Коммунист Владимир Бессонов предстанет перед судом по обвинению в применении насилия к полицейским – восемью голосами сверх требующегося минимума Госдума удовлетворила соответствующее представление Генпрокуратуры. Подписал его Юрий Чайка, хотя, по словам лидера КПРФ Геннадия Зюганова, во время встречи с президентом Владимиром Путиным тот пригласил генпрокурора и поручил "еще раз разобраться". Попутно депутаты узнали, как нужно получать нужную информацию у омоновцев и можно ли обнаружить в памяти потерпевших и свидетелей информацию о применении насилия.
Госдума сегодня рассматривала запрос Генпрокуратуры, которая просила согласия депутатов на передачу в суд уголовного дела на коммуниста Владимира Бессонова (применение опасного для жизни и здоровья насилия в отношении представителя власти в связи с исполнением им своих должностных обязанностей; ч. 2 ст. 318 УК – до 10 лет заключения). Оно было возбуждено после событий 2 декабря 2011 года в Ростове-на-Дону, когда участники акции под названием "Встреча с избирателями", организованной городским комитетом КПРФ, накануне голосования на выборах в Госдуму покинули изначально выбранную Театральную площадь и, по версии правоохранительных органов, "самовольно переместились" к резиденции полномочного представителя президента в Южном федеральном округе и проигнорировали законные требования сотрудников полиции прекратить мероприятие и вернуться, откуда пришли.
"При попытке сотрудников полиции отключить звукоусиливающее оборудование в целях пресечения административного правонарушения Бессонов применил насилие в отношении полицейских Мышенина и Грачева, причинив им телесные повреждения", – рассказывал сегодня депутатам первый заместитель генпрокурора Александр Буксман. По его словам, на видеозаписи четко просматривается, как Мышенин падает от действий Бессонова, который хватает его руками за воротник куртки и тянет вниз. Был там, как считает Буксман, и выпад рукой в сторону Грачева. "Противоправные действия депутата Бессонова подтверждены показаниями потерпевших [подполковника полиции Олега] Мышенина и [бывшего замначальника ГУ МВД по Ростовской области Антона] Грачева. Оснований не доверять этим показаниям нет. Кроме того, допрошены [еще 12] сотрудников полиции, которые дали аналогичные показания", – утверждал прокурор. По его словам, виновность депутата подтверждается и заключением судебно-медицинских экспертиз, по которым "Мышенину и Грачеву причинен легкий вред здоровью в виде закрытых черепно-мозговых травм".
Бессонов, когда ему дали слово, категорически отвергал обвинения. "Никого не бил на встрече с избирателями, не оскорблял и тем более не насиловал, в чем меня пытаются обвинить. Все звучащие обвинения – сплошная ложь, клевета, обман и фальсификация, незаконное уголовное преследование по политическим мотивам", – горячился коммунист. Он убеждал коллег посмотреть видеозапись, на которой, по его словам, видно и слышно, как он "для предотвращения столкновений оттаскивал людей и говорил: стоим спокойно". Его невиновность, по словам Бессонова, подтверждается и тем, что административное дело за нарушения на ростовском митинге было прекращено в связи с отсутствием состава правонарушения. Кроме того, депутат обращал внимание коллег на то, что все свидетели обвинения по его делу – "приезжие полицейские", а показаний участников акции в материалах дела нет. "Следствие считает, что коммунисты не имеют права быть свидетелями", – негодовал он.
Перемещение участников акции к резиденции полпреда Бессонов объяснял тем, что на отведенной им площади "гулял верблюд и была организована продажа елок", а также проходил пикет оппонентов, занимавшихся "информированием граждан о деятельности организации "Молодая гвардия "Единой России". По его словам, о смене места мероприятия была договоренность с начальником отдела полиции. По мнению депутата, претензии стоит предъявлять полиции, а не участникам встречи с избирателями. Там присутствовали депутаты Госдумы и Заксобрания Ростовской области, кандидаты в депутаты, рассказывал Бессонов, и в этом случае единственное, что может полиция, – это подойти и спросить: "Чем мы можем быть вам полезны?" А вместо этого, по словам депутата, Грачев (уволен в 2014 году вместе со своим руководителем Алексеем Лапиным. – "Право.Ru") с группой омоновцев пошел на силовой захват звукоусиливающей аппаратуры. "Придет время, и эти действия могут быть оценены как силовой захват государственной власти", – заключил коммунист. Он попросил коллег не давать санкцию на передачу дела в суд.
