Впервые возможность банкротства иностранных юридических лиц в российской юрисдикции суды утвердили еще в 2022 году. Тогда АС Челябинской области позволил продать находящееся в РФ имущество зарегистрированной на острове Невис Pandora consulting LC (дело № А76-31539/2021). За следующие десять месяцев вышестоящие инстанции последовательно подтвердили этот подход.
В 2023-м практика трансграничного банкротства набирала обороты, и в конце года Верховный суд решил разобраться в проблеме. На рассмотрение экономколлегии передали дело кипрской фирмы Westwalk Projects Ltd. (№ А40-248405/2022). Нижестоящие инстанции отказались возбуждать дело, но в феврале ВС отменил их решения. Интерес представляет не столько несостоятельность Westwalk Projects (производство по нему прекратили еще в апреле из-за отсутствия задолженности), сколько подробное определение ВС, которое закрепило правила банкротства иностранных юрлиц в России.
Правила трансграничного банкротства
Мотивировочную часть определения ВС разбил на три части. В первой он указал, как определять подсудность по делам о банкротстве иностранной компании. Основным критерием для введения процедуры стала «тесная связь». В акте экономколлегия перечислила обстоятельства, которые могут подтвердить такую связь должника с Россией:
- компания вела постоянную деятельность в стране;
- бизнес был ориентирован на местных лиц;
- в стране находится центр основных интересов контролирующих компанию лиц;
- орган управления, филиал или представительство иностранного лица находятся в России;
- у контролирующего должника лица есть российское гражданство, разрешение на временное проживание, ВНЖ либо корпоративные отношения с местными юрлицами;
- российский суд привлек к субсидиарной ответственности контролирующих компанию лиц;
- в стране есть имущественные активы организации, в том числе право аренды на земельные участки;
- значительная часть кредиторов расположена в России, плюс те, чья деятельность с ней тесно связана;
- многие сделки исполнялись в РФ;
- основные доказательства по делу находятся на территории страны.
Основное производство по делу о банкротстве возможно, когда юридическое лицо лишь формально имеет регистрацию за пределами российской юрисдикции, а фактически центр его основных интересов находится на территории РФ. В таком случае суд вводит основное производство по делу о банкротстве, которое создает эффект для всех остальных юрисдикций. Вторичное производство по делу о трансграничном банкротстве вводится, когда центр основных интересов организации находится в иностранной юрисдикции, но на территории РФ должник имеет постоянное представительство или имущество. Партнер юридической компании Варвара Кнутова поясняет, что в этом случае производство распространяет свое действие только на кредиторов и имущество, связанные с деятельностью юридического лица на территории России.
В акте коллегия перечислила, что можно принять во внимание при определении центра основных интересов должника:
- где находится основное имущество;
- где находится большинство кредиторов;
- где находятся производственные ресурсы;
- где ведется предпринимательская деятельность;
- где получают основные доходы;
- место реорганизации;
- характер основных обязательств (место их возникновения и исполнения);
- где находятся контролирующие лица и центр их основных интересов.
Еще экономколлегия указала, что для возбуждения дела о трансграничном банкротстве суд должен руководствоваться правилами закона «О банкротстве» и определять процедуру исходя из финансового положения должника. Такое производство должно распространяться на все его имущество, независимо от страны местонахождения, и на всех кредиторов, включая иностранных.
«Cамое важное в определении по делу Westwalk Projects Ltd. — это не констатация самой возможности банкротства иностранного юридического лица в России, а очерченные четкие критерии разграничения вводимых процедур на основное производство по делу о банкротстве и вторичное производство по делу о банкротстве», — подтверждает Кнутова.
А есть ли в этом смысл?
Признание Верховным судом возможности банкротства иностранных компаний в РФ следует оценить положительно, поскольку благодаря этому у российского бизнеса появился еще один механизм защиты от недобросовестных действий иностранных лиц. Такое мнение высказывает партнер, руководитель практики банкротства Станислав Петров.
Запрос бизнеса на понятный механизм трансграничного банкротства трудно переоценить. Понятные правила трансграничного банкротства — залог благоприятного инвестиционного климата.
Адвокат практики «Разрешение споров и банкротство» фирмы Дмитрий Богдан напоминает, что не все так радужно, и такой способ взыскания долгов эффективен, только если у должника есть активы на территории РФ. В противном случае заявитель рискует только потратиться на процедуру, но не получить возмещения.
