Судья из Кабардино-Балкарии Елизавета Бечелова неправомерно присудила в 2011-2012 годах около 650 млн руб., и ее карьера закончилась. Ее быстро уволили, а затем и выдали санкцию на уголовное преследование. Вчера ее адвокат пыталась убедить ВС РФ судей, что Следственный комитет может зайти далеко, если квалифколлегии не будут требовать от следователей обосновать преступный умысел судьи, но успеха не имела.
В 2011 году в районные суды Кабардино-Балкарии поступила серия исков от ликвидаторов аварий на Чернобыльской АЭС и других объектах, а также от участников ядерных испытаний. Они требовали компенсации морального вреда, но на этот счет еще в 2000 году высказался Пленум Верховного суда РФ – он прямо запретил это делать. Тем не менее судьи Нальчикского городского (Фатима Нахушева, Елизавета Бечелова) и Терского районого суда (Рита Балкарова) в период с апреля 2011 года по июль 2012-го присудили каждому обратившемуся по 1,2-1,5 млн руб. Общая сумма выплат составила около 700 млн руб.
История закончилась печально для всех ее участников. Судебные акты отменили в вышестоящей инстанции, а выплаченные деньги стали требовать обратно. Ситуация осложнялась тем, что от присужденного "чернобыльцам" доставалась только часть — вторую (от двадцати до 50%) они отдавали надоумившей их судиться Лере Алхасовой (потом Президиум ВС КБР отменил поворот исполнения). В отношении Алхасовой было возбуждено дело по обвинению в мошенничестве – ряд "чернобыльцев" заявили, что подписи на исках им не принадлежат.
Ситуацией с этими выплатами занялась и Квалифколлегия судей КБР. В августе 2012 года она вынесла предупреждение Балкаровой (рассмотрела заявления двух чернобыльцев), а затем приняла ее отставку. 6 ноября 2012 года прекратила полномочия Нахушевой (рассмотрела два дела, по каждому проходили 13 истцов, общая сумма выплат — чуть более 30 млн руб.). 7 декабря 2012 года добралась до Бечеловой (47 дел, 456 истцов, удовлетворены иски на сумму 642,7 млн руб.) и лишила ее мантии. Попытка Нахушевой оспорить увольнение провалилась в ДСП в середине марта, а Бечеловой в конце апреля.
6 марта этого года в деле Бечеловой открылась новая глава: ККС по представлению главы Следственного комитета Александра Бастрыкина разрешила ее уголовное преследование по ч.2 ст.305 УК (вынесение заведомо неправосудного решения, повлекшее тяжкие последствия, до 10 лет лишения свободы) и опротестовать это решение в республике ей не удалось — 2 апреля ВС КБР оставил ее жалобу без удовлетворения. И вчера Бечелова со своим адвокатом Бэлой Даутоковой прибыли уже в Верховный суд РФ, чтобы здесь обжаловать решение бывших коллег. Нарушения, по их мнению, были как процессуальные, так и по существу. Начали с первых.
- Квалификационная коллегия не известила меня о дате рассмотрения. Первое заседание было 28 февраля, но на него я прибыть не смогла и оформила доверенность представителю. Позже я узнала, что повторно ККС собралась уже 6 марта, но о новой дате я никакого уведомления не получала, — рассказала Бечелова.
- А ваш представитель был извещен [о втором заседании]? – переспросил председательствующий Валентин Пирожков.
- Да. Но коллегия меня должна была известить, — настаивала Бечелова.
- Вы полагаете, что такое отложение должно было повлечь извещение?
- Да, я имею право присутствовать…
- Заседание по вашей просьбе, через вашего представителя, было отложено… Вы полагаете, было нужно еще какое-то извещение? Вам же было известно, [на какую дату] переносят заседание, — недоумевал Пирожков, а затем обратился уже к Даутоковой: — Разве вы не должны были сообщить об этом своему доверителю?
- Должны были и ее известить. Это же не перерыв в заседании, а новое…. Меня на заседании 6 марта даже не спросили, уведомлена ли она, — ответила та, а в ответ получила комментарий, который редко адвокат услышит от судьи в процессе:
- Не в обиду будет сказано, но я думаю, что у Бечеловой получилось бы защищать себя не хуже.
- Я надеюсь, что как минимум, не навредила в деле уважаемой мною Бечеловой и считаю, что ее доводы полностью обоснованы, — отреагировала на выпад Даутокова и перешла к следующему пункту апелляционной жалобы. Представитель СКР, по ее словам, не имел полномочий поддерживать представление, так как в его доверенности оговаривалось лишь "участие в заседании ККС".
А под конец она оставила довод о том, что Бастрыкин не привел никаких данных о заведомой неправосудности решений Бечеловой. "ВС КБР и ККС пытаются отгородиться от выяснения обстоятельств, — говорила она. — СКР обязан был предоставить квалифколлегии доказательства хоть каких-нибудь признаков состава преступления. Их не было. Это такой состав, когда само неправосудное и отмененное решение не образует состав преступления. Должны быть хоть какие-то признаки заведомости".
- И что вам на эти доводы сказал ВС КБР? – поинтересовался Пирожков.
- Что коллегия не должна устанавливать состав.
- Так, — удовлетворенно заметил судья. Он явно был согласен с коллегами. Но Даутокова не сдавалась.
- Но тут нет другого способа выяснить, не преследование ли это за выраженное мнение. Они просто говорят, что решение отменено, и вот кассационное определение, где говорится, что нарушен материальный и процессуальный закон. А каким образом коллегия определила, что это не преследование за мнение? – говорила адвокат. — Получается, любая отмена решения судьи – повод для возбуждения уголовного дела. Следственный комитет может зайти очень далеко.
Но рассуждения о перспективах расширения реальных полномочий СКР коллегию ВС не заинтересовали, и она удалилась на совещание. А спустя десять минут судья Пирожков объявил, что жалоба Бечеловой оставлена без удовлетворения.
Впрочем, санкция на уголовное преследование далеко не всегда означает, что судья, вынесшая неправосудное решение, будет осуждена. Не так давно на скамье подсудимых оказалась Ирина Глебова, бывшая судья, ранее трудившаяся в Кировском районном суде Новосибирска. Следствие настаивало, что она вынесла заведомо неправосудное решение, восстановив трижды судимого наркозависимого мужчину в родительских правах, а тот впоследствии убил своего ребенка. Глебовой тоже не удалось оспорить решение ККС о санкции на уголовное преследование, но гособвинение не смогло доказать умысел в ее действиях, и в итоге Глебова была оправдана (подробнее>>).
