"К сожалению, национальные суды не развеяли сомнения..."

Москвич А. Михальчук 1969 года рождения, пожаловался в Страсбургский суд на нарушение ст. 3 Конвенции о правах человека (запрещение пыток). Он заявил, что сотрудники полиции на допросе прибегали к физическому насилию, но правоохранительные органы не расследовали произошедшее должным образом. Также он пожаловался, что по решению судов срок его предварительного заключения растянулся больше чем на год. Михальчук потребовал от властей РФ компенсацию в размере 50 млн евро.

 

17 апреля 2003 года Михальчук был задержан сотрудниками ОВД района Южное Тушино по подозрению в ограблении и вымогательстве. По версии заявителя, полицейские побоями вынудили его подписать признательные показания и отпустили до 24 числа. Однако в указанный день Михальчук не явился в отделение, допросить его удалось днем позже в присутствии адвоката. Он утверждал, что взять на себя преступление его вынудили силой. Тем не менее, подозреваемому предъявили официальные обвинения, по решению Тушинского райсуда он был помещен под стражу. Медэкспертиза по заявлению Михальчука о его избиении полицейскими была проведена лишь 19 мая, на теле подследственного действительно были обнаружены синяки, однако установить время, когда они появились, было уже невозможно. В итоге расследование жалобы Михальчука так и не было начато.

 

Предварительное заключение Михальчуку по ходатайству следствия несколько раз продлевали, а 14 июля 2004 года Тушинский райсуд признал его виновным в инкриминируемых ему преступлениях – ограблении и вымогательстве – и приговорил к 10-летнему лишению свободы, Мосгорсуд, куда осужденный обжаловал это решение, оставил наказание в силе.

 

ЕСПЧ отклонил претензии Михальчука к тому, что его заявление об избиении в полиции не было расследовано. По мнению судей, заявитель не использовал все возможности правовой защиты в РФ и не проявил достаточной заинтересованности в деле. Что касается жалобы на необоснованно длительное предварительное заключение, то европейские судьи приняли решение в пользу заявителя: одна только серьёзность обвинений сама по себе не может быть обоснованием для продления предварительного заключения на столь долгий срок, говорится в решении. Российские суды руководствовались исключительно субъективным мнением, решили в ЕСПЧ. Также в ЕСПЧ ометили, что нельзя предположить, что подозреваемый совершит еще одно преступление только из-за отсутствия у него работы – именно этот аргумент использовался в российских решениях по делу Михальчука.

 

Страсбургский суд постановил выплатить заявителю компенсацию. Правда, ее размер оказался значительно меньше того, что требовал Михальчук – вместо 50 млн евро ему выплатят 1200 евро.

 

 

Павел Шамардаков, житель Владикавказа 1968 года рождения, пожаловался на пытки в полиции и незаконное задержание, которое привело к обвинительному приговору суда и 13-летнему тюремному сроку.

 

Шамардаков был задержан 21 мая 2003 года по подозрению в убийстве молодой женщины и доставлен в полицию, где, как он заявил, его жестоко избивали, однако виновным себя в убийстве Шамардаков не признавал, а затем и вовсе отказался от показаний. 30 мая того же года подозреваемый направил в прокуратуру жалобу по поводу незаконных действий со стороны полицейских, но после прокурорской проверки заявление жалоба Шамардакова была отклонена. 30 декабря 2004 года ВС Республики Северная Осетия-Алания признал Шамардакова виновным в убийстве и приговорил его к 13 годам тюрьмы. Дело дважды пересматривалось, но приговор устоял. Не подтверждалось и жестокое обращение с последственным.

 

В заявлении в ЕСПЧ Шамардаков жалуется на нарушение ст. 3 Конвенции (запрет пыток) и на то, что расследования действий полиции было проведено ненадлежащим образом. Также он ссылается на то, что был лишен права на справедливое судебное разбирательство, право на защитника (ст.6 Конвеции ), утверждая: показания, которые позже были использованы в ходе судебного процесса, были получены у него под давлением. Моральный ущерб от нарушения своих прав заявитель оценил в 1 млн евро, еще 740 000 руб.он попросил в качестве компенсации за материальный ущерб – именно столько, по его версии, составил доход, не полученный из-за тюремного заключения. Судебные расходы по подсчетам Шамардакова составили 73 000 руб.

