Одним из важных событий полугодия в сфере интеллектуальной собственности стало дело Dior и Chanel против предпринимательницы Ольги Прудниковой, которое экономколлегия Верховного суда рассмотрела в конце зимы.
Компании пытались взыскать с Прудниковой 125 500 руб. упущенной выгоды за продажу контрафактных очков с логотипами их брендов. При расчетах компании учитывали стоимость оригинальных очков на момент изъятия контрафакта. Оригинальный товар Chanel стоил 25 000 руб. за штуку, а у Прудниковой обнаружили две подделки. Цена аксессуара Dior — 18 875 руб., среди контрафакта было четыре единицы. Истцы отметили: поскольку часть потребителей покупала товары у ИП, упал спрос на оригинальный товар, а репутации брендов нанесли ущерб.
Суды трех инстанций полностью удовлетворили иск компаний, но ВС с подсчетом не согласился. Судьи отметили, что цена оригинальной продукции не может браться за основу расчета убытков, так как правообладатель и ИП не конкурируют на одном товарном рынке. Ведь предпринимательница продает очевидные подделки изделий престижных брендов тем, кто не покупает оригиналы. То есть потребители ИП, приобретая его продукцию по заведомо низкой цене, отдают себе отчет, что приобретают подделку.
ВС также отметил, что правообладатель не доказал, что из-за нарушителя теряет клиентов: его клиенты — это потребители, готовые покупать оригинальную продукцию. Поэтому в такой ситуации упущенную выгоду нельзя посчитать, умножив цену одного оригинала на число проданного контрафакта.
На втором круге рассмотрения суд взыскал с Прудниковой 20 000 руб. в пользу Chanel и 10 000 руб. в пользу Dior (дело № А63-6499/2021).
Если бы правообладатель обратился за взысканием компенсации, а не убытков, то, вероятно, не получил бы отказа, отмечает старший юрист IP-практики Антонина Шишанова. «Что еще раз приводит к мысли, что взыскание убытков за нарушение исключительного права оказывается не самым эффективным способом защиты исключительного права», — продолжает эксперт.
Самым заметным изменением в регулировании отрасли в первой половине года стали изменения ГК, которые позволили регистрировать товарные знаки всем физическим лицам, а не только индивидуальным предпринимателям. Это значит, что самозанятые тоже смогут обзавестись торговым обозначением.
Цель данных изменений понятна и логична, комментирует Шишанова: с момента появления самозанятых стало очевидно, что оказание услуг и продажа товаров сосредоточена теперь не только в руках юридических лиц и ИП. Физические лица теперь могут вести бизнес и хотеть развивать личный бренд. А значит, нужна правовая охрана обозначений, которые самозанятые используют при ведении бизнеса. Кроме того, решается и проблема наследования товарного знака индивидуального предпринимателя его наследниками, не имеющими такого статуса, добавляет адвокат АБ Вероника Попеленская. Также устраняется неравенство с иностранными гражданами, которые всегда могли регистрировать на себя товарные знаки.
Но Шишанова опасается негативных последствий таких изменений. Например, может значительно увеличиться количество так называемых патентных троллей — лиц, которые регистрируют товарные знаки исключительно с недобросовестными мотивами. Например, чтобы помешать другим лицам зарегистрировать товарный знак и получить возможность «торговаться» с теми, кто заинтересован использовать зарегистрированную торговую марку.
Стилист Александр Волков подал заявку на регистрацию товарного знака ALEXANDR VOLKOV. Роспатент посчитал, что такое сочетание фамилии и имени не обладает различительной способностью для потребителей, и отказал в регистрации товарного знака. Предприниматель оспорил отказ в суде (дело № СИП-911/2022).
Суд по интеллектуальным правам в первой инстанции пришел к выводу: «Если фамилия широко распространена на территории РФ, отсутствие различительной способности презюмируется». Президиум СИП подтвердил, что нельзя регистрировать такое обозначение в качестве товарного знака, так как из-за распространенности имени и фамилии оказался затронутым публичный интерес. Разумно предположить, что подобные имя и фамилия будут использоваться и другими лицами применительно к любым товарам и услугам.
Младший юрист Никита Васильев обращает внимание на подход Президиума СИП к доказательствам по таким делам. Дипломы и благодарственные письма не доказывают, что обозначение используется как средство индивидуализации товаров и услуг, решил суд. А участие в конкурсах не подтверждает оказание услуг потребителям, применительно к восприятию которых устанавливается приобретенная различительная способность обозначения, заявленного на государственную регистрацию.
Юрист практики интеллектуальной собственности Шермет Курбанов считает такую позицию важной в контексте изменений о товарных знаках самозанятых. «Количество людей, которые захотят коммерциализировать имя и фамилию, увеличится. Им нужно быть готовыми, что если их имя и фамилия достаточно распространенные, то регистрирующий орган может отказать им в регистрации такого обозначения», — объясняет эксперт.
В середине июля Волков подал жалобу в Верховный суд, но процессуальных решений по ней еще не принято.
