков подчеркнул важность открытого подхода к отношениям между странами. Так, особенно эффективным оказалось быстрое предоставление электронной визы для резидентов 18 стран – шаг, на который Россия, вопреки сложившимся в международных отношениях нормах, пошла в одностороннем порядке. По оценкам Волкова, механизм прекрасно сработал с экономической точки зрения.
Есть и негативные тенденции, характеризующие сегодняшнее санкционное взаимодействие.
Наметился тренд на применение уголовного права к санкционным делам. Эта тенденция, возникшая некоторое время назад, продолжает укрепляться. Остается сложной ситуация вокруг «Северного потока»: Америка декларировала консультации с ЕС в вопросах давления на подрядчиков по проекту, но по факту союзники узнают о санкциях за несколько часов до их введения, и давление продолжается.
Иван Тимофеев, программный директор Российского совета по международным делам, тоже отметил рост уголовного давления в рамках санкционного противостояния. Он указал на риск административных штрафов. Самый уязвимый для них сектор – финансовый. Именно банки заплатили больше 90% от санкционных штрафов, причем страдают не столько американские финансовые институты, сколько банки ЕС, Великобритании и Швейцарии, менее внимательно относящиеся к санкционным режимам. Тимофеев отметил, что сейчас нарастает число санкций против третьих стран, поэтому им нужно внимательно изучать законодательство и управлять рисками.
Наталия Абцешко, руководитель Международной практики Юридической фирмы , отметила, что западный мир загоняет Россию в рамки, и на этом фоне значение знаний о санкционных режимах растет.
Прослеживаются такие тенденции, как усиление санкционного нормотворчества, что может перерасти в активное применение санкций, а также пересмотр эффективности стратегий санкционных режимов и попытки действовать комплексно, скоординированно и оперативно. Мы ожидаем увеличения числа санкций против третьих стран, и необходимо внимательно изучать законодательство.
Альф Торренц, исполнительный директор Российско-британской торговой палаты (RBCC), рассказал о взаимодействии Великобритании и России на фоне санкций. Он отметил: санкции создают проблемы для привлечения в Россию нового бизнеса, но не заставляют уходить из страны те британские компании, которые уже здесь работают. Таких компаний на сегодня насчитывается более 4000, и их число не сокращается, признал Торренц.
Закон о санкционных спорах
8 июня 2020 года президент Российской Федерации Владимир Путин подписал так называемый закон о санкционных спорах. Закон ввел в АПК две статьи (248.1 и 248.2), о порядке рассмотрения споров с участием подсанкционных лиц.
Статья 248.1 определяет исключительную компетенцию российских арбитражных судов по трем категориям споров:
1) с участием российских подсанкционных лиц;
2) с участием иностранных подсанкционных лиц, если основанием для него послужили санкции в отношении российских лиц;
3) с участием любых лиц, если основанием для спора послужили санкции в отношении российских лиц.
Норма применяется, если согласие сторон на передачу спора в иностранный суд или в международный коммерческий арбитраж за пределами России неисполнимо из-за санкций в отношении одной из сторон спора, что создает препятствия для доступа к правосудию.
Если спор подпадает под одну из указанных категорий, то сторона вправе обратиться в российский арбитражный суд:
(1) для разрешения спора;
(2) для выдачи запрета на возбуждение или продолжение производства в иностранном суде или МКА.
То есть можно «перенести» спор в российскую юрисдикцию на любой стадии до окончания производства.
Статья 248.2 АПК определяет порядок обращения лица в российский арбитражный суд для разрешения спора или выдачи запрета на возбуждение или продолжение производства.
По словам адвоката Артура Зурабяна, партнера , закон возник потому, что бизнесу надо было судиться в странах-инициаторах санкций, и суть спора часто вытекала из последствий санкционного режима. «Понятно, что в таких условиях подсанкционное лицо в любом случае проиграет спор, и законодателю пришлось придумать механизм для перехода в российскую юрисдикцию и оптимизацию вопросов применимого права, чтобы сами санкции не влияли на судебное решение», – отметил Зурабян. Изначально законопроект содержал радикальные идеи, но в итоговой редакции выглядел нейтрально: остались мягкие механизмы, которые позволяли подсанкционным субъектам переходить в российскую юрисдикцию. В правоприменении остались вопросы, касающиеся категории лица, участвующего в споре. Зурабян отметил, что хотя практика применения статей пока небольшая, уже понятно, что суды не пытаются слепо соглашаться на перенос спора в Россию и внимательно относятся к обстоятельствам конкретных дел. Один из проблемных вопросов – перспективы исполнения решений.
«Если у стороны спора нет активов в РФ, реального исполнения решений не будет», – признает Зурабян.
Андрей Панов, советник Allen&Overy, рассказал, на какие проблемы с правосудием можно ссылаться, чтобы добиться перевода спора в другую юрисдикцию. По его словам, иностранные банки часто не проводят платежи за арбитражные разбирательства с подсанкционной стороной, поскольку стремятся избежать проблем и боятся больших штрафов за обход санкций, и это основная сложность, которая может помешать арбитражному разбирательству.