на нарушение

 

Отвечая на аргументы заявителя, представители российских властей утверждают, что определить, при каких обстоятельствах ему были нанесены травмы, невозможно, а задержка предварительного расследования произошла по вине самого Шамардакова, поскольку официальную жалобу на действия полицейских он направил только спустя 2 месяца после задержания. Сам Шамардаков объясняет задержку тем, что потребовалось некоторое время на сбор медицинских заключений.

 

Рассмотрев все обстоятельства дела, судьи ЕСПЧ встали на сторону Шамардакова. В решении Страсбурга говорится, что очень сложно доказать факт пыток во время задержания, находясь в изоляции и не имея поддержки, а оказывать содействие в сборе доказательств было обязанностью государства. Кроме того, если человек получил травмы в ходе задержания, то определить – было ли необходимым применение силы, также должны представители власти. Они же обязаны убедительно объяснить, каким образом у задержанного, изначально не имевшего проблем медицинского характера (а именно такова была ситуация в деле Шамардакова, что подтверждено медицинскими документами), позже обнаружились травмы. Странно со стороны представителей власти игнорировать тот факт, что только с 22 по 24 мая заявителю вызывали скорую помощь пять раз, а диагнозы свидетельствовали о серьезных повреждениях, в том числе и видимых, отметили европейские судьи. В решении они указали на "поразительное равнодушие" сотрудников полиции к задержанному Шамардакову и его медицинским проблемам – никто даже не поинтересовался его диагнозами и назначенным лечением. Кроме того, показания участвовавших в задержании полицейских были противоречивыми и неоднократно менялись в ходе рассмотрения дела в российских судебных инстанциях.

 

В итоге вину за задержку расследования судьи возложили на представителей власти, подчеркнув в решении, что в описываемой ситуации они вели себя инертно, не отреагировали своевременно и должным образом на заявления Шамардакова о жестоком обращении, ограничившись поверхностным предварительным расследованием фактов. Процедуры, предусмотренные в законодательстве РФ для случаев применения силы представителями власти, соблюдены не были. Таким образом, представители власти нарушили ст.3 Конвенции, сочли судьи. Также они признали, что было нарушено право заявителя на справедливое судебное разбирательство (ст.6 Конвенции).

 

Особое мнение выразил судья от России Дмитрий Дедов. Он отметил, в частности, что обвинение в деле Шамардакова в значительной степени основывалось на утверждениях сотрудников правоохранительных органов, а национальные суды отклонили ряд улик, указывающих на участие в преступлении лиц, не отмеченных в ходе расследования. Это, отмечает Дедов, заставляет сомневаться в виновности заявителя. "К сожалению, национальные суды не развеяли сомнения (в обстоятельствах дела – ред.), что негативно повлияло на реализацию принципа презумпции невиновности и права на справедливое судебное разбирательство," – приводятся в решении суда слова Дедова.

 

Суд принял решение о выплате Шамардакову компенсации в размере 20 000 евро за моральный ущерб и 1400 евро в качестве компенсации за судебные расходы.

 

 

Заявитель по первому "чеченскому делу", Зиявди Кагиров, жалуется по поводу исчезновения 17 мая 2009 года его 30-летнего брата Рустама Кагирова в их родном городе Закан-Юрте. Как говорится в заявлении, на его глазах Рустама посадили в автомобиль и увезли неизвестные вооруженные люди в черной форме. Зиявди Кагиров и его друг сели в машину и попытались догнать похитителей, однако их остановили на посту, установленному на дороге в целях безопасности по маршруту следования в Грозный Президента Чеченской Республики.

 

По словам заявителя, на посту он сообщил о произошедшем, однако никакой реакции на его слова не последовало. С того дня Кагиров не получал никаких известий о своем брате.

Расследование произошедшего было начато 19 июня 2009 года. Оно неоднократно приостанавливалось, снова возобновлялось, и без видимых результатов продолжается и по сей день. По версии российских властей, пропавший брат заявителя мог быть похищен членами одного из незаконных вооруженных формирований, действовавших на территории республики. Никаких свидетельств усиленных мер безопасности на дорогах в день пропажи Рустама Кагирова представители РФ не нашли.

 

Во втором "чеченском" заявлении речь идет о пропаже Ризвана Азиева, жителя Грозного 1979 года рождения. Заявление направили в Страсбург его сестра Хава Азиева и двое его детей. Как говорится в жалобе, Ризвана Азиева увезли из дома вооруженные люди в камуфляже, говорившие по-чеченски и по-русски. Они подъехали к дому Азиева на 10 гражданских автомобилях и заставили Хаву Азиеву позвонить брату и попросить его срочно прийти домой. Ее саму заперли в доме, поэтому свидетелями того, как увозили Ризвана Азиева, стали только соседи, готовившиеся к свадьбе, и некоторые из их гостей.