Сочувствующих у Бессонова было много – эсеры и коммунисты удивлялись формулировкам из представления генпрокурора и засыпали Буксмана вопросами. Коммунист Константин Лазарев, восемь лет отработавший следователем в прокуратуре Комсомольска-на Амуре, обратил внимание первого зама генпрокурора на противоречия в материалах дела. "Все основные свидетели из полиции самостоятельно, без допроса, составляя в день события рапорты и объяснения, не указывают и не говорят о причастности к описываемым событиям Бессонова. Когда же их допросили через восемь месяцев, они все указали на виновные действия Бессонова. Как при данных обстоятельствах показания полицейских можно признать допустимыми доказательствами?" – интересовался Лазарев.
"Уровень этих сотрудников полиции… – отвечал Буксман. – Надо предполагать, это ОМОН… Это люди, которые ничего не понимают в уголовном процессе, – тут первый замгенпрокурора запнулся, в зале раздался смех и аплодисменты, но мысль все же закончилась: – Они пишут так, как им бог на душу положил".
– В вашем представлении полностью отсутствует изложение, в частности, показаний Бессонова и граждан – свидетелей произошедшего. Неужели вы не понимаете, что таким односторонним и предвзятым подходом просто лишаете Госдуму возможности объективно и полно разобраться? – сердился эсер Дмитрий Горовцов. Ему прокурор ответил, не отвечая по сути: "Генпрокуратура представила все имеющиеся материалы… Допрошены все свидетели, в том числе и незаинтересованные. А показания Бессонова приведены. Там написано, что Бессонов допрошен, но вину свою не признал".
Единороссы разбираться не хотели. "Вы не доверяете ни следствию, ни суду. Призываете нас, депутатов Госдумы, провести расследование и вынести судебное решение, – стыдила Бессонова Елена Сенаторова. – Хотелось еще бы раз услышать, с чем это связано". В ответ коммунист стал рассуждать о том, что Госдума, давая согласие на снятие неприкосновенности и разрешая передачу дела в суд, "фактически признает вину парламентария".
Однако с этим был категорически не согласен единоросс Дмитрий Вяткин. По его словам, сейчас не рассматривается вопрос о виновности или невиновности депутата, а вмешиваться в работу правоохранителей не надо. "Рассуждая о виновности и невиновности, о том, какие действия совершали сотрудники милиции, мы берем на себя функции следствия, мы берем на себя функции суда, но мы парламент", – заметил единоросс.
Глава думской фракции коммунистов Геннадий Зюганов просил коллег не жать на кнопки, а настоять на том, чтобы прокуратура и следствие разобрались в этом деле. "Сегодня встречался с [президентом Владимиром] Путиным, еще раз обсуждали эту ситуацию. Пригласил он [Юрия] Чайку и сказал: разберитесь еще раз", – сообщил Зюганов. Лидер ЛДПР Владимир Жириновский, коллеги которого по фракции не задали ни одного вопроса, сообщил, что ее депутаты голосовать не будут. А эсер Горовцов призвал коллег при вынесении своего решения "не базироваться на выводах Генпрокуратуры, сделанных на основе явно надуманных, непонятных здравому человеку рассуждениях". И привел пример. В представлении, говорил он, есть ссылка на заключение психофизиологических экспертиз, согласно которым "в памяти потерпевших и свидетелей обнаружена информация о том, как Бессонов применял насилие".
В заключение он предложил отклонить представление Генпрокуратуры, но парламентское большинство не послушало: 233 депутата при 226 необходимых голосах проголосовали за отправку дела в суд, 157 были против, трое воздержались от голосования.