Компания «Аввалон — Ло Скарабео» — обладатель исключительных прав на товарный знак RIDER WAITE по лицензионному договору. Она обнаружила, что на Wildberries несколько продавцов предлагают к продаже колоды игральных и гадальных карт, которые в названии и описании содержат информацию «о картах Таро Райдера Уэйта». Из-за этого правообладатель обратился с иском о взыскании компенсации с маркетплейса в размере 20 млн руб. (дело № А41-32764/2022).
Две инстанции удовлетворили иск, Суд по интеллектуальным правам решения отменил. Кассация признала: суды никак не оценили позицию ответчика, что спорное обозначение использовано не как средство индивидуализации, а в качестве наименования предлагаемого к продаже товара. Такие карты — популярная колода Таро, разработанная в начале ХХ века Артуром Эдвардом Уэйтом и выпущенная лондонским издательством William Rider & Son.
СИП также напомнил: употребление слов, в том числе имен нарицательных, зарегистрированных в качестве товарных знаков, — это не использование товарного знака, если оно фигурирует в общеупотребительном значении, не для целей индивидуализации конкретного товара, работы или услуги, например в письменных публикациях или устной речи.
Такое решение суда исключает формальный подход при оценке использования обозначений в информационных целях. А еще пример того, что судам необходимо учитывать, что обозначение может использоваться как для целей индивидуализации товаров, так и в общеупотребительном значении.
Соавтор книг «Пиши, сокращай» и «Новые правила деловой переписки» Максим Ильяхов подал в суд на компанию «Смарт Ридинг», которая хотела продавать саммари (пересказы) книг Ильяхова без его согласия.
Суды двух инстанций пришли к выводу, что действия компании «Смарт Ридинг» — это переработка произведений, и для таких действий необходимо согласие правообладателя. Руководствуясь этой логикой, суды запретили «Смарт Ридинг» использовать саммари книг Ильяхова и взыскали с компании компенсацию около 6,5 млн руб. (дело № А40-145258/2022). СИП подтвердил их позицию, но направил дело на пересмотр, потому что Ильяхов написал эти книги не один, а в соавторстве, а значит, и второму автору Людмиле Сарычевой тоже положена компенсация.
Это дело внесло определенность в спорный правовой вопрос, который до этого приводил к ожесточенным спорам в юридическом сообществе: допустима ли коммерциализация таких пересказов, рассказывает партнер, глава практики интеллектуальной собственности Антон Банковский. Сторонники идеи указывали на творческое изложение пересказа чужого произведения, отсутствие конкуренции с оригинальным произведением и необходимость обеспечить свободу предпринимательской деятельности. Выступавшие против обращали внимание на два аспекта: правовой — в саммари используется оригинальное произведение, и фактический — пересказ негативно влияет на продажи оригинального произведения. В итоге суд поддержал именно такой подход.
С моей точки зрения, это решение правильное, так как без существования оригинального произведения саммари не может появиться. Соответственно, лицо, создающее оригинальное произведение, должно иметь возможность контролировать его судьбу даже в сокращенном изложении.
Правообладатель серии товарных знаков Belorus Export добился недействительности обозначений конкурента из серии «Экспорт Белорусочка». После этого он подал иск о взыскании компенсации, которую, по мнению заявителя, должны выплатить две компании: сам правообладатель недействительных товарных знаков и производитель продукции под этим обозначением по договору давальческого сырья (дело № А40-243622/2021).
Суды первой и апелляционной инстанций удовлетворили иск. Суд по интеллектуальным правам их решения отменил и направил спор на пересмотр, потому что третье лицо, которое производило товары, действовало добросовестно. Ведь на момент производства товарные знаки еще действовали, а значит, компания не могла и не должна была знать о нарушении исключительного права.
«Суд указал, что если лицо, действовавшее по поручению или заданию другого лица, не знало и не должно было знать о нарушении исключительного права правообладателя, то оно освобождается от ответственности за такое нарушение при определенной совокупности фактов», — объясняет юрист Денис Кудрявцев.
Первая половина года была богата событиями вокруг генеративного искусственного интеллекта, отмечает советник Иван Галкин. Сформировались первые официальные правовые позиции, важнейшей из которых эксперт называет февральское решение Бюро авторского права США по вопросу регистрации авторских прав художницы Кристины Каштановой на комикс Zarya of the Dawn.
Бюро приняло решение исключить иллюстрации из регистрации, хотя сначала предоставило правовую охрану. Фактически Каштанову отказались признать автором иллюстраций. Основной довод Бюро заключался в том, что при использовании нейросети пользователь не обладает степенью контроля над созданием изображения, достаточной для наделения его, пользователя, авторскими правами, объясняет Галкин. Ведь между поступающим в нейросеть запросом пользователя и исходящим из нейросети изображением пролегает слишком существенная зона, неподконтрольная человеку.
