Приоритетные преступления
В федеральном законодательстве нет термина «преступление прошлых лет». Тем не менее на официальном сайте СКР есть определение этого понятия, которое своим приказом ввел председатель ведомства Александр Бастрыкин – уголовное разбирательство, которое следователь приостановил, так как не нашел обвиняемых по нему (ст. 208 УПК). На бытовом уровне сюда относятся все нераскрытые дела за предыдущий год и раньше, утверждает бывший следователь по особо важным делам ГСУ СКР, а ныне управляющий партнер АБ Алексей Новиков. Допустим, следователь возбудил уголовное дело в сентябре 2020 года, а уже через два месяца приостановил, не обнаружив обвиняемого. А уже в январе 2021 года он восстановил расследование по делу и чуть позже установил личность обвиняемого. По статистике выходит, что он раскрыл преступление прошлых лет, объясняет на условиях анонимности действующий следователь СКР.
Уже семь лет поиск злоумышленников по подобным «уголовкам» считается одним из приоритетных направлений у Следственного комитета. Еще в 2014 году глава ведомства Александр Бастрыкин приказал создать на постоянной основе в центральном аппарате СКР и региональных следственных управлениях аналитические группы по раскрытию преступлений прошлых лет. Туда он посоветовал набирать наиболее опытных следователей, сотрудников подразделений процессуального контроля, следователей-криминалистов и ветеранов правоохранительных органов. Бастрыкин попросил коллег привлекать к этой работе специалистов-психологов, чтобы «активизировать память свидетелей и потерпевших». А еще председатель СКР потребовал по максимуму задействовать базы ДНК и отпечатков пальцев, которые ведет Главное управление криминалистики.
Инициатива Бастрыкина объясняется тем, что Следственный комитет при своем появлении в 2007 году «унаследовал» от органов прокуратуры более 208 000 «замороженных» дел, с которыми нужно было что-то делать. К прошлому году удалось раскрыть почти половину из них, отчитался замруководителя Главного управления криминалистики СКР, генерал-майор юстиции Анатолий Сазонов. Высокие показатели по этому направлению были сразу после создания СКР, вспоминает бывший следователь, а ныне партнер АБ Алексей Буканев: «Тогда раскрывались простые, недоработанные уголовные дела».
В 2007 году при передаче уголовных дел из прокуратуры в Следственный комитет выяснилось, что с 90-х и начала нулевых годов накопилось большое количество приостановленных уголовных дел. В то время убийства происходили постоянно, отличались наглостью и беспределом. Количество преступлений выросло в разы, а состав следственного аппарата прокуратуры не расширился по сравнению с советскими временами.
Обычно не удается сразу раскрыть те преступления, в которых сложно установить личность злоумышленника, объясняет Виталина Степанова из АБ . С такой проблемой обычно сталкиваются при расследовании насильственных и половых преступлений, которые нередко совершаются без свидетелей и документальной фиксации, добавляет эксперт. При этом с экономическими составами такие сложности бывают значительно реже, ведь следы таких деяний сохраняются в программах бухгалтерского учёта и выписках по банковскому счету, поясняет Дмитрий Данилов из АБ .
Еще один фактор, который мешает их быстрому раскрытию – они порой совершаются спонтанно, говорит старший юрист Дмитрий Мещеряков. Следователям сложно за что-то «зацепиться», когда не выходит определить мотив того же убийства. Аналогичные сложности вызывает и, наоборот, тщательно подготовленная расправа над жертвой. Преступники готовят пути отхода, прячут оружие и трупы, разрабатывая запутанные схемы для этого, рассказывает Новиков.
Раскрыть дело по горячим следам часто мешают оперативники и руководство, которые приезжают первыми на место преступления и успевают «наследить». Помню, как выехал на одно убийство и зам по следствию городского МВД попросил изъять там отпечатки пальцев. Я усомнился в необходимости этого. Там до меня уже полк прошёл: от участковых до оперативников. На что мне начальник ответил: «Зато узнаем по результатам экспертизы, кто первый приехал на место происшествия».
Порой мешает и пресловутый человеческий фактор. Приезжая на место преступления, сотрудники правоохранительных органов могут не заметить или забыть забрать важную улику, говорит адвокат КА Ошеров, Онисковец и партнеры Юлия Бадыло. А в других случаях не обратят внимания на значимые обстоятельства дела и не назначат необходимые экспертизы. Кроме того, в таких случаях и важно эффективное межведомственное взаимодействие: следственных органов и оперативных групп. Если его нет, то преступление тоже будет сложно раскрыть по горячим следам, утверждает партнер АБ Ирина Щербакова.
