У привлеченных к субсидиарной ответственности нет возможности оспаривать требования кредиторов. Это дает им меньше возможностей для процессуальной защиты по сравнению с другими участниками производства. К таким выводам пришел Конституционный суд после изучения жалобы гендиректора одной из компаний Оренбургской области в постановлении, которое обнародовано 17 ноября.
История вопроса
В 2011 году Николай Акимов был руководителем ООО «Стигл». А в 2015 году в отношении компании было возбуждено дело о банкротстве. В 2019-м арбитражный суд привлек Акимова к субсидиарной ответственности. Долг перед кредиторами компании составил 23,6 млн руб., 13 млн руб. из которых — требования ФНС. Суды, в частности, указали, что бывший гендиректор совершил ряд сделок в отсутствие фактических хозяйственных операций для получения необоснованной налоговой выгоды и вывода средств в фирмы-однодневки.
Акимов пытался обжаловать определение суда о включении претензий ФНС в реестр требований кредиторов и восстановить срок подачи жалобы на это решение. В частности, указывал, что он уже пенсионер, и требуемая сумма для него непосильна. Тем не менее суды отказались удовлетворять его заявление.
Тогда он обратился в КС с просьбой проверить конституционность ст. 42 АПК («Права лиц, не участвовавших в деле, о правах и об обязанностях которых арбитражный суд принял судебный акт») и ст. 34 ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» («Лица, участвующие в деле о банкротстве»). По его мнению, как лицо, привлеченное к субсидиарной ответственности, он должен иметь право оспаривать судебный акт о признании обоснованными требований кредитора должника, принятый без его участия.
Что решил Конституционный суд
КС отметил, что ст. 42 АПК позволяет не участвующим в деле лицам, о правах и обязанностях которых арбитражный суд принял судебный акт, обжаловать его. Это норма на реализацию права на судебную защиту. Но судебная защита — это не только право лица обратиться в суд, но и возможность эффективно пользоваться теми правами, которые дает ему процессуальное законодательство.
Нормы законодательства о банкротстве позволяют судам приходить к выводу, что привлеченное к «субсидиарке» лицо наделено правами и обязанностями только в пределах рассмотрения этого обособленного спора, а значит, не вправе обжаловать судебные акты о проверке обоснованности требований кредиторов о включении в реестр требований. Получается, контролировавшее должника лицо уже не имеет возможности оспорить размер задолженности и обоснованность включения требований в реестр, указал Конституционный суд.
Таким образом, наличие нормативного регулирования, позволяющего привлечь контролировавших должника лиц к субсидиарной ответственности в рамках дела о банкротстве, свидетельствует о необходимости обеспечения этих лиц и надлежащими средствами судебной защиты, включая возможность обжаловать судебное решение <...> в части определения размера требований за период, когда субсидиарный ответчик являлся контролирующим лицом по отношению к должнику.
Отсутствие права на обжалование ставит привлеченного к «субсидиарке» в невыгодную позицию по сравнению с другими участниками дела о банкротстве. Кроме того, это повышает риски принятия произвольного решения по определению размера требований, поскольку доводы этого лица остаются без внимания, подчеркнул КС.
Решения судов по вопросу признания обоснованными требований кредиторов за период, когда Акимов был гендиректором ООО «Стигл», и принятые без его участия подлежат пересмотру, постановил Конституционный суд.
Справедливый баланс
Суды первой инстанции при рассмотрении дел об оспаривании сделок должника нередко по своей инициативе привлекают в качестве третьих лиц бывших руководителей и мажоритарных участников во избежание возможного обжалования судебных актов. После вынесения Конституционным судом этого постановления стоит ожидать появление в судах аналогичной практики и по спорам о включении требований, считает юрист юридической фирмы Антон Кравченко.
Практика в судах пока разная. Так, арбитражные суды Поволжского (дело № А65-3397/2019), Московского (дело № А40-258031/2018) и Дальневосточного (дело № А51-4606/2018) округов признавали правомерным возвращение апелляционных жалоб контролирующих лиц на судебные акты о включении требований в реестр. Суды указывали, что закон о банкротстве не содержит положений, дающих право контролирующему лицу обжаловать судебные акты о включении требований в реестр кредиторов должника, отметил Кравченко.
Позиция КС расширяет границы правового статуса контролирующего должника лица, позволяет установить справедливый баланс прав и обязанностей участвующих в деле о банкротстве лиц, а потому однозначно заслуживает поддержки.
Председатель Дмитрий Штукатуров предположил, что может вырасти число оспариваний требований кредиторов со стороны контролирующих должника лиц, что обоснованно приведет к возрастанию числа судебных процессов.
Внимание к процессуальным правам контролирующего лица проявил недавно и Верховный суд. В начале октября он впервые разрешил контролирующему лицу обжаловать действия управляющего по привлечению к «субсидиарке» на сумму 48 млн руб. Инстанция указала, что у контролирующего лица есть право обжаловать действия конкурсного управляющего и за рамками обособленного спора о «субсидиарке», поскольку другого способа защитить свои права у него нет. Суды не могут ссылаться на то, что у КДЛ нет статуса основного участника банкротного дела, отметил ВС. Подробнее об этом деле Право.ru писал в материале «ВС впервые разрешил контролирующему лицу обжаловать действия управляющего».