Десять разбирательств состоится в экономколлегии. Нерешенной остается проблема «арестного залога». По общему правилу все активы несостоятельного должника нужно реализовывать в деле о банкротстве, а аресты, наложенные в рамках уголовного разбирательства, отменять. Но на практике выходит иначе, рассказывал год назад Евгений Ведилин, руководитель проектов Именно этот вопрос возник в банкротном деле № А33-18794/2021, где суды отказались исключать из конкурсной массы недвижимость банкрота. Три инстанции сослались на то, что актив арестован в уголовном деле.
В 2021 году Нижневартовский горсуд ХМАО — Югры вынес приговор по делу о мошенничестве. СОЮ в числе прочего сохранил арест недвижимости фигуранта Олега Сметанина. В том же году кредитор инициировал банкротство Сметанина. АС Красноярского края признал его несостоятельным летом 2022-го. После чего должник попросил исключить из конкурсной массы страховую пенсию по старости, деньги на покупку лекарств и дров, компенсацию по решению ЕСПЧ и единственное жилье — дом в Красноярском крае. Три инстанции удовлетворили требования частично, отказавшись исключать из конкурсной массы недвижимость. Суды заметили, что СОЮ сохранил арест спорного объекта для обеспечения исполнения приговора. Тогда Сметанин подал жалобу в Верховный суд, указывая, что после введения процедуры реализации все арестованное имущество включается в конкурсную массу. Заявитель полагает, что компания «Роснефть», признанная потерпевшей по уголовному делу и в интересах которой арестовали недвижимость должника, может реализовывать свое право на удовлетворение гражданского иска только через банкротное дело. А подход, одобренный нижестоящими инстанциями, позволяет реестровому кредитору добиваться удовлетворения требований и в рамках процедуры несостоятельности, и через исполнительное производство одновременно. Это приводит к двойному взысканию долга, делая бессмысленным банкротство, цель которого — погашение требований кредиторов, считает Сметанин.
Управляющий партнер Алексей Николаев обращает внимание на важный аспект этой истории: жилье в рамках уголовного дела арестовали, но пристав до сих пор не начал обращать взыскание на имущество. С учетом такого обстоятельства вопрос об исполнительском иммунитете еще можно рассмотреть, так как он не изучался при аресте, полагает эксперт.
Вопрос об исполнительском иммунитете жилья банкрота относится к компетенции суда по делу о банкротстве и не может решаться в рамках уголовного дела. В противном случае у отдельных кредиторов — потерпевших по уголовному делу появится способ обхода правила о защите единственного жилья от взыскания в нарушение конституционных прав должников.
Когда имущества должника не хватает, чтобы удовлетворить требования всех кредиторов, именно процедура несостоятельности выглядит справедливым инструментом для распределения активов, подчеркивает Николаев, «поэтому только в банкротстве и должны рассматриваться все подобные вопросы». С коллегой соглашается и управляющий партнер Денис Шашкин. По его мнению, все, что касается имущества, прав и обязательств должника, должно рассматриваться в банкротном деле. Исполнение или рассмотрение исков кредиторов вне рамок банкротства создает условия для задвоенности требований, подчеркивает он.
В моей практике недавно была ситуация, когда приговором суда удовлетворили гражданский иск пострадавшей компании, и она заявилась в реестр на эту сумму после признания осужденного банкротом. Одновременно та же фирма через суд истребовала средства из банка, где был открыт счет организации, использованной для преступной схемы. В итоге кредитор со ссылкой на свой статус потерпевшего взыскал эти деньги с банка, при этом он не отказывается от требований на такую же сумму в рамках банкротства и претендует на имущество должника.
В деле № А40-158682/2022 лизингодатель отмечает, что нижестоящие суды неверно рассчитали сальдо и не учли положения п. 15 обзора судебной практики по спорам, связанным с договором лизинга. Так, в споре, где есть несколько взаимосвязанных лизингов, нужно определять совокупный сальдированный результат. Расторжение такого договора по вине лизингополучателя не должно приводить к освобождению его от платы за финансирование и от возмещения убытков. Как указывает заявитель, суды рассмотрели спор по одному договору лизинга, где сальдо сложилось в пользу истца (подробно об этой истории мы писали в материале «Экономколлегия рассмотрит спор о расчетах при прекращении лизинга»).
Еще ВС разберется в сроках давности, разрешая спор об устранении недостатков в многоквартирном доме, возведенном индивидуальным предпринимателем. ИП Алан Кокоев построил 14-этажный дом в Новороссийске. Местная администрация отказалась выдавать ему разрешение на ввод в эксплуатацию, после чего бизнесмен добился признания права собственности на объект в райсуде и продал квартиры физлицам. Управляющая компания «Цемесская бухта», обслуживающая дом, заметила недостатки в здании и попросила застройщика устранить их. Поскольку он не сделал этого, УК отправилась в суд (дело № А61-393/2023). АС Республики Северная Осетия — Алания отказал в удовлетворении требований. Решение устояло в апелляции и кассации. Тогда «Цемесская бухта» подала жалобу в ВС. УК убеждена, что в разбирательстве применимы положения законодательства об участии в долевом строительстве. «По мнению заявителя, как со дня обнаружения недостатков строительства и обращения истца к ответчику с требованием об их устранении (18 июля 2022 года), так и со дня обращения в суд с соответствующим исковым заявлением гарантийный пятилетний срок, исчисляемый с 2017 года, равно как и трехлетний срок исковой давности по предъявленным требованиям, не истекли», — говорится в определении ВС.