 

Об исчезновении Азиева его родственники сразу заявили в правоохранительные органы. Расследование продолжается до сих пор, однако без заметных результатов. По изложенной в жалобе версии заявителей, российские власти ничего не предприняли для более эффективного хода расследования. В частности, не было установлено связи между похищением Азиева и произошедшим в тот же день убийством в ходе спецоперации российских военных мужа его сестры. Последний находился в розыске как член вооруженного бандформирования.

В свою очередь, по версии российских властей, Азиева похитили члены незаконных вооруженных формирований. Представители РФ также отмечают, что расследование, начатое 11 ноября 2009 года, было затруднено и тем, что свидетели не смогли дать точное описание похитителей. К тому же, утверждают они, нет доказательств того, что Ризвана Азиева действительно нет в живых.

 

В обоих заявлениях речь идет о нарушении ст.2 (право на жизнь), ст.5 (право на свободу и безопасность), ст.13 (право на справедливое судебное разбирательство) Конвенции о правах человека. Заявители считают, что их родственники были похищены и убиты российскими военными, а расследования по фактам похищения не проводились надлежащим образом. В деле Кагирова речь также идет о нарушении ст. 3 – заявители полагают, что полицейские, задержавшие их машину на посту, не предприняли должных мер для спасения брата заявителя.

 

В итоге по первому делу суд постановил, что имело место нарушение ст.2 Конвенции – по мнению судей ЕСПЧ, представители российских правоохранительных органов провели недостаточно эффективное расследование обстоятельств исчезновения Рустама Кагирова. Компенсация, назначенная судом, составила 20 000 евро, плюс 1000 евро за судебные расходы. Остальные пункты жалобы были отклонены. Рассмотрев вторую жалобу, судьи Страсбургского суда признали нарушения практически по всем заявленным пунктам. Компенсация заявителям составила 6 000 евро для каждого из детей Ризвана Азиева, 60 000 евро для всех заявителей в качестве компенсации за моральный ущерб, а также 2 000 евро на судебные расходы.

 

 

Жительница Урус-Мартана Зулай Исламова 1943 года рождения обратилась в ЕСПЧ по поводу похищения двух ее сыновей российскими военными в 2000 году.

 

Сыновья Исламовой, Апти и Саид-Эми Исламовы, 1976 и 1981 года рождения соответственно, работали в полиции в Грозном. 14 октября 2000 года они ехали из Грозного в Урус-Мартан с двумя коллегами и были задержаны на КПП недалеко от Грозного полицейскими из подразделения особого назначения. Позже в этот же день на КПП приехали несколько автомобилей, в которых были вооруженные военнослужащие в масках. С тех пор братьев Исламовых никто не видел.

 

Три дня спустя заявление Исламовой о произошедшем оказалось в полиции. Несколькими днями позже прокурор допросил военных, которые были на КПП в день пропажи братьев. 22 декабря 2000 года прокуратура Чечни возбудила уголовное дело по факту похищения людей. В 2003 году Исламовой был присвоен статус жертвы. Как и в предыдущих случаях, расследование, которое приостанавливалось и возобновлялось несколько раз, не завершено до сих пор.

 

Исламова жалуется на нарушение ст.2 (право на жизнь) Конвенции, утверждая, что ее сыновья были похищены и убиты российсикими военнослужащими, а представители властей не провели надлежащего расследования обстоятельств произошедшего. Также она жалуется на нарушение ст.3 (запрет жестокого обращения), ст.5 (право на свободу и безопасность), ст.13 (право на справедливое судебное разбирательство). Она потребовала компенсацию в размере 32 000 евро за потерю финансовой поддержки сыновей, которые ее обеспечивали, и 200 000 за моральный ущерб.

 

Представители России не оспаривали обстоятельства похищения, однако заявили о невозможности установить, было ли задержание братьев Исламовых произведено с нарушениями и применялась ли в ходе задержания физическая сила.

 

Приведя аргументацию, схожую с другими аналогичными жалобами, судьи Страсбургского суда признали нарушение ст.2, ст.3, ст.5, ст.13 и приняли решение о выплате компенсации в размере 20 000 евро за материальный ущерб, 120 000 евро за моральный ущерб и 2 553 евро за судебные расходы.