ДНК и гипнотизеры в помощь
C развитием технологий растет число способов, с помощью которых можно успешно раскрывать дела прошлых лет. ДНК-экспертиза — одно из самых эффективных и быстро развивающихся направлений криминалистического исследования улик, которое помогает в этой работе. Ее сущность заключается в том, что специалисты исследуют «биологические объекты», обнаруженные на месте преступления. К ним относятся кровь, волосы и слюна. У российских силовиков есть отдельная федеральная база данных ДНК, куда попадают генетические коды этих следов. Еще туда входит информация о геномах осужденных за тяжкие/особо тяжкие преступления и против половой неприкосновенности.
Сейчас в Госдуме ждет второго чтения законопроект, расширяющий круг лиц, чьи сведения о ДНК будут попадать в эту базу. К ним предлагают отнести осужденных и отбывающих наказание в местах лишения свободы, подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений, а также подвергнутых административному аресту.
Именно по ДНК вычислили в прошлом году обвиняемого в убийстве 26 пожилых женщин на территории республики Татарстан. Аналогичным образом следователям удалось определить «Ангарского маньяка» Михаила Попкова, на счету которого 22 доказанных убийства.
Сейчас в отечественной федеральной базе есть информация лишь о ДНК 0,6% жителей нашей страны. Поэтому в кабмине как раз считают, что обсуждаемый законопроект позволит за три года дополнительно добавить в регистр информацию о геноме почти 3% россиян. Это поможет еще эффективнее расследовать преступления прошлых лет, указано в пояснительной записке. С учетом таких небольших цифр использовать подобный метод для расследования старых дел все еще непросто, констатирует Степанова.
Другим популярным инструментом следователей в подобных делах является дактилоскопическая база. Отпечатки, обнаруженные на месте преступления, тоже попадают в единую базу. А через некоторое время при проверке подозрительного лица силовики обнаружат сходство его следов рук с имеющимися в регистре, объясняет этот способ бывший сотрудник правоохранительных органов, а ныне юрист АБ Константин Мишакин. Именно так два года назад в Алтайском крае нашли убийцу пенсионерки. Его искали 15 лет.
В ряде случаев преступников обнаруживают по видеокамерам. Благодаря ним удалось задержать серийного педофила из Крыма, который нападал на детей с 2005 года.
Гипнорепродукция – свидетелей допрашивают под воздействием гипноза.
Ольфакторная экспертиза – позволяет идентифицировать лицо по запаховым следам, оставленным на месте преступления. Этот метод появился еще в советские времена, рассказывает Зачесов: «Сейчас криминалисты разработали новейшее оборудование для выделения в чистом виде веществ и это поможет повысить доказательственное значение такого исследования».
Использование цианакрилатной камеры – прибор, который позволяет на предмете обнаружить абсолютно все отпечатки.
UFED – мобильный комплекс для сбора и анализа цифровых данных, который считывает информацию со смартфонов и восстанавливает удаленные пользователем файлы.
Георадар – предназначен для зондирования земной поверхности, позволяющий обнаружить пустоты не только в земле, но и в бетоне.
Источник: Опрошенные для материала эксперты
Пользуются следователи и «старыми вечными» приемами. Речь идет о допросах осужденных, которые отбывают наказания в колониях, рассказывает Мещеряков. Так удалось установить убийц певца Михаила Круга – через 17 лет после преступления. О подробностях той расправы следователям рассказал участник тверской ОПГ «Волки» Александр Агеев.
Но у такого метода есть и «обратная сторона медали». Подобные свидетели порой появляются в «нужных» ситуациях. На основании их показаний задерживают «неугодных людей», говорит Новиков: «Из небытия воскресают утерянные или уничтоженные документы или вовсе сочиняется само событие преступления». Такой свидетель появился в деле бывшего губернатора Хабаровского края Сергея Фургала, которого обвиняют в убийствах 16-летней давности. Показания против чиновника дал осужденный полицейский Владимир Першин. Теперь следователям остается надеяться, что их посчитает законными суд.
Правда, оценка доказательств по таким делам находится на крайне низком уровне сегодня, констатирует Новиков: «Контрольно-надзорные органы и судебная власть с явным снисхождением относятся к работе правоохранительной системы по так называемым преступлениям прошлых лет».