Невозможность проведения банковского платежа за арбитражный спор – фактически единственное реальное препятствие для рассмотрения дела в арбитраже.
Ряд проблем, связанных со взаимодействием с подсанкционными лицами, можно разрешить через лицензирование определенных разновидностей работы. На деле получение лицензии для юридической фирмы обычно занимает от 3 до 6 месяцев, поделилась опытом Мередит Ретбоун, партнер Steptoe & Johnson.
Эксперты также разобрались в существующем в зарубежном праве, но отсутствующем в России институте Anti-suit injunction. Иван Гордиенко, партнер Steptoe & Johnson, подробно рассказал, как это работает на практике. Обеспечительная мера, запрещающая разбирательство в другой юрисдикции, может стать мощным оружием в судебных спорах. Константин Кроль, партнер , отметил, что отсутствие судебного запрета в России не стоит воспринимать как отсталость: причина в том, что страна идет в ногу с системами континентального права, а идея того, что суд одного государства может диктовать другому, что делать, плохо сочетаема с принципами публичного порядка в этой системе права. Поэтому в странах Европы в реализации такого запрета могут и отказать.
Санкционная реальность российского бизнеса
Российский бизнес приспосабливается к санкциям и пытается автоматизировать антисанкционный комплаенс. Светлана Кирланова, эксперт по комплаенс-рискам компании «Контур.Призма», рассказала о разработке системы автоматизации поиска подсанкционных лиц. По ее словам, система родилась от частых запросов на автоматизированную проверку по санкционным рискам.
Работа по этому направлению с зарубежными вендорами оказалась дорогой и малоэффективной. Было принято решение формировать собственные санкционные списки, доступные для пользователей. Сегодня программа охватывает более 200 санкционных программ и более 13 000 профилей физлиц и организаций.
Денис Примаков, руководитель направления комплаенс ГК Faberlic, рассказал о требованиях регулятора к санкционному комплаенсу и оценке рисков для бизнеса. Он отметил, что американский регулятор видит в комплаенсе несколько необходимых элементов. В их числе – выделение адекватных ресурсов, внедрение процессов в текущую деятельность: один сотрудник просто не сможет считывать эти риски, акцентировал Примаков. Это также поддержка и формализация программы санкционного комплаенса и создание каналов информации, через которые распространяется нужная информация. В качестве необходимости говорится о возможности санкционной политики фирмы влиять на действия всей организации, включая топ-менеджеров. На деле это означает необходимость сообщить менеджменту о возможных рисках для осознанного принятия решений, отметил Примаков.
Наталья Кабанова, начальник отдела контроля внешних ограничений Альфа-Банка, выделила несколько групп санкционных вызовов. Одна из них – законодательные. В ряде ситуаций неточные формулировки приводят к излишним комплаенс-мерам, отметила она. Подобную самоцензуру компаний отмечали и другие эксперты, которые предостерегли бизнес от излишнего рвения в санкционных вопросах: проверять обычную хозяйственную деятельность двух российских компаний на предмет санкций никто не собирается. Елизавета Корягина, руководитель корпоративной и M&A практики компании МегаФон, рассказывая о санкциях в сделках M&A, отметила, что укрепление российского права позволяет снизить санкционные риски, как и изменения общей структуры сделок.
Марат Самарский, юрист практики международного экономического комплаенса , отметил, что суды часто рассматривают санкции как форс-мажор. Для этого надо доказать три момента: чрезвычайный характер ситуации, ее непредотвратимость и уникальность товаров и услуг, о которых идет речь, а также проявление должной заботливости и осмотрительности, например, попытки заменить импортные товары отечественными, поиск исполнителей вне санкционного поля или направление уведомлений о просрочке исполнения, согласование новых планов-графиков.
Тем не менее лучше позаботиться о разрешении конфликта до суда в рамках переговорных и комплаенс-процедур. Так, до сделки необходимо проработать варианты прекращения деловых отношений после введения ограничений или предусмотреть альтернативные способы получения товара. В рамках системы разрешения споров речь идет о госсудах или системе ADR-медиации, или постоянно действующих арбитражных учреждениях.
У нас есть и много других интересных конференций. На них эксперты делятся своими знаниями и опытом, вы сможете спросить их о том, что вас волнует, а в перерыве – обзавестись новыми знакомствами и просто пообщаться с людьми, влюбленными в право.
Следующие конференции такие:
Ответственность топ-менеджеров компании: взыскание убытков, субсидиарная и уголовная ответственность, 18 марта, Марриотт Роял Аврора;
Комплаенс: построение эффективной системы в компании, 25 марта, Марриотт Роял Аврора;
Рынок недвижимости и строительства в 2021 году: юридические риски, 31 марта;
Фармацевтика–2021: правовые вопросы, 6 апреля, Marriott Royal Aurora;
Сделки в 2021 году: сопровождение, налоговые риски и оспаривание, 8 апреля.