Позиция бюро, по нашим наблюдениям, уже влияет на креативную индустрию. Весьма вероятно, что судьи большинства юрисдикций мира, в том числе и отечественной, придут к аналогичным выводам и не поддержат наделение лица, лишь формулировавшего запросы, авторскими правами на результаты работы генеративной нейросети.
В 2019 году «Колос» подал заявку на регистрацию комбинированного обозначения «чöрная щука» для своей пивоварни. В обозначении буква «о» была дополнена двумя точками над ней. Роспатент отказал в регистрации, поскольку искажение русского языка, в частности использование в обозначении слова «чорная» вместо «чёрная», противоречит общественным интересам и не допускается.
Заявитель обратился с иском в СИП и указал, что нарушение правил орфографии может противоречить общественным интересам только в том случае, если оно вызывает возмущение членов общества или воспринимается как написанное с умышленным искажением известного слова. А продукция компании, согласно отзывам потребителей, не вызывает негативных ассоциаций. Более того, товары с таким наименованием без замечаний со стороны Росалкогольрегулирования внесены в Федеральный реестр алкогольной продукции.
Также заявитель обращал внимание суда на то, что «стилизованное изображение буквы О наводит на мысль о букве Ё либо об изображении головы щуки с двумя глазами и открытой пастью». Дополнительно компания привела аргумент, что по своему значению слово связано с русскоязычной фамилией «Чорная».
Суд не принял доводы заявителя и указал: слово «чорная» искажает словарное слово «чёрная», а его написание требует запоминания, так как при произнесении неочевидно, какая буква пишется — Ё или О, и в чередовании этих гласных часто ошибаются даже носители языка. Что касается позитивной оценки потребителями качества самого товара, то она, по мнению суда, не свидетельствует о положительном отношении потребителей к названию. Более того, введение в употребление марки товара, которая оказывает деструктивное воздействие на грамотность потребителя, не может быть воспринято в качестве положительного (дело № СИП-1102/2022).
«Решение суда — предупреждение для других заявителей, которые хотят зарегистрировать оригинальное обозначение, обыгрывающее неправильное написание слов русского языка. Особенно тех слов, которые запоминаются по словарю или в которых часто допускают орфографические ошибки», — комментирует дело Игумнов.
Впрочем, позиция еще может измениться: «Колос» в конце июля подал кассацию в Президиум СИП, который пока не принял ее к производству.
В деле № СИП-230/2022 Суд по интеллектуальным правам решал, стоит ли признавать общеизвестным обозначением торговую марку таблеток «Мезим». Роспатент заявителю отказал: в ведомстве обратили внимание, что документы, представленные заявителем, содержат не только указанный товарный знак и словесный товарный знак «Мезим», но и иные обозначения — Berlin-Chemie.
На втором круге рассмотрения дела СИП согласился с заявителем и указал: иные обозначения не влияют на восприятие товарного знака потребителями, поскольку они слабые и не акцентируют на себе внимание. При этом суд пояснил, что размещение на товаре вместе с товарным знаком лица, вводящего товар в гражданский оборот, обозначений иных лиц не запрещено законом или иным нормативно-правовым актом и не противоречит обычной деловой практике.
Роспатент достаточно консервативен в таких вопросах, и изменение подхода требует мнения кассации СИП, которого еще не было, отмечает советник, руководитель направления «Интеллектуальные права в сфере технологий» Антон Нефедьев. «Полагаю, что это дело будет ориентировать Роспатент и правообладателей на сущностный анализ различных элементов внутри одного обозначения и поможет нивелировать декларативные доводы административного органа», — ожидает юрист.
Старший юрист практики «Интеллектуальная собственность и информационные технологии» Вера Зотова обращает внимание на спор, которого еще не возникло. 21 марта 2023-го ресторатор Антон Пинский подал заявку на регистрацию обозначения CAFE GUCCI, только перевернутого. Это кафе уже работает в Москве, его основателями стали сам Пинский, Егор Крид и Тимур Юнусов (Тимати).
Этот случай интересен тем, что пока невозможно однозначно определить, на чью сторону встанет Роспатент или СИП в случае спора, отмечает юрист. В России товарные знаки Gucci правообладателя GUCCIO GUCCI SPA зарегистрированы в самых разных вариациях, но не в отношении 43-го класса МКТУ для ресторанов. Кроме того, Пинский схитрил и направил на регистрацию обозначение «задом наперед». При этом, как заявляют сами основатели, официально кафе называется Efac Iccug.
Сейчас обозначение проходит экспертизу в Роспатенте. Однако сама попытка зарегистрировать товарный знак, который очевидно эксплуатирует популярность зарубежного бренда, весьма показательна, считает Зотова.
Этот случай еще раз демонстрирует, что после ухода известных компаний с российского рынка местные предприниматели будут всеми силами стараться «паразитировать» на востребованности будто бы бесхозных обозначений и объектов исключительных прав.
Представители компании Gucci уже заявили о намерении защищать права на свой бренд, так что спор в обозримом будущем имеет все шансы оказаться в суде.