За семь месяцев, которые прошли с публикации определения ВС по делу Westwalk, количество поданных заявлений о банкротстве иностранных компаний возросло, отмечает Петров. При этом в большинстве случаев вводится именно локальное банкротство, подчеркивает эксперт. «Примечательно, что немалое количество заявлений было подано со стороны ФНС, что, в свою очередь, дополнительно указывает на направленность позиции ВС на защиту интересов не только конкурсных кредиторов, но и интересов бюджета», — продолжает Петров. О том, что чаще всего инструмент использует именно налоговая служба, говорит и Богдан. Например, ФНС выступила заявителем в банкротных делах американской Gaullerne Securities Inc. (№ А40-239071/2024), французской фирмы «Жоссеран Иммобилье» (№ А40-180012/2024), немецкой ACN International Aid to the Church in Need GmbH (№ А40-57304/2024).
Среди банкротств, не осложненных государственным участием, в этом году выделяется возбужденное в конце августа производство по делу о банкротстве бельгийского депозитария Euroclear (№ А40-193986/2024). Дело пока находится на ранней стадии, первое заседание по нему состоится лишь в конце ноября. Но потенциально оно может стать самым громким делом о банкротстве иностранного юрлица в России: до этого в списке ответчиков по таким делам не было публично известных компаний. Подробнее о деле Euroclear можно почитать в материале «Банкротство Euroclear в АСГМ: какие могут быть последствия».
Относительно перспектив развития трансграничного банкротства в России мнения экспертов сходятся. Богдан полагает, что этот инструмент получит более широкое распространение, но не станет уникальным в своем роде. Петров связывает перспективы развития с возможностью признания российских банкротных процедур и принятых в их рамках судебных актов за рубежом.
Сейчас РФ не участвует в международных конвенциях, предусматривающих возможность признания банкротных судебных актов, в связи с чем такое признание осуществляется лишь на условиях взаимности.
Эксперт предполагает, что введение института трансграничной несостоятельности в российский правопорядок может побудить законодателя к участию в таких соглашениях, что повысит эффективность и распространенность применения механизма.
Помимо международной кооперации, Кнутова указывает на необходимость законодательного закрепления понятных правил игры, потому что «даже самая положительная судебная практика не может подменять закон». По мнению эксперта, отсутствие четкого законодательного регулирования может внести нестабильность в отношения хозяйствующих субъектов и негативно повлиять на инвестиционный климат.
Альтернативные способы взыскания
Несмотря на появление возможности банкротства иностранных компаний в российских судах, эксперты отмечают, что есть альтернативные способы работы с задолженностью иностранных компаний.
Кнутова указывает, что кредиторы продолжают использовать традиционные методы. В частности, она поясняет: «По старинке кредиторы будут гоняться за имуществом должников и контролирующих должников лиц по всему миру, пытаясь признавать и приводить в исполнение отдельные решения о взыскании и определения о включении в реестр требований кредиторов в качестве money judgment». Однако такая практика хотя и известна и понятна, но весьма затратна и неудобна.
Богдан предлагает альтернативный вариант. Можно попытаться обратиться с заявлением о признании и приведении в исполнение российского судебного акта напрямую за границу и уже там добиться взыскания. Юрист признает, что такой вариант не дешевый и не быстрый, но вероятность того, что обычный судебный акт о взыскании будет приведен в исполнение, намного выше, чем судебные акты из «российского банкротства». «Кроме того, если заявитель профинансировал процедуру в РФ, а взыскать ничего не получилось, то расходы на процедуру ему никто не вернет», — предупреждает эксперт.
Петров обращает внимание на еще один механизм защиты от недобросовестных действий иностранных лиц — привлечение к деликтной ответственности иностранного холдинга. Эксперт поясняет: если одна из компаний холдинга уклоняется от уплаты долга по причине соблюдения санкционного режима или корпоративной политики, предусматривающей необходимость соблюдения санкций, то в таком случае компании, входящие в группу и соблюдающие указанные ограничения, привлекают к солидарной деликтной ответственности за убытки, причиненные российскому лицу. Юрист отмечает, что применение механизма солидарной деликтной ответственности холдинга особенно актуально в ситуациях, когда изначальный должник не имеет имущества в РФ, но при этом одна или несколько компаний из холдинга такими активами располагают.