Рассматривая дело № А56-33723/2023, экономколлегия установит, когда переход из предварительного судебного заседания в основное считается процессуальным нарушением. В этом споре о взыскании неосновательного обогащения фирма «Алавим Инжиниринг» просила суд не рассматривать спор сразу по существу. Но судья Сергей Радынов отклонил такое ходатайство, сославшись на то, что ответчик не представил доказательств выполнения и передачи результата работ истцу на сумму аванса. Вышестоящие инстанции с этой позицией коллеги согласились. Подавая жалобу в ВС, «Алавим Инжиниринг» обращает внимание, что суды, по сути, лишили компанию возможности защититься против исковых требований и представить все имеющиеся доказательства.
Два года назад ВС уже высказывал свою позицию по этому вопросу в рамках дела № А40-211941/2020. Тогда экономколлегия отметила: если отклонение возражений против перехода в основное заседание помешало одной из сторон спора представить доказательства и возражения, заявить ходатайство или изложить свои доводы, то такое нарушение считается основанием для отмены судебного акта. То есть за возражениями ответчика против перехода в основное заседание должно стоять определенное право стороны, а моментальным разрешением спора по существу суд это право нарушает, объясняет Даниил Анисимов, юрист адвокатского бюро
При этом действующая редакция п. 4 ст. 137 АПК («Назначение дела к судебному разбирательству») указывает, что помешать переходу в основное заседание могут только возражения лица, отсутствующего в предварительном. В этой норме ничего не сказано о необходимости учитывать возражение лица, пришедшего на процесс, замечает партнер адвокатского бюро Алексей Костоваров. Такой подход отражает тенденцию, связанную с реализацией принципов оперативного рассмотрения экономических споров и процессуальной экономии, говорит Егор Елисеев, юрист
Он отмечает, что п. 4 ст. 137 АПК в Постановлении Пленума ВС от 04.06.2024 № 12 толкуется таким же образом, как и в отмененном Постановлении Пленума ВАС от 20.12.2006 № 65.
Эти разъяснения основаны на прежней редакции п. 4 ст. 137 АПК, действовавшей до 2010 года, которая прямо указывала: переход в основное заседание возможен лишь при отсутствии возражений участников разбирательства в предварительном.
В п. 40 обзора практики ВС № 1 (2021) тоже отмечается, что возражения против перехода из предварительного заседания в основное необязательно должны быть мотивированы. То есть ВС ввел презумпцию того, что за возражениями стоит некое процессуальное право подателя возражений и суд обязан выяснить это либо отложить разбирательство по делу, подчеркивает Анисимов.
В числе семи споров, которые разберет гражданская коллегия, два затрагивают вопрос присуждения компенсации морального вреда, причиненного незаконным уголовным преследованием. Оба связаны с одним и тем же делом против сотрудников образовательного учреждения в Челябинске. Константина Круглова и Владимира Караблина обвинили в мошенничестве (ст. 159 УК), которого они не совершали. Расследование растянулось почти на четыре года. Учитывая такой срок и нанесенный ущерб репутации Круглова и Караблина, нижестоящие инстанции присудили каждому из них по 2,5 млн руб. за незаконное уголовное преследование (дела № 88-3316/2024 и № 88-3421/2024). Власти считают эту сумму завышенной и пытаются снизить ее в ВС.
Из 12 дел в административной коллегии два судейские. Первое касается экс-судьи АСГМ Ирины Барановой. Спустя почти восемь лет с момента возбуждения уголовного дела в отношении нее московская ККС приостановила отставку коллеги. Пока с Барановой снимали судейские иммунитеты, она переехала жить в США. Это не мешает ей добиваться возвращения льгот, положенных отставникам, которые экс-судья потеряла лишь недавно. «Она живет в недружественном нашей стране государстве на деньги из российского бюджета», — отмечала летом на заседании ВККС председатель ККС Москвы Лариса Крутовская. Адвокат Барановой Евгений Кронов настаивал, что при принятии решения региональная квалифколлегия допустила процедурные нарушения, но Высшая квалифколлегия с этим не согласилась и отклонила жалобу. Обоснованность такого решения оценит ВС.
В еще одном судейском деле фигурирует Елена Коблева, экс-председатель Советского районного суда Ростова-на-Дону. Весной этого года ВККС разрешила возбудить против нее дело о получении взятки в размере 500 000 руб. А летом СКР получила согласие от Высшей квалифколлегии, чтобы отправить Коблеву в СИЗО, поскольку за время расследования она может скрыться, повлиять на следствие или уничтожить доказательства. Коблева и ее адвокат Максим Хабулиани на заседании говорили о шаблонных предположениях, которые не подкреплены реальными доказательствами. Хабулиани настаивал, что его доверительница добровольно участвовала во всех следственных мероприятиях. По мнению судьи, единственная цель ареста — «раздавить и устрашить» ее в СИЗО. В этом теперь попытаются убедить ВС.
Одиннадцать заседаний назначены в апелляционной коллегии, большинство из них — неявочные. Президиум и дисциплинарная коллегия собираться не будут. Военная коллегия изучит жалобы на четыре приговора, а уголовная — на 31.